Откуда у моей бабушки были эти книги? Рукописные, с красными и черным знаками? В детстве мне казалось, что они написаны на латыни. Она доставала их и что-то пела по ним — поутру и на вечерней заре. И еще была одна закавыка — Анна Васильевна была неграмотной. Тогда для чего ей были эти книги, если она не умела читать?
А жизнь моей бабушки выдалась ой какой суровой! Но она всегда пела по книгам — пела при любых невзгодах и испытаниях.
Пела когда слишком рано умер муж. Умер вскоре после окончания гражданской войны, незадолго до коллективизации. И бабушка осталась с четырьмя малолетними детьми на руках. А пятого, последнего, рожала уже без отца...
Поднимать семью одной было очень трудно. И когда в деревне организовался колхоз, вся семья пошла трудиться туда. Мой отец был третьим сыном в семье. И оставался в школе на второй год во втором и четвертом классе, потому что работал — ходил за коровами, чтобы было чем прокормиться. А позже шутил, что: “Почему у меня зубы хорошие? Потому что в детстве сладкого не видел, иногда кору да кислицу в лесу только и ели…”
Но учиться хотели все. Время было такое. И все дети выучились. И отец мой тоже — восемь классов закончил. Это его и спасло на Великой войне. В 1941-м, отправили его семнадцатилетнего комсомольца-добровольца на Кольский полуостров, под Мурманск. Учиться на наводчика миномёта. Да немецкие горные егеря той осенью слишком рвались к стратегическому незамерзающими порту. Потому и бросило командование наспех сформированный полк в бой. И весь он там в Долине смерти и полег. И осталось только от полка три человека, и среди них мой отец.
А бабушка все пела на утренней и вечерней заре. И тогда, когда старший сын пропал без вести в 42-м, а после немецкого плена, еще 10 лет мотал срок на Урале, как изменник Родины. И тогда, когда единственная дочь-агроном, простудилась на сельхозработах и умерла. И тогда, когда второй сын получил тяжёлое ранение. И тогда, когда младший завершил войну в Маньчжурии, разгромив там японцев. А бабушка все пела — и остались живы все сыновья, выжив в кровавой бане.
В 60-х стало полегче и с одеждой, и с едой. Но Анна Васильевна оставалась очень скромной. И всегда ходила босиком. Даже зимой одевала только калоши или сапоги на босу ногу. И по деревне ходила в юбке с рубахой, а когда холодно — одевала кофту или пиджак и обязательно фартук.
Дома на Вологодчине ставились добротные, большие, совместно с хлевом, с повитями (где сено). А вот бани у бабушки не было. И мылась Анна Васильевна в русской печи. Выгребала золу, выстилала солому, ставила чугунки. Потом парилась и отмывалась щелоком — той же золой, только залитой водой.
До ближайшей большой деревни было километра три. Туда бабушка ходила раз в неделю за хлебом и другими продуктами. Помогали ей два сына, оставшиеся в Вологодской области. А летом — приезжали на подмогу внуки. Память у нее от природы была отменная: много знала всяких песен, частушек и сказок.
Много позже увидел я бабушкины книги — узнал на фотографиях.
Это были книги со старинной православной нотной грамотой. И всю свою нелегкую жизнь, оказывается, пела моя бабушка — Псалмы, или иначе — Благодарения Богу!
Рассказывают, что умерла Анна Васильевна — тихо, во сне. И что поутру разгладилось ее морщинистое лицо и как будто бы — осветилось от счастья. Выходит — услышал и принял Бог ее благодарственные молитвы за тяжелую и трудную жизнь.
А вот мы, семеро внуков, после смерти нашей бабушки — связь духовную не удержали, потеряли, перестали общаться, подзабыли адреса ... Потерялись ...
*на основе письма читателя блога.