Может начальство ОРВД приказало, может сам решил новый участковый, но начал он вести непримиримую борьбу с крепкими выражениями. Придет в тракторную мастерскую, где технику к работе в поле готовят, а что за ремонт без крепкого слова. А он уж тут как тут, что нарушение порядка, материтесь в общественном месте и выписывает штраф. Куда против закона попрешь?
На бригадных собраниях заскочит тихонько, люди на нервах решают вопросы, а он после собрания штрафы пачками выписывает. Молодых парней от дискотек в клубе отвадил. Увидит, как парни в подпитии отношения выясняют и редко когда разнимет. Зато после драки всем показывает штрафы, опять же за матерщину в общественном месте. В районном отделении участковый наш был на хорошем счету за хорошие показатели в работе, так как он больше всех выписывал протоколов.
До того он всех задолбал своей борьбой с матерками, что люди и в самом деле стали реже выражаться ненормативной лексикой, разве что дома, за закрытыми воротами отводили душу. Все бы ничего, да только не привык русский человек, будь военный, ученый, сантехник или колхозник выражать свои эмоции без мата. Жизнь в селе становилась, какой - то скучной, однообразной. На дискотеках в основном кучковались одни девчонки, так как парням не по карману стало платить штрафы.
Надои на совхозной ферме стали падать, так как коровы привыкли к бодрящим словечкам скотников и доярок и стали привередливыми. Техника в мастерских ремонтировалась медленно, без нецензурных слов механики и слесаря потеряли свою расторопность, поэтому срывались все графики ремонта. В селе по праздникам неслышно стало бойких частушек под гармонь. В общем, не стало настоящей жизни, не стало своеобразного куража без той матерной «изюминки», которая помогала в работе, да и в повседневной жизни.
Когда совхозное начальство узнало, по какой причине стали снижаться все плановые показатели, то обратились к участковому с просьбой, чтоб позволял говорить на русском языке со всеми приставками и артиклями. На просьбу руководства смирился участковый и вскоре жизнь в селе вошла в свое привычное русло и никто не оглядывался , как прежде, когда вырвалось крепкое словцо.