Полевые цветы в вазе на подоконнике, распахнутые ставни, ветер треплет легкие занавески. Кажется, еще чуть-чуть - и они сорвутся, чтобы унестись вместе с ним куда-то вперед, к новому и неизвестному. Туда, где кончается детство.
Ваза в обрамлении окна - как акварельный натюрморт, это задает фильму нужный тон.
Мы знаем, что сейчас не будет грязи и негатива, что кино - о светлом и настоящем.
А гениальная музыка Шварца делает эту сцену законченной, придавая ей щемящее чувство неизбежной преходящести и этих цветов, и ветра, и времени.
"Сто дней после детства" стоит как бы в стороне от других детских фильмов. Здесь мы не увидим приключений, как в "Электронике" или "Гостье из будущего". Также, хотя события и происходят в пионерском лагере, именно классики таких лагерей - чтоб галстуки и речевки, отрядное знамя, походы и веселье - мы не увидим.
Здесь все решено акварельно и полутонами, здесь каждая сцена заставляет о чем-то задуматься, здесь все неспеша и камерно. Под прекраснейшую музыку Шварца фильм берет тебя за руку и уводит с собой в детство.
Героиня Татьяны Друбич - Лена Ерголина - произносит очень мало реплик для персонажа такого уровня, но в силу таланта актрисы передает многое без слов. Часто оператор показывает только выражение ее лица, глаза, фигуру в статике - и никому не надо объяснять, почему Митя Лопухин (в исполнении Бориса Токарева) влюбился в Лену. И почему роль Арбенина, ревнующего жену Нину, в итоге достается именно Мите.
Поражает, как точно и в то же время естественно, не театрально, показан сам момент влюбленности Мити в Лену. Как солнечный удар, который с ним и правда случился. Два удара - моральный и физический. И опять же, не требуется объяснений, почему, зная Лену все детство, только сейчас Митя увидел ее в первый раз. Научился видеть.
Митина борьба с более удачливым соперником - Глебом Луневым - не вызывает смеха, какой бы наивно-детской она не выглядела. Как не смешно и от поражения в конце борьбы, нанесенного не соперником, а самой Леной. В тот момент, когда Митя не сомневался - стоит лишь признаться в чувствах, и ответ будет взаимным.
Увлеченный своими переживаниями, Митя не способен даже представить, как это Лена может вдруг любить кого-то другого, а не его, Митю. Когда у него такая сильная любовь. Как и не способен он представить, что кто-то, кроме Лены, может его любить.
Пронизанный аллюзиями на драму Лермонтова, атмосферной музыкой, фильм заведомо готовит нам драматический финал. Да и не бывает первая любовь счастливой. За сто дней путешествия героев из детства в юность, показанных нам, мы успеваем достать откуда-то из глубин памяти, с самых дальних и пыльных полок, и свои сто дней, и свою первую любовь.
И улетающий в последних кадрах воздушный змей тоже очень символичен - так улетает беззаботное детство.
Читайте также:
"Завтрак на траве". Про настоящее детство