Есть у известного писателя Виктора Астафьева цикл рассказов «Царь-рыба», а в нем глава «Сон о белых горах», действие в которой происходит на реке Курейка и ее притоке Энде. Места эти, глухие и труднодоступные, расположены у отрогов плато Путорана — невероятно красивых, суровых и очень притягательных для туристов. Довелось и мне побывать в этих местах. Я уже писал о водопадах плато Путорана, а сегодня расскажу историю о реке Энде.
Дело было в 1991 году, наша туристическая группа, после месяца скитаний по глухой тайге, неторопливо двигались по Курейке в сторону населенных мест. В то время не было ни сотовой, ни спутниковой связи, поэтому о событиях в мире и стране мы узнавали из портативного радиоприемника, который принимал передачи, руководствуясь прозрачностью атмосферы, рельефом местности, и другими шаманскими факторами.
Подходила к концу вторая декада августа, когда мы добрались до лесного перешейка, отделявшего нас от реки Энде, впадавшую в Курейку ниже по течению. Где-то в этом месте, на Энде, по сведениям руководителя похода, должна стоять метеостанция.
Времени до окончания контрольного срока было предостаточно, поэтому решили остановиться и пойти посмотреть окрестности, и, если найдем метеостанцию, предаться банным процедурам и пожить пару дней в избе. Переход через осеннюю тайгу вышел приятным и не слишком длинным, да еще по пути вышли на тропу, приведшую нас к переправе — толстому металлическому тросу, натянутому через реку, а на противоположном берегу, среди молодого лесочка виднелась добротная изба и баня.
Переправились легко, изба действительно оказалась бывшей метеостанцией, но не заброшенной, а вполне ухоженной — видно, что нею пользуются регулярно. В общем, после месяца палаточного быта — царские хоромы, а после походной бани — Сандуны с джакузи и апартаментами. Затопили баню — парились от души, до позднего вечера, спать разошлись уже затемно.
На следующее утро, Сергеич, штурман и по-совместительству владелец того самого радиоприемника, как обычно запустил свое радио и начал ловить новости. Народ после бани и ночи в теплой избе томно предавался ничегонеделанию — кто-то пил чай вприкуску с сахаром и местной ягодой, кто-то валялся на полатях, кто-то покуривал снаружи на завалинке беломор Ереванского разлива. И вдруг, радиоприемник, кашлянув, суровым голосом, сразу напомнившим военные сводки Левитана, выдал — «Товарищи! Нашей стране грозит смертельная опасность!», после чего, захрипел и выбросил порцию шумов. Над подсвеченной осенними красками тайгой приближался полдень 19 августа 1991 года.
Первая мысль — война! Когда уходили в поход, никаких предпосылок не было, но черт его разберет. Пока Сергеич нервно крутил настройку, в попытке опять поймать передачу, народ, нервно переглядываясь, подсел поближе к радио. Вновь сквозь шипение послышалась человеческая речь, и все затихли, пытаясь понять, что же произошло. А диктор, рассказывал о введении чрезвычайного положения в Москве, об отстранении Горбачева, о беспорядках и стрельбе. Для нас, занятых выживанием в суровом краю, все это звучало как новости из другого мира, фантастические, как Безумное чаепитие у Кролика. Мы слушали и пытались осознать, что вернувшись в населенные места, можем оказаться в другой стране, с другими законами и другой властью. Неизвестность, призрачность еще вчера вполне понятного будущего пугала — ведь чтобы добраться до дома, в поселке Светлогорск предстояло поймать попутный борт до Норильска, и как скажутся эти политические игры на работе малой авиации совершенно неясно. До сих пор помню то ощущение выдернутой из под ног твердой почвы, которое окутало каждого из нас, как туман в горах.
Мира нам всем, дорогие друзья! Спасибо что дочитали, не забудьте нажать «нравится» если история понравилась. Подписывайтесь, на Севере интересно!