После Октябрьского переворота большинство иностранных держав отказались признавать правительство большевиков. Поддерживала контакты с новой властью лишь Германия. Дипломатические миссии большинства стран прекратили работу.
В первые месяцы международная изоляция не очень волновала Ленина и наркома иностранных дел Троцкого. Они и так не ждали ничего хорошего от всех этих буржуазных правительств. Однако уже весной 1918 года чуть окрепшую Советскую власть роль международного изгоя стала беспокоить. Большевики направляли своих представителей в Лондон, Париж и Вашингтон, но там их отказывались пускать на порог. Дело явно шло к вмешательству вчерашних союзников России во внутреннюю гражданскую войну.
3 сентября газета «Известия» опубликовала сообщение: «Ликвидирован заговор, руководимый британско-французскими дипломатами, во главе с начальником британской миссии Локкартом, французским генеральным консулом Гренаром, французским генералом Лавернем и другими, направленный на организацию захвата, при помощи подкупа частей советских войск, Совета народных комиссаров и провозглашения военной диктатуры в Москве».
В западной прессе так называемый «заговор послов» или «заговор Локхарта» с самого начала считали выдумкой большевистских пропагандистов. В советских источниках этот заговор традиционно подавался как одно из первых дел, блестяще раскрытых ВЧК. При этом cоветским историкам приходилось опираться лишь на немногочисленные воспоминания чекистов, раскрывавших заговор.
В начале 1918 года английское и французское правительства не смогли простить большевикам их сепаратного мира с Германией и начали искать способы свержения юной советской власти. Специально для этого в Россию был заслан суперагент английской разведки Сидней Рейли. Вместе с главой специальной британской миссии при Советском правительстве Локхартом, французским генеральным консулом Гренаром и послом США Фрэнсисом они решили сделать ставку на подкуп латышских частей, охранявших Кремль. Латышским стрелкам и их командирам передавали огромные деньги и обещали предоставить независимость Латвии. Но на самом деле командиры стрелков были чекистами, работавшими под прикрытием. Деньги они сдавали в партийную кассу, а обо всех планах дипломатов сообщали Дзержинскому. Через несколько дней после покушения на Ленина заговорщиков-послов арестовали.
При ближайшем рассмотрении эта чекистская версия событий начинает рассыпаться. Например, посол США Дэвид Фрэнсис в 1918 году вообще не показывался в Москве. 27 февраля вся американская миссия была эвакуирована.
Что касается британского дипломата Роберта Локхарта, то он летом 1918 года действительно находился в Москве. Естественно, он собирал информацию о новом руководстве России. В интересах своего правительства Локхарт старался разорвать советско-германский союз. Убедившись в невозможности этого, он отправлял в Лондон депеши, в которых настаивал на необходимости вторжения войск Антанты в Советскую Россию для насильственной смены власти. Дипломат оставил воспоминания, в которых всячески отрицал активное участие в заговорах. Он допускал, что его арест стал результатом бурной деятельности Сиднея Рейли, которого Локхарт считал двойным агентом.
Сидней Рейли родился в 1874 году в Одессе под именем то ли Соломона, то ли Самуила, то ли Сигизмунда Розенблюма. В начале 1920-х годов Рейли опубликовал автобиографию, но так как в период её написания он находился под присмотром психиатров, вряд ли можно считать эту книгу достоверной. В Англии г-н Розенблюм появился в 1897 году, женился на богатой вдове и предложил свои услуги британской разведке. В последующие 20 лет следы агента появлялись в Южной Америке, на Дальнем Востоке и в Германии.
В 1918 году лейтенант Рейли объявился в Советской России. Он с легкостью несколько раз под разными именами пересек страну с юга на север. Современники предполагали, что Рейли умел оказывать услуги любым властям, контролировавшим территорию, на которой агент находился. Удостоверение сотрудника петроградской ЧК британский агент получил явно не за верную службу английскому королю.
В конце весны 1918 года Рейли в Петрограде под именем антиквара Георгия Бергма занимался скупкой сокровищ. В это же время он завязал дружбу с военно-морским атташе британского посольства Фрэнсисом Кроми. Именно Рейли познакомил Кроми с двумя латышскими стрелками, якобы страшно недовольными большевистской властью. Кроми латыши-контрреволюционеры понравились, и он передал с ними в Москву письмо Локхарту. Знал ли Рейли, что на самом деле прибалты были чекистами Яном Буйкисом и Яном Спрогисом, неизвестно.
В Москве латышам под прикрытием встретиться с самим Локхартом не удалось. Им пришлось передать письмо от Кроми одному из сотрудников диппредставительства. После этого все связи латышей с британцами осуществлялись через Рейли. Чуть ли не каждому встречному Рейли рассказывал, что лично завербовал Эдуарда Берзина, командира латышского артдивизиона, что потратил на подкуп латышей 1200 тысяч рублей, что с помощью латышей собирается арестовать всё большевистское правительство, что до сих пор не решил, расстрелять ли Ленина с Троцким, вывезти ли их за границу или публично провести их без штанов по улицам Москвы. Собеседники Рейли, восхищенно ахавшие от полета его фантазии, тут же заносились в список заговорщиков.
Аресты начались 31 августа, на следующий день после покушения на Ленина и убийства Урицкого. В Петрограде чекисты ворвались в здание британского посольства. Пока на четвертом этаже дипломаты жгли документы, капитан Кроми с оружием в руках защищал кусочек Британской империи. Он успел убить одного и ранить двух сотрудников ЧК, прежде чем ответная пуля пробила ему голову.
1 сентября в Москве был арестован Локхарт. При обыске у него изъяли драгоценностей на 648 фунтов стерлингов — не такую уж большую сумму. Почти все эти драгоценности находились на туалетном столике рядом с постелью дипломата, которую он делил с Мурой Бенкендорф, вдовой русского посла в Берлине. Любовников препроводили в ЧК, откуда Локхарта на следующий день отпустили по звонку председателя ВЦИК Якова Свердлова.
Дипломат сам явился в ЧК через три дня, чтобы похлопотать за Муру. Муру отпустили, а его самого арестовали снова. Пять дней Локхарт просидел на Лубянке, а затем его перевели в Кремль, под охрану тех самых стрелков, которые якобы должны были под его руководством свергнуть Ленина и Троцкого. Вытащила Локхарта из-под ареста и из России родная Англия, обменяв его на задержанного в Лондоне представителя большевистского МИДа Михаила Литвинова. С помощью дипломатических ухищрений удалось освободить и вывести из России нескольких задержанных в Москве французских дипломатов. Рейли скрылся из Москвы и через Петроград и Ревель добрался до Лондона.
Суд над многочисленными участниками раскрытого контрреволюционного заговора начался 25 ноября. На скамье подсудимых не было ни одного дипломата. Локхарта, Рейли и двух французов судили заочно. «Иностранную буржуазию» представляли несколько чехов и полуамериканский коммерсант Ксенофонт Каламатиано. Скамью подсудимых заполняли пара бывших офицеров, преподавательницы французской женской гимназии, журналист, актриса МХТ, студент и прочие представители паразитических классов. Треть подсудимых оправдали, несколько человек приговорили к небольшим срокам заключения. К расстрелу приговорили отсутствовавших дипломатов. Кроме них к высшей мере революционной защиты приговорили бывшего подполковника Фриде и Каламатиано. Чуть позже расстрел Каламатиано заменили на 20 лет тюрьмы, из которых он отсидел два с половиной, освободился по амнистии и уехал в США.
За «заговор иностранных послов» расплатился жизнью только несчастный российский подполковник Фриде. Свою задачу этот псевдо-заговор выполнил. Он стал одним из предлогов для объявленного в РСФСР осенью 1918 года «красного террора».
Каламатиано умер через два года после освобождения от болезней, полученных в советской тюрьме. Локхарт прожил долгую жизнь, работал дипломатом и журналистом, во время войны возглавлял отдел политической разведки Великобритании.
Рейли покрутился в нескольких белых армиях, после окончания гражданской войны объехал Европу и США с призывами «раздавить большевистскую гадину», подружился с Борисом Савинковым, полечился у психиатров. Разорился и вновь разбогател, выпустив книгу о своих приключениях. Развёлся и вновь женился на актрисе варьете.
В 1925 году британская разведка, уже разорвавшая отношения с Рейли, попросила его разузнать, что за мощная подпольная контрреволюционная организация «Трест» объявилась в советской России. Агент рванул в Финляндию, чтобы нелегально перебраться на территорию СССР. На границе его уже ждали чекисты: весь «Трест» был организован ими для заманивания в свои сети эмигрантов, желавших бороться с большевизмом. В ловушку «Треста» попался Рейли.
Финнам-пограничникам советские коллеги предъявили трупы двух контрабандистов, якобы застреленных при переходе границы. Один из них был в одежде Рейли, и в Британии разведчика сочли погибшим. На самом деле его несколько месяцев допрашивали на Лубянке. Рейли расстреляли 5 ноября в лесу в Сокольниках и закопали во внутреннем дворе лубянской тюрьмы.
После казни Рейли в щелях его камеры чекисты обнаружили дневниковые записи, которые он делал в тюрьме на листах папиросной бумаги. В них утверждалось, что мер физического воздействия на допросах к автору не применялось, что держался он стойко и не отвечал на большинство вопросов. Фотокопии этих записей были опубликованы в Англии в 2000 году, но никто не смог ответить, откуда у заключённого тюрьмы ГПУ могли взяться листы папиросной бумаги и карандаш. Многие историки считают эти записи чекистской фальшивкой, такой же, как и весь заговор послов, благодаря которому прославился Сидней Рейли.