Орк, лениво помахивая дубиной в такт шагам, бесцельно слонялся по монитору. Ему, как и мне, тоже все уже осточертело и игра и полуторачасовое ожидание! За окном темно. Первый час ночи. Трубчатый люминесцентный светильник на потолке моргает, тихо и монотонно жужжит, нагоняя дремоту и мне давно хочется жрать. Дубина орка в подсознании вызывает ассоциацию с жаренной куриной ногой… Тьфу! Я глянул на часы. Слава богу! Регистрация на самолет закончится через пол часа и лететь точно никуда уже не придется. Вот сейчас только задвину до завтра сумку с наличкой под стол и… Телефон зазвонил неожиданно резко. Я вздрогнул и снял трубку. Севшим от долгого молчания голосом просипел –«Алло!». Нервный голос в трубке спрашивал, и, не дожидаясь моих ответов, тараторил: - «Ты в офисе? Бабки привезли? Щас водила приедет с охранником, хватаешь бабки и в аэропорт, понял!?» Я опешил - «Димас, какой самолет!? Время сколько видишь!? Все! Мы в пролете!». В ответ трубка заорала – «Ты че, не въехал с кем мы работаем!? Бери бабло и выходи! Водила у подъезда!». «Регистрация уже закончилась! Куда на хрен…» попытался, было, я брыкаться, но трубка умолкла, послышались короткие гудки. Вот идиоты! Ведь явно же уже опоздали! До Кольцово только минут сорок тащиться, даже на машине! Я хрястнул трубку на аппарат.
***
Тихо матерясь, зло пихая коленом тяжелую сумку, вышел из офиса. У тротуара действительно стоял черный «мерен». Из-за приспущенного тонированного стекла дверки водителя на меня уставились два черных окуляра а ля «Теримнатор». «Шварценеггер, хренов!» намеренно дерзко и ехидно громко проговорил я, раздраженно запихивая на заднее сиденье баул с деньгами. Уселся. Над спинкой водительского кресла упираясь макушкой в крышу кабины громоздился, не хилый такой, бритый затылок. На шее тускло поблескивала золотая цепура в палец толщиной. Сама спинка кресла робко затаилась где-то между лопаток обладателя необъятного затылка. «Тебя что ли в аэропорт?» голосом Вия бессмысленно спросил шкаф за баранкой. Дерзить что-то расхотелось, и я просто ответил – «Меня». И тут на меня снизошёл расслабон. Ну, чего я, в самом деле? Ежу понятно - опоздали. Самолет даже не поезд, стоп кран на ходу не дернешь… Ну, прокатимся в аэропорт и вернемся. Наберусь наглости и еще попрошу до дому подбросить. Справа, из сумрака салона, ко мне протянулась рука с открытой пачкой Бонда. Только сейчас я заметил, что рядом еще кто-то есть. На худощавом лице приветливая улыбка - «Леха. Охранять тебя буду».
***
Шварценеггер пер впереди нас, строго по прямой через весь зал, к стойке регистрации. Видя, как он рассекает толпу, невольно вспомнил кавэновское – «У носорога очень плохое зрение, но при его весе это не его проблема». Я и Леха, с сумкой за обе ручки, запыхавшись, догнали нашего Теримнатора только у стойки, где он, кожаной, черной тучей нависнув над уменьшившейся раза в два и без того субтильной стюардессой, что то втолковывал ей, изредка, для убедительности проводя мимо ее носа фирменной, сложенной из пальцев, блатной «Козой». Девчушка кивнула и скрылась в дверях перегородки. Через минуту из–за двери появился человек в форменной фуражке с крылышками. Видимо даже не дослушав Терминатора и, произнеся, судя по движению губ, что-то, типа –«Да вы что, сдурели!» человек в синей фуражке попытался исчезнуть за дверью, но был пойман за полу пиджака. В ход опять была ненадолго пущена блатная «Коза» возле носа. Потом строптивому летуну дали послушать внушительную черную мобилу. Все еще держа за пиджак притихшего «летчика», Терминатор призывно помахал нам с Лехой мобилой.
Даже уже трясясь на стыках плит в аэродромном автобусе, где кроме меня, Лехи, Терминатора и «летчика» никого не было, я все еще не верил, что мы сегодня куда-то полетим. Позади автобуса, стараясь не отставать, поспешал автотрап, но и это меня не убеждало.
Самолет мы нагнали тогда, когда он только вырулил на взлет и уже весь подрагивал, взревывая турбинами, набирал мощность. Казалось вот-вот и он сорвется с места и стремительно помчится по взлетке. Но случилось чудо! Завывание турбин вдруг стихло, и через несколько минут в фюзеляже самолета открылся ярко освещенный проем входного люка. В проеме замаячил неясный силуэт и призывно замахал руками, подманивая автотрап.
***
Противная и болючая заложенность в ушах прошла. В динамиках, страшно уродуя английские слова русскими буквами, пилот буднично что-то рассказывает про погоду за бортом и сулит приятного полета. Леха украдкой из внутреннего кармана показывает мне блестящую коньячную крышечку.
Слава богу, полетели!
Друзья! Поделитесь своими воспоминаниями о ваших приключениях в лихие 90-е и подписывайтесь на мой канал. Погрустим и посмеемся вместе...