Это рассказ о на редкость плохом человеке, который внезапно оказался в среде декабристов. Сам он декабристом не был, а был просто дрянью, и на каторгу загремел совершенно за дело.
Итак. Ипполит Иринархович Завалишин, младший брат декабриста Дмитрия Иринарховича Завалишина. Его старший брат – тоже человек, мягко говоря, своеобразный: на площадь 14 декабря не ходил, официальным членом тайного общества не был (изобрел свое собственное), но вольнолюбивые разговоры вел, идеи разделял, так что на каторгу пошел вместе со всеми. После амнистии настрочил множество воспоминаний с шокирующими разоблачениями товарищей – кто сифилисом болел, кто развратом прямо в каземате занимался… Но речь не о нем, а о его младшем братце Ипполите.
В 1826 году ему было 18 лет. И он решил начать карьеру с доноса на старшего брата, Дмитрия. Дескать того снабжает деньгами для подрывной деятельности иностранная разведка. (Да, да, когда вам рассказывают, что декабристы брали бабло за рубежом – это во многом восходит к доносу 18 летнего… эээ… обалдуя.) По рассмотрении донос был признан ложным. Следствие над декабристами вообще было довольно жестким, попавших в оборот не щадили – но мозг у следователей имелся. Ипполит за ложный донос получил не чин и награду – а был разжалован и сослан в Оренбург.
И продолжил там. Страсть к доносительству, похоже, была у юноши патологической. Юным оренбургским офицерам он изложил свою версию событий: разумеется, он, Ипполит, выступал и выступает против самодержавия, за что и сослан. Но при этом тайное общество не разгромлено: оно существует, оно огромное, давайте, господа, вступайте! Принял – и тут же написал на всех доносы с подробностями.
Когда-нибудь я расскажу эту историю целиком. Но пока кратко: доносчику достался первый кнут, и он оказался на каторге. Вместе с преданными им офицерами. Вместе со старшим братом (вот тому была радость-то, когда к нему на каторгу явился родственничек).
Он хорохорился, рассказывал что похож на Наполеона, и его ждет великое будущее. Его не любили (даже из артели исключили – не знаем за что, за какую-то «подлость»). Наверно, он был не совсем нормален – по
описаниям, он не чувствовал за собой вообще никакой вины, действовал по принципу «А чо такова?» - и с этим вот прожил долгую и даже в чем-то успешную жизнь.
Литератором стал после амнистии.
Это у него как раз неплохо получилось: перо он имел бойкое, язык был подвешен, мозги имелись. Писал и путевые заметки и этнографические наблюдения – и остался с этим в истории Сибири. Помимо публицистики писал и художественную прозу, образец которой я, собственно, и хочу показать.
Рассказ «Ялуторовское дитя».
http://kemenkiri.narod.ru/YalutorovskoeDity.pdf
Для тех, кто не готов, краткий пересказ. Прекрасный молодой человек, альтер эго, марти сью, приезжает в Ялуторовск. Внезапно случается ДТП. Вот это как раз описано со вкусом и знанием дела, что-что, а о происшествиях на сибирских дорогах и способности лошадей внезапно понести, Ипполит Завалишин знает отлично. Молодой человек ломает ключицу и оказывается лежать и страдать до выздоровления в доме местного исправника, женатого на совсем-совсем юной и прекрасной Олиньке. Разумеется, за юношей ухаживает именно Олинька и, конечно же, между ними завязывается… нет, не то, что вы подумали. А высокие романтические отношения: Олинька умна и умеет читать, но страдает в косной и необразованной среде. А у нашего героя – о чудо! – есть с собой книги, настоящие книги! Бедное, прекрасное ялуторовское дитя жадно читает их…
Но приходит время расставания. Герой делает ручкой, наслаждается последним – братским – поцелуем и уезжает, навсегда сохраняя память об Олиньке и желая ей счастья.
Через тридцать три года, оказавшись снова в этих местах, он случайно заходит в бедную избу, где кто-то умирает. Умирает – Олинька, судьба ее оказалась трагической: муж все пропил, она нищенствовала – и вот, наконец, отмучилась. Рыдает герой, рыдают вместе с ним его чувствительные читательницы.
…У него даже и язык хороший. Только сюжет и уровень отношений в рассказе – на уровне девических школьных фанфиков. При том, что на момент опубликования автору уже за сорок. Не вырос, так и остался не очень нормальным, очень инфантильным и не любимым никем юношей.
Я его тоже не люблю – предатель.
Еще почитать о декабристах?
Полковник Пестель и табун его лошадей
Здесь будет море (декабристы на Ангаре)
Что почитать о декабристах? Книжная серия "Восстание декабристов"