Приказ о клеймении советских военнопленных издавался и отменялся несколько раз. Почему это происходило?
Ненависть к «идеологическому» противнику выражалась со стороны гитлеровцев не только в массовом истреблении советских военнопленных в первые месяцы войны и зимой 1941/42 года. Чтобы еще больше унизить человеческое достоинство советских людей, издавались приказы о применении к ним таких методов, которые обычно допускаются при тавровке скота. Панический страх гитлеровцев перед беглыми военнопленными создал в третьем рейхе необходимость изыскания способов быстрого опознания беглецов. Но на пути стояли неодолимой преградой слишком явное попрание норм международного права, чрезвычайная трудоемкость «мероприятия» по клеймению (учитывая большие массы пленных), возможные физические осложнения (заражение крови), связанные с потерей работоспособности пленных, и, наконец, опасение потерять даровую рабочую силу, которая уже с 1942 года попадала в руки гитлеровцев в резко уменьшающемся количестве и нехватка которой все острее ощущалась в военной экономике Германии. В этом и кроются причины отмены приказа о клеймении.
Каков же все-таки был генезис проекта о клеймении советских военнопленных?
Вероятнее всего, на возникновение самого проекта клеймения людей сильное влияние оказал «успех» так называемого «маркирования» евреев желтыми нашивками или сионистскими звездами на одежде, а также «метка» иностранных рабочих в Германии знаками «П» («поляк»), «Ост» («житель восточных территорий») и т. д. Эти последние меры облегчали властям третьего рейха осуществление контроля над людьми «низшей расы», а в отношении евреев позволили им в сравнительно короткий срок осуществить полное истребление этой национальности в тех районах, где был введен фашистский «новый порядок».
Что касается клеймения пленных, то это был проект тем более бесчеловечный, что он преследовал гнусную цель: на всю жизнь обезобразить человека позорным клеймом нателе.
К сожалению, мы пока еще не знаем всех обстоятельств возникновения столь чудовищной мысли о клеймении советских военнопленных.
Первым документальным свидетельством реализации плен клеймения является изданное 16 января 1942 года распоряжение ОКВ о клеймении советских военнопленных. Но уже спустя 11 дней, то есть 27 января 1942 года, это распоряжение было отменено самим же ОКВ. Тесное сотрудничество вермахта с РСХА нашло в данном случае свое выражение в том, что РСХА, информированное о распоряжении ОКВ от 16 января 1942 года, разослало всем подчиненным ему органам свое особое распоряжение от 3 февраля 1942 года, которое в свою очередь было отменено поспешным циркулярным письмом РСХА от 12 февраля. В этом последнем документе мы находим все необходимые подробности, относящиеся к обоим распоряжениям ОКВ и распоряжению РСХА от 3 февраля 1942 года.
Полгода спустя, то есть 20 июля 1942 года, ОКВ вновь издало распоряжение о клеймении советских военнопленных.
Оно касалось пленных, находившихся в ведении ОКВ, а также всех новых пленных на территориях, подконтрольных командующим войсками вермахта (Wehrmachtbefehls-haber) в «Остланде», на Украине и в «генерал-губернаторстве», которых надлежало там же и маркировать.
Распоряжением предусматривалось завершить клеймение пленных, находившихся в ведении ОКВ, к 30 сентября 1942 года, а вновь поступивших пленных — после первой санобработки. Распоряжение подробно описывает конфигурацию клейма, которое должно было иметь форму перевернутой литеры «V» (Л) и ставиться на левой ягодице на расстоянии примерно ширины ладони от заднего прохода. Клеймение надлежало производить с помощью ланцета, а в качестве красителя следовало использовать китайскую тушь. Процедура эта, подчеркивало ОКВ, не должна рассматриваться как медицинское мероприятие, и потому не следует обременять этим делом немецкий медицинский персонал. Выполнять клеймение должен был санитарный персонал и срочно обученные люди из числа советских же военнопленных. Единственным «профессионально медицинским» указанием, содержавшимся в распоряжении ОКВ, являлось предписание избегать при надрезе кожи ланцетом «глубоких, кровоточащих порезов». ОКВ «заботливо» предупреждало, что клеймение не должно вызвать перебоев в работе пленного, которая должна была продолжаться нормально.
Дату клеймения надлежало отметить в личной карте пленного. Само клеймо следовало проверять через определенное время (с точки зрения его «прочности») и в случае надобности возобновлять.
Что касается советских военнопленных, остававшихся в ведении ОКХ, то в отношении их распоряжение ОКВ ограничивалось общим указанием, чтобы генерал-квартирмейстерство ОКХ издало «необходимые приказания» и сообщило об этом в ОКВ.
Распоряжение ОКВ от 20 июля 1942 года о клеймении советских военнопленных было передано всем заинтересованным военным и полицейским органам, а также управлению по использованию рабочей силы (Arbeitsamt).
Не успело еще распоряжение о клеймении дойти до всех заинтересованных инстанций, как две недели спустя после его издания, то есть 3 августа 1942 года, последовала его отмена. В коротком и лаконичном письме ко всем заинтересованным органам начальник Управления по делам военнопленных ОК. В сообщил: «Ввиду изменения процедуры временно прекратить проведение клеймения русских».
Приказ ОКВ, отменявший клеймение, был на этот раз окончательным. За ним последовало аналогичное распоряжение и со стороны полицейских властей.
Как сам генезис клеймения, так и отказ от этого преступного проекта до сих пор еще не выяснены. Вероятнее всего, план этот вызвал, в частности, трения среди гитлеровской верхушки. Некоторый свет на этот вопрос проливают показания Риббентропа на Нюрнбергском процессе по делу главных военных преступников. По версии Риббентропа, начальник ОКВ Кейтель, находясь в главной ставке Гитлера в Виннице, якобы обратился к нему с вопросом, имеются ли с точки зрения международного права возражения против клеймения советских военнопленных (которого добивался Гитлер). И Риббентроп якобы обратил внимание Кейтеля на то, что «клеймение пленных таким -способом в расчет не входило». Ввиду этого Кейтель якобы согласился с мнением Риббентропа и приказал прекратить клеймение.
Генерал Гревенитц, занимавший тогда пост начальника Управления по делам военнопленных, судя по показаниям сотрудника управления подполковника Крафта, якобы противился изданию приказа о клеймении, но «категорическое распоряжение сверху» заставило его сделать это. Однако приказ о клеймении так и не был выполнен, а спустя несколько дней после его издания вообще отменен.
Независимо от мотивов и перипетий, связанных с изданием этого приказа, независимо от того, в какой мере он был проведен в жизнь, сама мысль о нем и само намерение высших военных органов третьего рейха реализовать его — с помощью таких сообщников, как РСХА или полиция порядка— навеки покрывает позором немецких милитаристов.
Понравилась статья? Поставь лайк, поделись в соцсетях и подпишись на канал!