Воскресное утро. Сын пытается разглядеть сквозь матовое стекло межкомнатных дверей, что делают родители в спальне. Я давно уже оделся и иду на кухню, не замечаю тени за стеклом, а тень не успевает отскочить. Любопытный получает дверью по лбу. За преступлением сразу же следует наказание.
Часто наказание настигает нас совсем не за то, за что нужно наказать. Лето. Детство. У нас полный огород клубники. Меня прямо распирает от счастья. Но знать, что у тебя есть клубника, есть эту клубнику каждый вечер из чашки дома за столом – это одно удовольствие, а вот хвастаться урожаем перед друзьями – это другое! Друзья как-то немного даже расстраиваются. А я терпеть не могу расстраивать друзей. Я приглашаю всех в огород. Я открываю калитку, я демонстрирую клубничные грядки. Я приглашаю, я угощаю! Счастливые друзья, счастливый я.
Вспоминаю эту картину всегда когда вижу а) клубнику, б) смотрю/перечитываю «12 стульев», тот момент, когда Киса ведет Елизавету Петровну Калачёву в ресторан.
Клубника быстро закончилась. Друзья разошлись по домам. А я остался один. И только тут осознание содеянного накрыло меня жутким холодным покрывалом.
-Зачем ты это сделал?
-Хотел угостить друзей, - еле выговорил, с каким-то страшно большим комком в горле, который мешал словам. Мой ужас перед наказанием, моё понимание своего поступка, стали страшнее всякого наказания. Слезы лились рекой, и меня оставили в покое.
Весной, когда склоны гор не успели позеленеть, а снег уже сошел, всюду лежит сухая прошлогодняя трава. И горы вокруг Горно-Алтайска часто горят. Раньше горели каждый год. От очага огонь расходится кругом, бежит, подхватываемый ветром. Пожарные машины не могут подняться на гору. Тянут воду, сколько могут. А дальше ведрами, покрывалами не дают огню пройти к лесам. Что может быть интереснее для мальчишек, чем посмотреть вблизи, как тушат пожар? А тут ещё всякие люди понабежали, снимают с себя куртки, пиджаки, сбивают пламя. А мы с пацанами, что хуже? У нас тоже куртки есть, у меня так вообще купили на прошлой недели, новенькая, ткань такая приятная на ощупь, легкая. Мы тушим пожар как взрослые. Нас никто не прогоняет. Сбиваем пламя, затаптываем остатки пожара резиновыми сапогами. Вот и всё, только дымящаяся черная земля и зола от сгоревшей травы. Мы сделали доброе, почти героическое дело. Чумазые и счастливые идем по домам.
-Как ты мог? Мы купили тебе новую куртку на последние деньги!
Эх, глупенький Буратино, не видать тебе больше новенькой курточки.
Но я не помню, чтобы меня воспитывали ремнем за такие вот дела. Только «внушение», только «поставить на вид», только «провести воспитательную беседу». А вот за то, что грыз ногти – да! Тут и перцем мазали и чесноком, а когда не помогало иногда и ремешком. В последнем случае физическое воздействие не помогло. А вот пожары я больше не тушу, курточки берегу, и в огород свой не пускаю, даже близких друзей. Беседы помогли)
Сергей Решетнев ©