Воспоминания вдовы гениального физика Льва Ландау, Конкордии Ландау, которые она начала писать после смерти мужа и закончила спустя десять лет, вначале гуляли в виде самиздата в академической среде. Учёные и их жёны негодовали и возмущались тому, с какой откровенностью Кора поведала о самых сокровенных моментах жизни с Ландау. Сама вдова объяснила это так: "Чтобы распутать сложнейший клубок моей жизни, пришлось залезть в непристойные мелочи быта, в интимные стороны человеческой жизни, сугубо скрытые от посторонних глаз, иногда таящие так много прелести, но и мерзости тоже. Писала я только правду, одну правду..."
Кора самозабвенно любила мужа и после его ухода нашла спасение в том, чтобы на бумаге вновь и вновь возвращаться к прошлому, к своему драгоценному Дау - так его все называли:
"Моя любовь к нему была прекрасна. Это она, моя любовь, подняла меня в небывалую высь, поставила рядом с гением, заставила шагать по кривым дорогам жизни. Шагать с ним в ногу было немыслимо. И я стала петлять".
Познакомились они в Харькове, где Кора училась в университете на химика (сбежала из Киева, где её целый год преследовал поклонник), а Дау преподавал. Кора успела побывать замужем и развестись, а имя Ландау уже было известно в учёном мире.
Роман продолжался несколько лет, и Кора очень ждала предложения руки и сердца, но оказалось, что Ландау вовсе и не собирается жениться. К институту брака он относился с презрением, называл его "лавочкой мелкой торговли". Тогда Кора решила расстаться с ним, ведь роль любовницы её совсем не устраивала. Однако Ландау настойчиво продолжал уговаривать её не заниматься "шантажом" и просто наслаждаться друг другом. К слову, Кора оказалась его первой женщиной, хотя ему было уже 27 лет. Когда он уезжал в Москву или Ленинград, к ней летели письма любви, но уже тогда Дау писал о других женщинах, которых ему хотелось бы, как он выражался, "освоить".
В 1938 году по доносу одного из своих харьковских учеников Ландау попал в тюрьму, где из него пытались выбить признание в том, что он является немецким шпионом. Через год Ландау выпустили по ходатайству Капицы. Кора едва не сошла с ума от страха за любимого, и после его возвращения они всё-таки поженились. Но Дау сразу сказал:
"Запомни одно: ревность в нашем браке исключается, любовницы у меня обязательно будут! И запомни: ревность это позорный предрассудок. По своей природе человек свободен!"
У Ландау была собственная теория о том, как мужчине правильно построить свою личную жизнь. Будучи ещё неискушённым в постельных делах (в буквальном смысле), он составил "Брачный пакт о ненападении", который предполагал полную интимную свободу обоих супругов. "Нам дозволено судьбой счастье с женщиной любой", - говорил Ландау в ответ на попытки Коры доказать ему, что в браке необходимо хранить верность друг другу.
Согласно пакту все денежные средства делились так: 60% - жене, мужу - 40%. Жена на свою часть должна была полностью обеспечивать все потребности семьи, а муж мог распоряжаться своими 40% как хотел: тратить на любовниц, раздаривать друзьям.
Поначалу Кора не принимала этот "пакт" всерьёз - не верила, что Дау станет открыто заводить любовниц. Но она ошиблась. Будучи беременной, ей пришлось впервые испытать то, на что она согласилась:
"Даунька влетел в мою комнату, крепко обнял меня, звонко поцеловал в нос, объявил: "Корочка, я к тебе с очень приятной вестью, сегодня вечером в двадцать один час я вернусь не один, ко мне придёт отдаваться девушка! Я ей сказал, что ты на даче, сиди тихонечко, как мышка в норке, или уйди. Встречаться вы не должны. Это её может спугнуть! Пожалуйста, положи в мой стенной шкаф свежее постельное бельё".
Кора не смогла справиться со своими чувствами и сама спряталась вечером в шкаф, где её и обнаружил муж, когда полез за бельём. Кора ушла и бродила по улицам, зная, что будет наказана. Она решила уехать в Харьков, не в силах выносить такой душевный раздрай. Вернулась в ночи за вещами, чувствуя себя виноватой и несчастной. А дома Ландау популярно ей объяснил, что 12 лет был ей верен, и пришло время изучать других женщин. И любовницы, мол, никакого ущерба их браку принести не могут. Кора молила о прощении и поклялась больше не посягать на свободу мужа.
А спустя некоторое время он попросил её уходить по вечерам из дома. Она уходила и оставляла дома приготовленный ужин на двоих. Но живот рос, ходить было всё тяжелее, и Кора сидела под окнами и ждала, когда Дау закончит свой акт любви:
"...держала себя в крепкой узде: за этим стоял Дау, его здоровье, его сон, его наука. После моего "заседания" в стенном шкафу он с трудом оправился, серьёзно проболев две недели. Это не должно было повториться".
Как-то Кора решила пойти на хитрость: у неё появился поклонник, и она надеялась вызвать у мужа ревность. Но Дау пришёл в восторг и с ещё большим рвением начал знакомиться с девушками сам.
Время шло, Кора понимала, что соревноваться с молоденькими девушками непросто:
" Гимнастика, лёжа на спине — 40 минут, лёжа на животе — 20 минут, жёсткий самомассаж 1 час, горячие ванны два раза в день, тяжелая погоня за красотой и молодостью! Что поделаешь, если у тебя такой незаурядный муж".
И всё-таки однажды она узнала от знакомых, что у Дау несколько лет есть постоянная любовница (потом их будет много, муж будет просить советов и посвящать Кору во все подробности). Но страдать Кора не имела права, ведь это портило мужу настроение:
-Корочка, что случилось, почему ты такая грустная, опять забыла о том, что ты самая счастливая женщина? Давай на всякий случай оштрафую за грустное выражение лица!
Ландау практиковал систему штрафов. Если жена была против того, чтобы у них на даче знакомый встречался с любовницей - штраф. Если настаивала и не просила прощения - двойной штраф. Со временем Кора научилась избегать нелестных высказываний о его друзьях и любовницах, чтобы избегать наказания. А если не могла удержаться, то потом так раскаивалась, что Дау её прощал и не штрафовал. А иногда говорил:
-Смотри, Коруша, как ты воспиталась. Давненько я тебя не штрафовал, давай я тебя профилактически оштрафую на пару тысяч, чтобы ты вдруг не начала меня снова ревновать.
Кора начала придумывать истории о своих несуществующих любовниках и даже извлекала для себя пользу: Дау был доволен и можно было отвадить от поездок на дачу его друзей с любовницами под предлогом того, что дача нужна ей самой для интимных встреч. А ещё она доказывала мужу, что ещё " в цене", что может волновать мужчин. И можно было погрустить и всласть поплакать на его плече под предлогом того, что любовник долго не звонит, и при этом не бояться штрафа. Дау утешал, а Кора рыдала в его объятьях от ревности, выплёскивая все свои страдания.
На сберегательной книжке денег у Ландау никогда не было. Он рассылал деньги любовницам, раздавал друзьям, считал, что семье много не надо, но кончилось тем, что когда он после серьёзной автомобильной аварии в 1962 году угодил в больницу, жена с сыном остались буквально без средств к существованию. Кора ломала голову, у кого бы одолжить денег на продукты, стеснялась попросить у его друзей: вдруг они подумают, что она просит назад то, что им дал Ландау? Два месяца Дау не приходил в сознание, на нервной почве у Коры начались галлюцинации, и она угодила в больницу. Там врачи выяснили, что у неё в груди опухоль, которую она... забыла удалить. К счастью, опухоль оказалась доброкачественной. А Ландау спасали всем миром: самолётами доставляли из Америки и Европы новейшие антибиотики, лучшие врачи боролись за его жизнь.
Учёного удалось спасти, Кора много лет выхаживала его, и спустя 6 лет появилась надежда, что ему удастся вернуться к обычной жизни. Но 1 апреля 1968 года Лев Ландау умер - оторвался тромб.
Кора после смерти мужа вела уединённый образ жизни, теперь весь смысл её существования был в сыне. И она начала писать мемуары, в которых честно описала свою жизнь с гением.
"... те клетки мозга, которые у нас, смертных, занимают ревность, зависть, корысть, злобность и разные другие низменные черты характера, этих клеток у Дау нет, его мозг составляет мощная машина железной логики и ещё счётно-математическая машина. Хорошо, что осталось место для клеток любви к женщинам, в том числе и ко мне".
