Из цикла «Сказки баушки Гали»
Спи, внучок, спать ложись на левый бочок, а я тебе сказку расскажу про солдата и девицу-красу с родинкой на носу.
«Служил солдат на чужой стороне, да не по своей вине. Долго ли, коротко ли, про то не ведаю, но скажу одно: война, внучок, не кино! И вот уж война закончилась — домой возвращаться пора, а тут, как на грех, приглянулась ему на чужбине девица красоты неписанной. Кто бы её портрет написал, так день и ночь бы перед портретом плясал. Ну, кто на такое решиться? Любо-дорого на девицу глядеть, да у солдата за душой ни скинуть, ни надеть. Хоть и вся грудь у солдата в крестах, а в кармане только вошь на аркане.
Солдат к девице и так, и э́нтак, подкатывал, а она нос воротит, ей, понимаешь ли, богатого жениха подавай, тут ртом не зевай!
Говорит она ему напрямки: «Если нищий — не проси у мамки моей руки! У тебя за душой, видать, ни гроша, а я дюже как хороша. Я — Варвара, тебе, солдат, не пара!».
А он ей в ответ: «Ну и ну, искал я себе жену, лицом-то ты дюже красивая, а вот нутром-то шибко спесивая, а э́нто мне ни к чему, жениться —так по уму! Богатство у меня, право слово, небольшое, так э́нто дело наживное. А на нет и суда нет! Куплю с горя кабриолет».
Солдат-то на язык был востёр и умишком хитёр, про кабриолет-то он так, для красного словца, сказанул и глазом не моргнул.
Варвара тут же смекнула: «Раз на кабриолет деньги есть, значит, жених про мою честь», — испуганно губки надула, как бабка Федула. Осерчала, чуток помолчала, а потом солдату и говорит:
— Вижу, ты, солдат, славный на вид, и богатство твоё велико, да живёшь-то ты, видать, далеко?
— На Урале живу, коль замуж выйдешь, так в жёны возьму! Хозяйство у меня небольшое, но каждый день ем кашу да суп с лапшою. У меня две лавки да мельница, и мамаша любимая — рукодельница. Со мной не пропадёшь, вмиг счастье своё найдёшь!
— А чё ж замуж-то за тебя не пойти? На Урал-то, поди, не пешком идти?
Девица как про лавки-то услыхала, так с солдатом в момент на Урал упорха́ла. Думала, что будет в лавках товаром торговать, а после вкусно есть, сладко спать.
Возвернулся солдат домой, бахвалялся своей кралей-женой. А Варвара нос с родинкой задрала, по селу, как лебедь, плыла. Привёл он её в свой дом, а в избе-то две лавки да стол, печь, полати, да матушка-рукодельница ходит в залатанном платье.
Говорит солдат: «Здравствуй, маменька! Познакомься —жена моя, Варенька!»
— Здравствуй, здравствуй, родимый сынок, ждала тебя не один годок! Возвернулся домой да, слава Богу, живой! Жена у тебя хороша, хоть и порода не наша…— сказала сыну мамаша, а потом снохе: — Проходи в избу, Варенька! Стала я шибко старенька, работы в доме невпроворот, а от меня толку нет уж который год…
Испугалась её слов Варвара, работы-то в доме не мало. Принялась с порога реветь: «Мне б на лавки твои, солдат, поглядеть. У меня во всём теле истома — не могу я работать по дому».
Солдат ей на лавки у окна рукой кажет, а она с испуга руками машет. Он ей в ответ:
— А чё на лавки глядеть? На них надо лежать, иль сидеть.
— А где твоя мельница? Мне взглянуть на неё не терпится.
— Пойдём, покажу, как молоть, расскажу!
Завёл он Варвару в амбар, а там жернова — бабкин дар. Увидала она, и реветь, со слезами на глазах песню петь: «Как у маменьки жила — сладко ела и пила, а на чужой сторонушке, раскаркались воронушки. Тут неделю не прожить, буду плакать и тужить. Вот дела так дела — жизнь, как сажа бела».
День ревёт, два ревёт, как дальше жить, не поймёт. И солдат, такому счастью не рад — плаксивая жена никому не нужна. Проревела она две недели — похудела изрядно в теле. Матушка-рукодельница вразумить попыталась бездельницу: «Что ж ты день и ночь ревёшь, дивишь на селе молодёжь? Замуж вышла — живи, людей не диви! Я вот до старости лет без дела не сижу, то варю, то вяжу, и в избе всегда чистота, хоть жизнь моя не проста. А сынок-то мой дюже хорош! Не пойму, что ж ты, девка, ревёшь да ревёшь? Будешь жить мирно да ладно, и жизнь у нас будет складна».
Стал солдат с Варварой жить-поживать, купил сундук да кровать, и матушке новый тулуп, солдат был на деньги не скуп. Стерпелось, слюбилось, свалилась на них Божья милость. В работе да в заботе — богатство добыли в поте. После детки родились — веселее стала жизнь. Прожили энное количество лет, купили новёхонький кабриолет, а потом кое-как продали, ладно хоть деньги свои оправдали. На Урале, быва́т, и лета нема́, почитай, цельный год зима. У нас лучше всякого кабриолета — телега летом. Соломки токмя́ подстели — и езжай хоть на край земли»
© 11.12.2018 Елена Халдина
Пояснения:
Бахвалялся – хвалился
Со слезьми́ – со слезами
Токмя́ – только
Э́нто – это
рисунок из книги "В Уральском царстве-государстве" художник А.В. Разбойников
Прочесть:
Сказ про бабу вдовую и её корову непутёвую
Сказка о луже грязной и девице распрекрасной