Когда мы шли летать, то ничего не боялись. Было не страшно у двери приемной комиссии. Страх пришел позже. Истории про ЧП в самолете стали нашей ежедневной пищей во время обучения. Мы объедались ими.
А потом кормили ими бедных домочадцев. Это тоже часть пути. Если каждый день тебя готовят к опасности, наступает момент, когда ты не реагируешь на страх. Умом.
Когда пришла пора летать стажерские рейсы, страх сжал горло кольцом. Страх не полетов, а людей. Выходить в салон, на всеобщее обозрение, будучи стажером –это танец на канате. У тебя еще нет формы, и все видят, что ты новичок. Ты отличаешься от экипажа, твое красное лицо в салоне на фоне белой рубашки видно даже с крыла самолета. Еще не экипаж, уже не пассажир, а нечто. Гадкий Утенок. Боишься что-то сделать не так. И конечно же делаешь все не так. На тебя шикают, отпихивают и ты, стиснув зубы мечтаешь о том дне, когда получишь форму. И все страхи отпустят.
Ха-ха. Получив форму, пропуск, официальный статус, ты пугаешься по-настоящему. Если раньше, как стажеру, многое прощалось и за твои косяки отвечал кто-то другой, теперь отвечаешь сама.
Самолет напичкан опасностью. Забудешь повернуть рычажок, на взлете получишь сюрприз в лоб. Классно, если это будет чай в пакетиках, а не бутылки. Или тележка может уехать в салон на посадке, пробив дверь кабины пилотов. И конечно, ночной кошмар всех проводников: дверь самолета. Которая при неверных действиях открывается вместе с трапом. Убивая тех, кто радостно встречает за дверью.
Однако, настоящий страх - страх летать я испытала лишь в первой болтанке после выхода из декрета. До рождения ребенка я не помню такого страха смерти. Какая-то жесткая тряска над Гималаями, которую уже сто раз проходила, в тот день показалась бесконечным концом. В голове сирена: «Что будет с моим сыном, если я умру?». Это сейчас я вижу, какая наивная глупость думать, что с моей смертью мир перестанет вращаться. У моего ребенка был папа, дедушки, тетя. И уж его бы точно не бросили умирать на улице. Но в момент ужаса мне всерьез казалось, что без меня погибнет и он.
И к этому привыкла. Потом уже, как ни странно, только с уровнем профессионализма пришел и настоящий зрелый страх не спасти людей в случае чего. И он уже не подавлял, а включал силу и спокойствие.
А со временем поняла саму природу страха. Самый страшный ужас людей - увидеть свою беспомощность и бессилие. Когда самолет летит к чертям, душит то, что ты не можешь ничего с этим сделать. Ни войти в кабину пилотов, чтобы нажать правильную кнопку. Ни выпрыгнуть из самолета. Ни вызвать службу спасения. Ни даже наорать на стюардессу и пригрозить ей увольнением и жалобой…
Зато после того, как все заканчивается хорошо, у людей такие светлые и добрые лица, любо – дорого. Никому не хочется ругаться и жаловаться, все понты и ожидания снимает как рукой. Бизнес-класс готов обнимать весь "эконом", в экономе на ура принимают рыбу вместо закончившегося мяса. Приходит тотальная человечность. Вдруг оказывается, что для полного счастья достаточно просто дышать без кома в горле.
Странные мы. Чтобы включилась безусловная любовь к жизни и людям, нам нужно глубоко прожить страх смерти. И признать, что нас объединяет всех в одно: беспомощность и хрупкость.
Летайте и живите бесстрашно, в общем. В любви.
Ваш лайк - мне приятно. Подписка дарит веру в себя.