Продолжаем о психосоматике. Сегодня поговорим о навязчивостях, страхах и тревоге. Чаще всего эти проявления встречаются при обсессивно-фобическом неврозе. Мы знаем, что любой невроз сопровождается внутренним конфликтом.
Люди, страдающие обсессивно-фобическим неврозом – это те, кто подвержен навязчивостям и/или страхам. Тип внутреннего конфликта: «Я ОЧЕНЬ этого ХОЧУ, но САМ СЕБЕ ЗАПРЕЩАЮ». Известно, что чаще всего такой тип конфликта бывает у людей, которые воспитывались в отсутствии определённости требований к ним, то есть сегодня, например, мерилом «хорошего ребёнка» были хорошие отметки в школе, а уже завтра таким мерилом становилась опрятная одежда, а потом – чистые волосы, а предыдущие «критерии успеха» обесценивались. Кроме того, у людей с обсессивно-фобическими расстройствами в детстве родители могли даже конфликтовать между собой по отношению к каким-то распространённым жизненным вещам. Папа мог оправдывать соседа-выпивоху («все пьют, имеет право, на свои гуляет!»), а мама была категорична и безапелляционна («у него дети не всегда сытыми ходят, сам вечно грязный, воняет, как бомж, жена в драных галошах ходит»). Ну, и как жить ребёнку в такой атмосфере, когда не знаешь, похвалят или отругают тебя за любой самостоятельный поступок?
Корни того, чего человек так хочет и сам себе запрещает, как правило, кроются в детстве или юности клиента. Человек может давно вытеснить из сознания ситуацию, вызвавшую невроз, и тогда поиск этого пускового момента – предмет совместной работы клиента со специалистом. Ведь переосмысление пускового эпизода – по сути, выздоровление, потому что человек начинает понимать из своего нынешнего, взрослого состояния, ничтожность того важного для ребёнка/подростка случая, спровоцировавшего когда-то его навязчивость, тревогу или страх.
Кстати, в клинической психологии страх и тревога – понятия разные. Страх – это всегда боязнь чего-то конкретного (загрязнения, замкнутого пространства, собак, высоты и т.д.). В психологии эти страхи называются «фобиями», и в настоящее время их насчитывается, по разным данным, от восьмисот до 40 тысяч. По сути, это не так важно, потому что за любой фобией кроется иррациональный (не объяснимый логически) страх чего-то. За кратким списком фобий отсылаю всех в Википедию, там много занятного. Чего стоит одна только параскаведекатриафобия — боязнь пятницы, 13-го дня месяца. Вот с моей точки зрения, такие фобии – это точно кем-то запущенная «вирусная программа» для клиента. Потому что страх высоты в условиях реального пребывания человека над пропастью и ДОЛЖЕН БЫТЬ у нормального человека. Поэтому к человеку, которому становится плохо от представления высоты, когда он стоит в очереди к кассе, и он в это время спешно покидает магазин в сильном душевном волнении, обыватель отнесётся сочувственно. А вот что надо сообщить человеку о «пятнице, тринадцатого», чтобы он по-настоящему в этот день испытывал страх, я даже не могу представить…С другой стороны, просто надо выслушать такого человека, но это фобия крайне редко встречается, в отличие от той же клаустрофобии (боязни замкнутых пространств).
Тревога, в отличие от страхов, несёт в себе неопределённость. Человек просто чувствует, что в ближайшее время может произойти что-то ужасное, но что конкретно, не знает. Тревога может охватить человека целиком, и тогда она становится ПАНИЧЕСКОЙ АТАКОЙ.
А навязчивости – это мысли, которые прямо таки овладевают человеком в определённых ситуациях (обсессии) и действия, ритуалы, которые человек должен совершить, чтобы, по его мнению, избежать беды (компульсии).
Пример обсессии: «По дороге на работу я обязательно должен посчитать все красные машины, которые проедут мимо меня в попутном направлении, и все встречные белые авто».
Один из клинически знАчимых вариантов обсессии, выделяемый отдельно, ИПОХОНДРИЧЕСКИЙ синдром: убеждённость человека в наличии какого-либо заболевания (ВИЧ, рак, язва желудка, etc.), которого на самом деле у него нет.
Пример компульсии: «Я прикоснулся к дверной ручке, за которую кто только не хватался за последний час. Наверняка среди них были и заразные люди. Срочно мыть руки, раз этак 5-8 намылить до локтей…».
Повторюсь: навязчивости, страхи и тревога при обсессивно-фобическом неврозе логически необъяснимы (иррациональны), человек понимает их неправильность, страдает от них с каждым днём всё сильнее, но самостоятельно справиться не может. Поэтому когда напряжённость психических страданий превышает определённый порог, подсознание переводит этот «накал страстей» в телесные симптомы.
Какими болезнями рискуют заболеть эти люди?
Есть заболевания, признанные «большими» психосоматическими заболеваниями практически во всём мире (так называемая «чикагская семёрка»): ишемическая болезнь сердца, гипертоническая болезнь, язвенная болезнь желудка и 12-перстной кишки, бронхиальная астма, язвенный колит, гипертиреоз и сахарный диабет. Есть «малые» психосоматические расстройства: множество заболеваний с проявлениями вегетативной дисфункции, затрагивающей отдельные системы организма (поэтому их называют «органными неврозами»). И это могут быть: сердечно-сосудистая, дыхательная, мочеполовая система, желудочно-кишечный тракт с различными проявлениями его верхнего и нижнего отделов. Плюс очень много локализаций психогенных болей. А сколько проявлений психосоматики встречают в своей практике дерматологи?! Начиная с упорного кожного зуда до дерматитов и экзем!
Остаётся только один, главный вопрос: почему у людей возникает та или иная болезнь. Потому что люди – РАЗНЫЕ и у них разные ВОСПИТАТЕЛИ. Мы ничего не можем сделать только с наследственностью, но, положа руку на сердце, ответьте: Вы действительно считаете, что если папа и мама страдали гипертонической болезнью, она обязана быть и у Вас? Даже если Вам об этом говорили многие, может быть, даже врачи. Ну, не совсем так! Врачи, скорее всего, говорили о РИСКЕ заболеть гипертензией, а кто-то из родственников даже говорил, что она у Вас тоже, скорее всего, будет. Ну, как же, если уж и у мамы, и у папы!
Но гипертензия – не наследственное заболевание! И Вы не ОБЯЗАНЫ ей болеть! А вот что Вы действительно обязаны, так это прожить свою собственную жизнь с минимумом тягот, с максимумом счастья и с максимальной самореализацией отпущенных Вам способностей.
Поэтому, скорее всего, наши болезни – это наши программы, заложенные нам, конечно же, нашими самыми близкими людьми. Программы в том смысле, что разные семьи считают самыми страшными разные болезни. Мы болеем теми болезнями, которые считали самыми страшными представители нашего РОДА, и теми, которые стали считать такими мы сами в процессе своего становления. Впрочем, представления о серьёзности заболеваний в процессе жизни могут меняться. Так что болезни (кроме генетических, инфекционных и травм) мы выбираем (бессознательно, конечно) сами, хотим того или нет!
Всем счастья и успехов!