Вернувшись после одной из командировок я обнаружил на кухни новое лицо в виде Сани- Хлебореза. Саша только начал служить и еще не отслужил полгода и даже не учился в школе поваров. Андрей поведал, что его назначил начпрод взамен отправленного на заставу годка-осенника. В погранвойска в отличии от СА должности не передавались по знакомству или от земляка к земляку и потому выбор начпрода сильно нас удивил. Особенно удивляло отсутствие у новенького поварского образования, что для хлебореза было не обязательно, но сильно упрощала поварскому коллективу во время учения и выездов. Саня был тихим и покладистым не борзел работу свою знал и беспокойств не доставлял. Что нам с Андрюхой на заключительные полгода службы и требовалось. Особенно появление Сани радовало начальника столовой, который до появления Сани был младшим по строку службы. Что бы Саню не доставали в казарме дедки , ему был предложен полуночный график работы. Он выходил в ночную смену, фасовал масло, нарезал хлеб выдавал завтрак и уходил спать до ужина. Так ночью он был под нашим присмотром, а днем под присмотром командира роты. Такой режим минимизировал возможности дедков установить контроль над хлебомасловыми запасами столовой. После проделанной работы нам оставалось изредка отгонять от него начальника столовой и подстраховывать его на раздаче. Саня оценив наши труды для его блага и радуясь своему назначению старался изо всех сил и даже учился поварским азам. На нашу бытность выпало увеличение пайка с двадцати граммов до тридцати, что позволило выдавать масло не только утром но и вечером. Для этого надо было заказать в мастерских штамп на 15 грамм для фасовки масла. Это ответственное мероприятие взял на себя начальник столовой.
Где то спустя месяц после этого мероприятия стояли в ночную смену и разделывали мясо. Так как мясо было мороженным, а на улице суровая зима то разделывали его в варочном цеху у включенных плит попутно размораживая. На бортик варочных плит, хлеборез ставил кастрюли с кусками масла, что бы оно отогрелось и размякло. В какой то момент я заметил, что Саня поставил кастрюлю с маслом не на бортик, а на плиту что было не правильно, потому что так масло не размякало растапливолось. Рассудив что Саня слишком много работает "совенком" и невнимателен мы сдвинули кастрюльки на положенное им место. Через полчаса мы заметили что Саня опять поставил кастрюльки не туда. После третьего раза Саня аккуратно поинтересовался кто сдвигает кастрюльки с плиты. В ответ мы поинтересовались зачем он ставит кастрюльки в столь не традиционное место. Саня повел нас в хлеборезку, открыл холодильник и виновато продемонстрировал килограммов десять масла в кусках. Нам показалось, что он не фасовал масло, но Саня открыл вторую часть холодильника и там ровными рядами стояли готовые пайки. Вечер переставал быть томным. В армии не наказывали за недостачу ее просто компенсировали из денежного довольствия провинившегося. А вот излишек наказывался строго, так как излишек это недополученное в нужное время солдатами довольствие . Время искать причину был некогда, надо было решать проблему излишка. Способ который от безысходности пришел Сани, заключавшийся в том что бы растопить масло и вылить его в канализацию мы отвергли, по причине боязни засорить в мороз канализацию и чувству жалости к дефицитному продукту. Прятать в столовой не имело смысла. И тут в столовую завалился наш командир взвода прапорщик Пилигин. Серега Пилигин только полгода как приехал из учебки и был старше нас на пару лет. Вне строя без глаз начальства мы на правах старослужащих общались с ним за-панибратски. В эту ночь Пилигин был дежурным по автопарку и зашел проверить нас и перекусить. Это был наш шанс. Излишки масла были упакованы в бумагу и помещены в вещь мешок. Вещь мешок был вручен прапору с просьбой отнести либо в автопарк либо сразу домой. Что в мешке прапору не сообщили велев открыть только дома. Серега не задавая вопросов пропал на час. Через час за чаем он выслушал наши объяснения поблагодарил за царский подгон на который у его жены была реакция выразившаяся в одном вопросе : "Сережа теперь тебя посадят?"
Порадовавшись что одна проблема решена мы стали размышлять как решить проблему неподходящего штампа. Изучив конструкция было принято решение, что надо сломать старый и заказать новый большего размера. В этот раз вычисления необходимого размера мы решили не доверять выпускнику культурологического техникума, а как подобает технарям сделать это самим. Для чего было произведена контрольная штамповка и взвешивание. Далее несложным математическим путем был рассчитан правильный размер штампа. Но это было малая часть необходимого. Надо было изготовить сам штамп, да так что бы в мастерских не заметили измененных размеров. На утро, настучав по голове начальнику столовой за техническую неграмотность и отсутствие должного контроля, мы выяснили у него кто в мастерских изготавливал штамп. К нашему везению токарь был в командировке в комендатуре, а его сменщик сделал новый штамп без лишних вопросов. Старый штамп я раздавил дверью, но не выкидывать не стал. Где то через неделю столовую навестил Особист поговорил по душам уточнил как втянулся в коллектив Саня поблагодарил за хороший климат в коллективе и попросил присматривать за Саней. Прощаясь он забрал у меня старый штамп и о чем то поговорил с Саней в хлеборезке. Помятую какое впечатление производит на молодых общение с особистом я навестил Саню проведать и заметил что его реакция была не похожа на реакцию остальных а в кармане у Сани образовался почтовый конверт. Вот так Особист дал понять почему Саня стал хлеборезом.