Этери Тутберидзе очень редко общается с прессой, поэтому любое ее интервью вызывает повышенный интерес. Вчера она стала гостьей программы Владимира Познера и почти час отвечала на его вопросы.
Надо сказать, что Владимир Владимирович отлично подготовился и затронул многие животрепещущие темы.
Самая первая, конечно же, о зрелом женском. Познер привел почти полную цитату из нетленного интервью Александра Жулина, где он тосковал по женственным формам и рассуждал об искусственном сдерживании роста. Ответ Этери Георгиевны был следующим:
Если у половины взрослых спортсменок не присутствует тело, то что, мы не смотрим? Значит, она некомпонентная, потому что она не получила взрослое тело в понимании Жулина? Я с этим не согласна. Тренеры иногда искусственно сдерживают развитие фигуры? Нет, абсолютно. В этом сезоне Алина менялась и росла, превратилась по фигуре в маленькую женщину. Это усложнило наш путь, нам хотелось доказать, что мы не случайные чемпионки. Формирование тела сдерживают тяжелые нагрузки.
Еще одна тема уже многие месяцы не сходящая с повестки дня – возрастной ценз для юниорок.
Совсем недавно вышло интервью Ирины Родниной, где трехкратная олимпийская чемпионка и депутат Госдумы заявила, что 14-летним юниоркам нечего делать на взрослых стартах, четверные прыжки калечат здоровье, а учить их если и нужно, то где-нибудь ближе к 20 годам. Познер долго зачитывал поток мысли Ирины Константиновны, на что Этери Георгиевна просто улыбалась, а потом по пунктам доказала всю безосновательность подобных рассуждений.
Зачем мы допускаем маленьких девочек, которые не отбираются на взрослые соревнования? Подождите, вообще-то наше женское катание спрогрессировало, когда их стали допускать: Сотникова в 12 лет выиграла чемпионат России, а потом – Олимпийские игры. Женя Медведева в 14 лет стала призером, и было понятно, что эта девочка удержит и взрослый подиум. 13-летняя Алиса Лью победила на чемпионате США с тройным акселем, а сейчас уже прыгает четверной лутц. Американцы допускают, потому что это прогресс. А мы будем сдерживать и бояться пощекотать нервы взрослым? Но они неизбежно с этим столкнутся.
Подростков 14-15 лет ничего не отвлекает, они голодны до результата. Как только чего-то достигают, сразу себя жалеют. В 20 лет я бы уже не стала изучать новые элементы, поскольку тело не настолько гибкое. Любое изучение элементов – некий травматизм. Когда ты изучаешь элементы в подростковом возрасте, все проще – и по голове, и психологически, и травмы быстрее заживают, а микротравмы все равно происходят.
Интересно было услышать и о разнице в менталитете российских, американских и азиатских фигуристов.
Американские фигуристы очень ценят лед, потому что за него платят. Родители заставляют своих детей – так принято – отдавать деньги самим за лед, за уроки. Каждая минута в цене. А наши… Они не ценят этот лед. То, что достается даром, не принято ценить.
Азиатские фигуристы очень исполнительны. Если взять Элизабет Турсынбаеву, с которой мы восстановили четверной сальхов, то она особо не задавала вопросы на тренировках. Я говорю: «Лиза, надо идти на прыжок». В ответ: «Хорошо». С нашими спортсменами так бы не получилось.
Конечно, интервью не могло обойтись без вопроса о причинах ухода из группы Евгении Медведевой и Юлии Липницкой.
Понятно, что подобный вопрос был вполне ожидаем. Этери Георгиевна ответила на него максимально дипломатично и не стала переходить на личности, объяснив уход учеников жестким подходом к тренировочному процессу.
Жесткость (тренера) играет роль, когда спортсмен уже что-то завоевал и решил, что теперь он может тренироваться по-другому, и к нему надо обращаться по-другому.
Начинается конфликт, потому что я считаю, что, родной мой, ты как шел к медали, только таким способом и пойдешь дальше. Если я тебя начну жалеть, уменьшать нагрузки – вот сегодня ты устал, отдохнешь недельку, потом ты выйдешь и все у тебя получится. Нет, все то же самое: если раньше за эту неделю полностью происходила раскоординация, то и теперь будет то же самое. Почему ты вдруг должна взять эту неделю полного отдыха? Почему вдруг для тебя нужно позвать отдельного хореографа? Почему ты не можешь больше заниматься в зале вместе со всеми? Потому что у тебя медаль? Как только сошел с подиума, все, ты никто. Ты должен доказать обратное на следующем старте. Пока ты не докажешь обратное, ты опять никто. У тебя есть прошлые медали, но это никак тебе не поможет в будущем.
В конце каждой передачи Владимир Познер своим гостям предлагает ответить на вопросы Марселя Пруста:
– Когда вы лжете?
– Нечасто.
– Чего вам не хватает?
– Здоровья моей дочери.
– О чем сожалеете?
– Стараюсь не сожалеть.
– Что вы не терпите в других?
– Ложь в глаза.
– А что вам не нравится в себе?
– Я не умею забывать, следовательно, не могу простить до конца.
– Заход солнца или восход?
– Заход.
– Собака или кошка?
– Собака.
– Горы или море?
– Море.
– Что для вас деньги?
– Средство для жизни.
– Что скажете Всевышнему, если встретитесь с Ним?
– Господи, прости.
Интервью получилось очень интересным и обязательно к просмотру для тех, кто интересуется фигурным катанием. Этери Георгиевна держалась с достоинством, отвечала на вопросы тактично и прямолинейно одновременно. Она действительно очень умна и сочетает в себе железную волю и трогательную ранимость. А ее грустная и загадочная улыбка – просто чудо.
