Он двадцати восьми лет от роду, обычный крестьянин, каких много. Ничем никогда не отличался от соседских ребят. Потом о таких писали, возможно - он тем необычен, своей обычностью. Но, конечно, речь шла не о Чайкине. Точно не о нем.
Заранее задумывал
Теплой июньской ночью наведался он в Казанский Богородицкий монастырь. Тамошняя игуменья имела обычай на ночь прятать в закрома образ Спасителя и Казанскую икону Божьей матери. Картины, по сути, но инкрустированные драгоценностями на сумму в 100 тысяч рублей. Таких денег ему, обычному крестьянину, в жизни не заработать, даже если он вдруг, по чуду, перестанет быть обычным крестьянином. Да разве такое бывает? Чудо. Вот и пришла ему в голову идея похитить иконы.
Раскол и драгоценности он уже продал одному грязному дельцу, тот без совести и чести, и ему не важно откуда, и каким образом деньги появляются. А что с ней делать? Все смотрит на него. Ещё немного и ему будет казаться, что в её взгляде он видит осуждение? Во взгляде Матери? Божьей? Чайкин начинал сходить с ума. Его лоб покрылся испариной. В печи пылал огонь, в тесной комнатке становилось душно. Вот он расплату получил. Столько денег. Можно хоть сегодня бросить здесь все и уехать очень далеко, где никто не найдет. И новую жизнь построить. А часть денег можно и в храм пожертвовать, для совести.
Но вот она смотрит. С осуждением. Мол, как ты мог, Варфоломей, пойти против всего святого ради жалкой сотни тысяч рублей? Да и нуждаешься ли ты в этих деньгах?
Накал страстей
Варфоломей бешенно ухватился за икону, его взгляд застыл на её глазах и кажется, на мгновение, он увидел в ней прощение и благословение. Словно она, его любезная мама, прощает ему все грехи и освобождает душу. Будто не было прежде ничего и он заново родился, чтобы взглянуть на мир по-новому, трезво.
Но Варфоломей не медля ни минуты переламывает напополам святую икону. Больше он не видит глаз матери. Опрометью бросает он страшное доказательство своего граха в печь и подбрасывает еще несколько дров, чтобы пуще горело.
Утром схватили негодяя. Он все путанно говорил. Что-то о деньгах, что-то про огонь, как он, окаянный, испортил такое искусство. Шедевр. Глаза он её испортил и не постыдился.
Ставь лайк, подписывайся на канал. Пиши в комментарии, можно ли посочувствовать негодяю?