Ивана Герасимова война застала в родном селе. Отец погиб уже в начале войны, и сын очень тяжело переживал утрату, когда похоронка пришла домой. Он часто прятался от матери, что бы не показывать ей свои слезы и ещё больше не убивать её горем. И в один из таких моментов, деревня подверглась бомбежке фашистов. Когда Иван прибежал к дому, он уже весь горел. И 14-летний мальчишка решил попасть на фронт, пробираясь зайцем в фронтовые эшелоны, что бы отомстить за погибших родных и близких.
Ивана обнаружил лейтенант Алексей Очкин, один из командиров-артиллеристов. Молодой лейтенант вспоминал:
«… взглянув на соседнюю платформу, остолбенел от неожиданности: брезент зашевелился, край его отогнулся, и оттуда брызнула струйка. Я приподнял брезент и увидел под ним мальчишку лет тринадцати в длинной рваной шинели и ботинках. На мою команду «встать» он отвернулся. Волосы на его голове топорщились, как у ежа. С большими усилиями мне удалось стащить его с платформы, но эшелон тронулся, а мы упали на землю. Бойцы втащили нас вдвоём в вагон на ходу. Почти силком пытались накормить пацана кашей. Глаза его смотрели колюче.
«У тебя батька, небось, строгий?» — спросил самый старый солдат. — «Был батька, да сплыл! Возьмите меня на фронт!»
Я объяснял, что нельзя этого делать, тем более сейчас: в Сталинграде самое пекло. После того, как командир батареи капитан Богданович узнал, что среди солдат находится подросток, мне было приказано на следующей станции сдать его коменданту. Я выполнил приказ. Но мальчишка и оттуда сбежал и опять забрался на крышу, побежал по крышам всего эшелона и залез в тендер, зарылся в уголь. Опять привели мальчугана в штабной вагон к комиссару Филимонову. Комиссар доложил командиру дивизии полковнику И. П. Сологубу, а последний — В.И. Чуйкову — командующему 62-й армией.После нескольких попыток отправить мальчишку назад решили определить его на кухню. Так Иван был зачислен помощником повара и на котловое довольствие. В списки части тогда еще не зачисляли, обмундирование, знаки отличия не полагались. Но звать его стали бойцом. Отмывали целым взводом. С миру по нитке обмундировали, постригли, и он стал убегать с кухни к нам».
Со временем, артиллеристы начали опрашивать пацана, и вот, на вопрос «как звать?» Иван Герасимов ответил на старый деревенский манер: «Иван я, Федоров Иван». Именно тогда Ваня Герасимов и стал Фёдоровым.
Всё свободное время он стал усиленно изучать материальную часть орудия, тренироваться в метании бутылок с зажигательной смесью. Так получалось, что в самые драматические для батареи моменты Ваня оказывался в нужном месте: то заменит заряжающего, то наводчика, то обеспечит доставку боеприпасов. 8 августа 1942-го на глазах Вани смертельно ранили комдива, полковника Сологуба. А 23 сентября он проявил себя в тяжелом бою, когда Очкин и его артиллерия попали в кольцо танков и пехоты неприятеля у поселка Вишневая балка.
В октябре в очередной раз пришло распоряжение — во исполнение приказа Сталина всех подростков отправить в тыл для определения в ремесленные и суворовские училища. На 13 октября был запланирован приём бойца Фёдорова в комсомол. Решили, что за Волгу он отправится потом, уже комсомольцем. А в 5:30 утра 14 октября немцы начали артподготовку, и вопрос эвакуации Ивана на восток отложился.
В восемь утра в атаку пошли немецкие танки. К этому моменту, у Очкина было три «сорокапятки» и девять противотанковых ружей. Первую атаку успешно отбили, но потом начался авианалет. И опять вражеские танки продолжили наступление. Наши орудия оказались отрезаны один от другого. Иван был подносчиком у одного из орудий, когда из строя полностью вышел его расчет. Тогда Ваня сам стал у лафета пушки и самостоятельно сумел выпустить два последних снаряда, после чего подобрал автомат и стал поливать гитлеровцев свинцом. К нему бойцы хотели прийти на помощь, но шквальный огонь врага никак не позволял этого сделать.
За всем этим наблюдали однополчане Федорова, и самый драматический момент произошел на глазах Очкина и полкового комиссара Филимонова. Они видели, как Ивану раздробило локоть левой руки, и тогда в сторону немцев полетели гранаты. Затем осколок от очередного снаряда лишил Ивана кисти правой руки. Уже всем показалось, что он погиб. Но когда немецкие танки пошли в обход позиции артиллеристов по узкому проходу вдоль заводской стены, тяжелораненый Федоров нашел в себе силы встать, выбраться изо рва и прижать культей противотанковую мину. Он выдернул зубами чеку и лёг под гусеницу головного танка. Атака немцев остановилась
Лейтенант Алексей Яковлевич Очкин дошёл до Победы, и написал о своём боевом младшем брате книжку «Иван — я, Фёдоровы — мы». Первое издание книги вышло в 1973 году. После публикации выяснилось, что мать и сестры Ивана не сгорели в доме, успев выбраться из огня. А двое старших братьев Ивана, кстати, тоже погибли на фронте.
Имя Ивана Фёдорова выбито на 22-м знамени в Зале воинской славы мемориала на Мамаевом кургане. На родине героя, в райцентре Новодугино Смоленской области, есть улица его имени. На расположенной совсем рядом с местом гибели героя школе №3 города Волгограда была установлена мемориальная доска. А вот правительственными наградами подвиг Ивана Фёдоровича Герасимова-Фёдорова отмечен не был.
