Глава 16 (окончание).
После бурных приветствий вся компания расселась по машинам и поехала отмечать радостное событие, за ними двинулась неприметная девятка. Поехали в «Прагу». За большим столом пошла гулянка. Недалеко сидела девушка в компании двух мужчин. Никто бы не узнал в этой ярко накрашенной, в шикарном золотистом платье нашу Свету. В волосах брильянтовая диадема, в ушах массивные золотые серьги. Все это вместе с платьем, колье и роскошными рыжими волосами блестело и не могло не привлекать внимания. Что касается Ахмата, то он просто остолбенел и не мог оторвать глаз от этого видения. Слышались тосты, приветствия, он вяло отвечал на них. Наконец от него отстали, он встал, и пошел к оркестру. Через минуту заиграла сладостная, медленная музыка. Ахмат подошел к столику, где сидела красавица.
— Можно вас пригласить не танец?
На него внимательно посмотрели. Блестящая дева удивленно, двое плечистых ребят подозрительно и нагло. Но взгляд абрека был обаятелен и покорен; девушка смягчилась. Она пальцами что-то показала своим спутникам. Те отвечали ей так же, потом кивнули.
— Ну, что ж, пойдем, — она улыбнулась, и подала новому знакомому руку.
Во время танца спросил:
— А кто эти двое? Друзья?
— Это охрана моя, иначе отец не пускает.
— Интересно ты с ними общаешься.
— Так они глухонемые, не слышат, не говорят. Но понимают, что им надо, хорошо.
— Удобно с такими, но все равно напрягают. Слушай, отправляй ты их, теперь я тебя буду охранять, это надежнее, веришь?
Преображенная Света внимательно посмотрела на него. Томно, растягивая слова, ответила:
— Пожалуй, верю.
Вернулись за стол. Света стала активно объясняться со своими спутниками на языке глухонемых. Те отвечали, лица их удивленно вытянулись, они явно были недовольны. Наконец более крупный сделал всем понятный отрицательный жест, скрестив перед лицом руки. Тут на Светином лице появилась злобная гримаса. Жесты ее стали резкими, глаза страшными. Главный поднялся, быстро что-то показал, ткнул пальцем в Ахмата, затем сделал знак второму и они ушли. Света шумно выдохнула, и на лице ее снова появилось благостное выражение.
— Достанется мне завтра от папаши.
— Почему не сегодня?
— Так он только завтра прилетит. Вообще его можно понять. Одна я у него, вдвоем живем, так получилось.
— А чего этот шкаф на меня показывал?
— А он сказал, что если чего случиться, тебе отрежут уши и заставят их съесть, а потом голову открутят. Любят пошутить.
Света сладко улыбнулась. Ахмата передернуло, он занервничал, но конечно вида не показал. Мимо проходил официант.
— Давай тащи лучшее шампанское, коньяк и закуски, только быстро.
— Щас сделаем.
Ахмат пил коньяк, запивая шампанским, быстро пьянея. Чувствовал, что надо остановиться, но глаза женщины напротив парализовывали его волю. Заметил полный Светин бокал, она даже не пригубила.
— А почему ты не пьешь, — спросил подозрительно.
— Так мне теперь машину вести. А выпить хочется, даже напиться. Слушай, поехали ко мне, там уж оттянемся на славу. У меня и травка есть.
Ахмат задумался, как бы он не был пьян, чувство опасности его до конца не покинуло. Что-то чувствовалось вроде холода в сердце, возможно боги предков предупреждали его. Но показать свой страх, а еще не дай Бог нарваться на насмешку, было выше его сил.
— Поехали, прохрипел он, только быстро уходим, пока мои не заметили.
Света быстро встала и пошла к выходу, за ней, прихватив бутылку коньяка, устремился Ахмат. У входа стояло спортивное «Шевроле», ярко алого цвета.
«Конечно ее», - подумал Ахмат и не ошибся. Ехали с ветерком, гаишники как будто не замечали почти двукратного превышения скорости. Через несколько минут от ресторана отчалила скромная девятка. Ахмат глотал коньяк, в его мутных глазах, сияние ночного города смешивалось с блеском Светиного платья, брильянтов. Он положил руку на теплое колено, хозяйка ноги была не против. Когда выскочили на Ленинский, Ахмат засуетился.
— Останови, зайдем в магазин.
— Не переживай, у меня все есть для тебя, — ответила Света спокойно.
Если бы сын гор не был бы так пьян, он мог бы услышать нотку иронии в ее голосе.
И вот Света сидит в кресле и смотрит на тело, лежащее на диване. Ахмат обмотан скотчем так, что напоминает куколку бабочки. Рот тоже замотан. В этом деле Света проявила свою обычную обстоятельность. Взгляд ее, холодный и жесткий, гипнотизировал, округлившиеся от ужаса, глаза врага. Миша сильно бы удивился, увидев сейчас свою трепетную, улыбчивую подругу.
Она думала, что вот человек, не желавший ей зла, лишил ее счастья, любви, заставил страдать всю жизнь. Размышляла о случайностях жизни, о ее странных закономерностях. Света почти не испытывала ненависти, в душе не было места для сильных чувств. Но она убьет его, иначе во вселенной нарушится равновесие. Бог простит, а может, нет - все равно.
— Мне предлагали отдать тебя палачам, чтоб ты испытал перед смертью хотя бы часть мук, на которые обрек меня. Но нет, я отказалась. Я должна сделать это сама, хотя мне страшно.
Со стороны дивана послышалось, что-то похожее на стон или рычание, тело судорожно задвигалось.
— Да пора, нужно быстрее, а то еще не смогу.
Она сняла с ковра кортик, который принадлежал ее деду - контр-адмиралу Балтийского флота. Вытащила из ножен.
— Хороший клинок. Пришло время еще послужить. Соскучился, наверное, без дела висеть?
Она подошла к дивану, закрыла лицо Ахмата платком. Затем примерилась, и, зажмурившись, всадила лезвие в первое или второе межреберье слева от грудины. Тело дернулось, выгнулось дугой и повалилось обратно на спину. Света оставила нож в ране, подошла к столу. Спокойно размышляла.
«Быстрая, легкая смерть, но на большее ты не способна».
Взяла телефон, набрала номер, после третьего звонка отключила. Через несколько минут в квартире появились два знакомых нам персонажа. Главный "глухонемой" тускло посмотрел на труп. Бросил Свете, не оборачиваясь:
— Выйди.
— Хорошо, это заберите, - показала на торчавшую из тела рукоятку.
Рано утром из элитного дома на Ленинском проспекте вышли два элегантно одетых господина. Каждый нес шикарный кожаный чемодан. Они сели в заранее заказанное такси и уехали. Больше в Москве их никто не видел.
Днем приехала с дачи Светина мама. Света, смывшая макияж, снявшая бижутерию сидела за столом в домашнем платье. С кухни доносился запах свежей сдобы. Встала, пошла навстречу матери, поцеловались.
— Ну как ты здесь? Все занимаешься?
— Так сессия на носу.
— Так ты еще мой любимый пирог приготовила! Ах ты моя многостаночница.
Она еще раз с чувством поцеловала Свету.
— Ты еще мамочка не представляешь, какая я многостаночница.
Двусмысленно заметила идеальная дочь.
— И дома убралась, как одна все успела?
— И не только дома, мне помогли.
— Что подружки заходили?
— Да нечто похожее.
Но мама была в несколько взвинченном после перелета настроении, и не замечала несуразностей в ответах дочери.
— Ну, ничего, сдашь экзамены, отдохнешь. Я вот чего решила, живем один раз, значит надо отдохнуть на полную катушку. Угадай, какие я билеты на Август взяла?
— Откуда я могу знать?
— Тогда слушай. Представь себе огромный лайнер. Там есть все, - рестораны, баня, бассейны, ну все, в общем. Он отплывает из Петербурга. Короткие остановки в Хельсинки, Риге, Талине, более долгая в Копенгагене. А затем Марсель, и в конце Испания, южное побережье, где мы проводим две недели на курорте, посещая местные достопримечательности. Ну а потом, насытившись впечатлениями на год вперед самолетом в Москву. А, представляешь?!
— Да это прекрасно, но извини меня мамочка, я не смогу поехать.
— Но, почему?!
— Я на каникулы уезжаю в Тверь. И прошу, даже не пробуй меня отговаривать.
Мама смотрела на Свету, открыв рот, и широко раскрыв глаза. Но она знала характер своей дочери, и понимала, что та не изменит принятого решения. Смогла только жалобно спросить:
— А с кем же я поеду?
— А ты папу пригласи, поссорились из-за ерунды, вот и помиритесь.
— Но как же, мы в разводе...
— А ты как друга пригласи, в качестве провожатого.
— Ну, если как друга, тогда конечно... Помнишь у Высоцкого: если друг оказался вдруг, и, не друг и не враг, а так... Кстати, даже стыдно признаться, всю жизнь живу в России, и ни разу не была в Твери. Что красивый город?
— Я уверена, что прекраснее его нет на свете, во всяком случае, для меня.
Ответила Света, и, пошла вытаскивать пирог из духовки.