Прекрасный зимний вечер. Уже стемнело. Всем известно, что зимой темнеет гораздо раньше, чем в другие времена года. Выходной, у школьников каникулы, у студентов окончание сессии. Переполненная улица. Переполненный город. Все шумят и веселятся, где-то высоко из чьего-то окна громко играет музыка. Сквозь шапку и капюшон все эти звуки слышно плохо, а из-за морозного ветра глаза приходится щурить. Образы людей сливаются в сплошной гремучий поток. Метро. Вагоны уже не набиты битком. Москвичи и москвички уже никуда не спешат, все спокойно сидят на своих местах, разговаривают. Причём темы для разговора как можно более банальные. После работы, после домашних забот мало кто хочет продолжать думать о том, от чего так давно хотел отдохнуть. Я стою. Совсем не люблю сидеть в вагоне. Мне больше по душе смотреть через стекло на трубы и провода, освещаемые светом проезжающего поезда. «Не прислоняться». Под буквами стекло не прозрачное, а матовое. И я стою так, что матовая часть находится ровно напротив моих глаз. Невольно смотрю на своё изображение. На волосы, на губы. Уголок рта делает робкое движение, и вот я уже немного улыбаюсь. Моя остановка. Выход на поверхность. После метро на улице ещё холоднее. Но идти осталось недолго. Я уже вижу нужную вывеску, а значит идти минут 15. Снова шумная толпа людей, но я не смотрю на неё. Смотрю перед собой, в пол. Когда смотрю на свои шаги - начинаю отчётливо слышать скрип снега под ногами. На секунду согрелась, но сильный ветер нахлынул и я вздрогнула.
Вскоре пункт назначения был достигнут и мои друзья уже виднелись впереди. Мы вошли внутрь и почувствовали сильный запах кофе. В помещении было очень тепло. Множество скамеек и на каждой человек по 6. Мы тоже заняли одну скамейку и начали расшнуровывать ботинки. Ботинки потом пришлось запаковать в полиэтиленовый пакет и отдать специальному человеку. Но зато взамен я получила пару прекрасных коньков.
Лёд в тот день был просто прекрасен. Но людей было много, как и в любой другой выходной. Мы играли в догонялки, ездили цепочкой или колонной, падали, поднимались и неслись дальше. Всё было просто чудесно. Вечер быстро подошёл к концу, и наступила пора собираться в обратную дорогу. Длинные шнурки, тяжёлые коньки, не менее тяжёлый пакет с обувью - и вот я снова на устойчивой поверхности. Снова метро, люди, холод, ветер и наконец, дом. Дома хорошо. Очень тепло и особенный запах. Пахнет едой, оставленной на кухонном столе утром , и кофе. А ещё пахнет уютом и безопасностью. Снимаю куртку, ботинки, надеваю плюшевые розовые тапочки и бреду на кухню. Ставлю чайник, разогреваю на сковороде давно остывший завтрак. Бессознательно потягиваюсь. После целого вечера на катке чувствую усталость. Сажусь за стол, спиной упираюсь в стену, а ноги закидываю на соседний стул – привычка очень давняя. Спокойно ужинаю и размышляю о сегодняшнем дне. Много чего произошло, приятного и не очень. Например, утром в институте пришлось краснеть у доски. Никак не освою новый метод в задачах, а преподаватель всё норовит меня вызывать. Когда торопилась на занятие – подвернула ногу на лестнице, потом хромала целый час. Ещё встретила преподавателя, которому всё никак не сдам работу, а вместо подготовки вечером ушла на каток с друзьями. Рациональностью я не отличаюсь. Хотя уже много лет имею привычку расписывать каждый свой день в ежедневнике, и если взять мой ежедневник за прошлый год, то с точностью до минут можно сказать что именно я делала в какой-нибудь выбранный день. Так что каток тоже был записан в мой ежедневник. Я осознанно сделала свой выбор и не имела привычки жалеть о чём-либо. Да и сейчас не жалею. Хотя, есть некоторые исключения. Я очень сильно жалею, когда поступаю не совсем правильно относительно моих близких, или когда не в силах изменить обстоятельства. Я себя переубеждаю, что всё к лучшему – и жизнь становится спокойнее.
Грязная тарелка опустилась на дно раковины, кипяток заполнил чашку доверху, вода на границе с воздухом образовала диск, который стал катком для чаинок. Чашка заняла своё привычное место на рабочем столе, обозначенное грязноватым кружочком от дна этой же чашки. Монотонно зажужжал ноутбук. Я подняла глаза вверх, на полку, заполненную книгами. Приподнявшись, я дотянулась до нужной мне и открыла её. В наушниках заиграла знакомая мелодия. Я открыла очередную тетрадь, обречённую стать черновиком и начала решать. Некоторые примеры мне давались с трудом. Если на чистоту, то почти каждый пример был для меня почти неподъёмным. И только тонны исписанных черновиков напоминали мне о моём упорстве. Решать мне всегда нравилось, особенно под Шопена. Пишу я всегда аккуратно, чтобы в огромных системах уравнений, если допущу ошибку, можно было легко разобраться и исправить оплошность.
Стали болеть глаза. В такие моменты я сажусь почти что в позу «Мыслителя» и смотрю на рамку с фотографией. На моём столе всегда стоит фотография, которая напоминает мне о моей должности, о моей второй семье. Не в силах покинуть размышления о незаконченном примере я снова берусь его решать. Чтобы сделать всё правильно, мне приходится решать его сначала по 5, а то и 10 раз. Но, в конце концов, я понимаю алгоритм, и следующие примеры идут легче.
Начинает болеть голова. В таких случаях, я иду за новой чашкой горячего чая. И обязательно с сахаром. Мозг, получив немного глюкозы, начинает работать лучше, хоть и не долго.
Чай выпиваю наполовину. Забываю о нём почти сразу и обнаруживаю его спустя час, остывшим, уже покрывшимся тоненькой плёнкой.
Выключаю ноутбук, книги и тетради оставляю на столе как есть. «С утра разберусь». После душа натягиваю пижаму уже с закрытыми глазами. Щурясь от яркости экрана телефона, ставлю будильник на завтра. «В следующий раз пораньше лягу. Обязательно.» Ложусь на кровать, укрываюсь одеялом и почти сразу засыпаю. Расслабление, покой, беззаботность. Мышцы тела после напряжённого дня наконец-то могут ослабнуть, в них чувствуется приятная боль.
Ночью мне, конечно же, снится дом. Домашняя еда, старая кровать, постельное бельё с принцессами. Я гуляю по родным улицам. Иду медленно, не спеша. Внезапно просыпаюсь. Зазвенел будильник. За окном уже светло. В комнате прохладно – забыла вечером закрыть форточку. Ещё пару минут сижу на краю кровати. Так далеко, но навсегда в моём сердце. Сижу с закрытыми глазами, и в таком положении я не здесь – я там, брожу по старым улицам моего детства.