Иногда я думаю, что судьба очень экономна. Она не тратит на человека больше несчастий, чем нужно, чтобы доконать его. На многих своих подопечных Фонд борьбы с лейкемией собирает миллионы. На поиск доноров для трансплантации костного мозга, на феерически дорогие противогрибковые препараты. Я часто прошу тут собрать суммы с шестью нулями. А сами пациенты Гематологического центра часто сами оказываются людьми с богатыми социальными связями. Кроме тех сборов, которые устраивает фонд, они устраивают сборы сами. У них бывает много подписчиков в социальных сетях. Или много родственников, большая семья. Или они работают в богатой компании, и коллеги охотно скидываются, чтобы помочь товарищу.
Но еще бывает довольно часто, что рак крови за несколько лет борьбы с ним истощает у пациента все возможные ресурсы. Заставляет потратить все деньги, какие были – и у семьи, и у друзей. Отнимает работу, единственное средство к существованию, потому что никто не может работать, лежа под капельницей с химиопрепаратами. Отнимает работу у жены пациента или у мужа, потому что слишком много рабочих дней приходилось тратить на уход за близким и руководство воспользовалось для увольнения большим числом прогулов. Наконец рак крови истощает ресурсы здоровья. Лечение вызывает побочные эффекты – сердечную недостаточность, почечную, печеночную. От гормональных препаратов появляется лишний вес, который особенно тяжело таскать на себе, учитывая общую усталость мышц. Одно к одному, пока большой молодой мужчина не отворачивается в отчаянии к стене и не молит бога, чтобы все это, наконец, закончилось.
Так, собственно и случилось с Борисом Кучевым. Ему 40 лет. Он живет в поселке Добрянка Пермского края. Женат, двое детей. Ремонтирует банкоматы, а по ночам подрабатывает сторожем. Когда я видел его в прошлый раз несколько месяцев назад, на него не подействовала химиотерапия, острый промиелоцитарный лейкоз рецидивировал. Требовалось лекарство Арсенокс по 800 рублей ампула, всего-то на курс – 120 тысяч рублей. Но для Бориса и его семьи, разоренной болезнью дотла, это была непостижимая сумма. Всего-то 120 тысяч рублей, месячная зарплата средней руки московского клерка, но для человека, который чинит банкоматы в поселке Добрянка Персмкого края – верная смерть.
Всего-то 120 тысяч рублей. 120 человек скинутся по тысяче – вот и спасение. Но для человека, который работал сторожем, а потом много месяцев лежал под ядовитой капельницей, такая отзывчивость общества казалась невозможной. Я тогда убеждал Бориса, что люди отзовутся, что мы соберем 120 тысяч. И люди отозвались. Мы собрали деньги на спасительное лекарство.
И дальше – вот та самая экономность судьбы, с которой я начал. Могла бы обрушить ураган, торнадо, придумать какие-нибудь хитрые осложнения – аспергиллез, грибковую пневмонию, редкую инфекцию…
Нет, ничего подобного. С Борисом Кучевым, изможденным борьбой с болезнью, случилось минимальное несчастье – лекарства не хватило. Нужен еще один курс, еще 120 тысяч рублей.
Если, как говорили древние греки, существуют парки, которые плетут нити нашей судьбы, то сейчас парки улыбаются едва заметной улыбкой. Два года боролся со смертью? А теперь погибнешь просто от того, что не нашлось 120 тысяч рублей?