Сейчас я наглядно продемонстрирую вам, как отношение к свободе слова в России со стороны продвинутой общественности может меняться в зависимости от места её применения. И сама эта материя воспринимается у нас болезненно и извращенно.
Для начала давайте представим, что 31 декабря 2018 года после взрыва дома в Магнитогорске на территории всей Челябинской области отключается доступ к социальным сетям и мессенджерам. (ну, кроме телеграма - кто ж его заблокирует?). Формальная причина - борьба с возможной волной дезинформации. Представили? Хорошо.
Теперь небольшое отступление. Давайте для начала разберем, откуда появляется дезинформация.
Первый источник - обычная людская недалекость. Говоря об этом, я подразумеваю неспособность многих людей правильно анализировать и интерпретировать получаемую информацию (кстати, в большинстве западных компаний используются тесты, отсекающие таких людей). Искаженная информация, передающаяся из уст в уста имеет свойство видоизменяться до неузнаваемости. А учитывая неискушенность обычных людей в стрессовых ситуациях, можно смело говорить о гипертрофированности получаемых данных. Помните анекдот, где Гоголь дрочит?
Второй источник - тролли. Нет вижу смысла останавливаться подробно. Работу гражданина Украины Вольнова при пожаре в Кемерове и взрыве в Магнитогорске помнят все.
Третий источник возможен в случае направленных террористических атак. Как мы знаем, любой теракт имеет под собой цель посеять панику среди населения (выгоды от этой паники могут быть различными). Таким образом распространение заведомо ложных сообщений о количестве жертв, разрушениях и новых взрывах лишь увеличивают эффект.
Исходя из этого, можно сделать вывод, что распространение дезинформации является крайне нежелательным явлением во время чрезвычайных ситуаций и влечет за собой затруднения для работы спецслужб. Следовательно, временное отключение каналов, по которым быстрее всего и расходится информация, выглядит вполне логичным и даже гуманным шагом.
А теперь вернемся к моменту, где мы представили себе отключение соцсетей и мессенджеров 31 декабря 2018 года. Представляете, какой вой поднимается в российском сегменте интернета после этого? Вы тоже видите эти однотипные заголовки и хэштэги #властьскрывает #путинвзрывает #фсбпокрывает, наполнение которых весьма однотипно - мало того, что власть не может защитить от ЧП, так еще и начинает замалчивать, скрывать факты и тому подобное. "Совок, железный занавес, Навальный-чемпион".
Если вы вдруг считаете, что я преувеличиваю, покурите историю магнитогорской катастрофы, официальное и неофициальное информационное поле вокруг неё. При наличии максимальной открытости властей и спецслужб, раздающих комментарии почти каждый час, многие все же находили это недостаточным и требовали, чтобы чуть ли не сам Путин собрал пресс-конференцию, где на всю страну разжевал бы слова "взрывчатых веществ не обнаружено".
А теперь перенесемся с вами в Шри-Ланку, где 21 апреля были совершены чудовищные теракты. Что делает власть в первые часы после происшествия? Помимо установления комендантского часа, отрубает все соцсети и мессенджеры, чтобы препятствовать распространению дезинформации. Логично? Да.
И знаете, что? Все вдруг у нас считают эту идею правильной и не вызывающей нареканий. Забавно, не правда ли? Какие-то двойные стандарты. Но то ладно, мы уже давно поняли, что обгадить все свое - почти национальная идея.
А знаете, почему блокировка удалась им так быстро и безболезненно? Об этом я расскажу в одной из следующих статей. И это, кстати, напрямую связано с телеграмными войнами в России.
Подписывайся, будет интересно.