Вечером в маленькой комнате гостинки тихо разговаривают Маша и Ира. Машин сын спит в кроватке у стены.
Приходит с работы Олег, муж Маши, окидывает быстрым взглядом Иру, сидящую на краю стула: туфли с тонкими ремешками вокруг щиколоток, короткое платье, серьги с крупными переливчатыми камнями в ушах, огромные ресницы.
— Приве-е-ет, — первой здоровается Ира.
— Здрасте. Маш, еда есть?
— Макароны с яйцом, тёплые ещё. Сам положи.
Олег достаёт тарелку, роняет крышку от сковороды. За стеной надрывно кашляет сосед. Из коридора доносится ругань — Скворцова и Белкина опять не поделили верёвку для сушки белья.
— Ужас. Как ты живёшь в этом… — Ира замолкает, перехватив злобный взгляд Олега.
— Достали макароны, — говорит Олег. — Другое что-нибудь дай.
— Доешь их, завтра суп сварю.
— Сама доедай! — Олег швыряет на стол перед Машей тарелку, она опрокидывается. Несколько макаронин попадают на платье Иры, и она торопливо смахивает их на пол.
Олег обувается и уходит, захватив куртку.
— Что за трэш? Ты что ему позволяешь?
Да, Олег иногда срывается. В такие моменты Маша жалеет, что вышла замуж. Блин, обязательно ему было перед Ирой этот цирк устраивать?
— Думаешь, я не понимаю про гордость, достоинство и всё прочее? Понимаю. Выбора особо нет, — Маша выпивает стакан кипячёной воды, чтобы успокоиться.
— Всегда есть. Не выдумывай отговорки, а действуй.
— Ты бы что сделала?
— Ушла. Даньку забрала бы…
— Димку.
— Ну Димку. И ушла.
— Ир, мне советы с твоей колокольни не помогут. Тебе родители на двадцатилетие что подарили? Трёшку в центре. А мне мои на свадьбу — знаешь что? Два мешка картошки и две курицы. Непотрошеные.
Ира брезгливо морщится.
— Мне некуда идти. И ему некуда. Комната в ипотеке, за неё ещё платить и платить. У Олега на заводе то трёхдневка, то заказов нет. Я с Димкой на больничных постоянно. Мы не проживём отдельно. И перспектив нет.
— Надо развиваться, дорогая моя. Ставить цели и добиваться.
— Ир, мы обычные. Нас нигде не ждут, а выше собственной головы не прыгнешь.
Ира могла бы много рассказать о людях, которые прыгнули. В её окружении все успешные. Но Маша слушать не будет, она смирилась со своим болотом. Ребёнка зачем-то завели. Чем они думали?
Ира прощается, чтобы не встречаться с Олегом.
Олег возвращается через час. Маша уже спит или делает вид, что спит. Он ложится рядом и обнимает её.
— Прости, Машунь, — шепчет Олег и дует на её щёку. — Меня твоя подруженция вывела. Сидит, копыта сложила, ресницы со спины видно. Ещё и не разулась. Зачем ты её притащила?
— Она сама. Давай зайду, говорит, я тут рядом. Колесо проколола.
— А мне Палыч халтуру опять предложил. Пару вечеров поработаем, Диме куртку купишь. Маш? Спишь?
— Угу.
Олег тоже закрывает глаза. Перед ним на бешеной карусели под макаронным дождём проносится Ира, и её серьги освещают его, как два прожектора.