Фёдор Лукьянов. Это имя хорошо известно в информационном пространстве: главный редактор журнала «Россия в глобальном мире», председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике (СВОП). Он рассказал нам: о значении консерватизма, чему Россия должна учиться у Калининграда и как долго консервативная идея будет доминировать на данном этапе развития.
— Фёдор Александрович,в чём его особенность и, может быть, значимость в связи с общей ситуацией в стране и мире?
— Особенность в том, что он, скажем так, чётко идеологически позиционирован и открыто позиционирован. На мой взгляд, это большой плюс, потому что в нашем публичном пространстве отсутствует ясная и откровенная идеологическая дискуссия. Не переругивания людей разных взглядов — чего, к сожалению, очень много, — а именно дискуссия с разных идеологических позиций, но при этом уважительная, спокойная и содержательная. Это, безусловно, шаг в правильном направлении. Во-вторых, сама по себе интеллектуальная работа в России последние четверть века шла, к сожалению, прерывисто. При том что в последний период существования Советского Союза на самом деле была очень оживлённая дискуссия, обсуждение разных вариантов пути. Потом как-то то ли не до того стало, то ли решили, что путь уже нашли, потом решили, что путь потеряли и уже не найдут, и в результате эта сфера заглохла.
И то, что появляются такие инициативы — это шаг в правильном направлении, причём они должны быть разного толка: и консервативные, и либеральные, и левые, и какие угодно. Поскольку ясно, что жить, как прежде, мы уже не можем, а как по-новому ещё не знаем.
Вот тут и нужен этот бульон, в котором варится идентичность.
— Исходя из темы, его участники полагают, что искать это будущее или идею, как жить в будущем, нужно в консерватизме?
— Искать эту идею можно и нужно везде, в том числе в консерватизме. Мы прожили в стране, где думали, что есть одно единственно правильное учение и всё. Сейчас на Западе подход, немного напоминающий этот. Но это заводит в тупик. Советский Союз из-за этого зашёл в тупик, и западный мир может пережить то же самое.
Поэтому консерватизм — это вечная идеология и система взглядов, она была, есть и будет. Она является не просто элементом, а — я бы сказал даже — одной из основ любой идентичности. Потому что суть консерватизма в преемственности, а без преемственности никакая идентичность долго не стоит. Но это не значит, что им (консерватизмом) всё и исчерпывается.
Пропорции могут меняться: по мере развития общества когда-то доминируют консервативные идея, когда-то более либеральные, а когда-то — более левые. Сейчас наше общество, явно устав от потрясений и экспериментов, тяготеет к этой консервативной опоре. Не думаю, что так будет всегда, но на сегодняшний день это, безусловно, так.
— Фёдор Александрович, на ваш взгляд, как долго маяк будет смещён в сторону консерватизма? Это 10, 15, 50 лет?
— Я думаю, что сейчас бессмысленно пытаться ставить временные рамки, потому что мы вообще не знаем, что будет происходить завтра-послезавтра. Мир такой, и Россия отнюдь не исключение в этом смысле. Сам ход исторического развития ускорился: те изменения, на которые раньше уходили десятилетия, сейчас занимают годы, а те, на которые раньше уходили годы, теперь проходят за несколько месяцев. Долгим вот это нынешнее состояние не будет. Я думаю, что не 10 и не 15 годами это исчисляется. Но(!) главное ведь в том, чтобы наступление следующей фазы не перечеркнуло предыдущую. К сожалению, Россия страдает из века в век вот этим. Если мы берём какую-то новую моду или идею, то почему-то считаем, что надо ниспровергнуть предыдущую. Нам нужно из этого порочного круга выйти. Кстати, консерватизм как раз об этом.
Калининград — самый интегрированный в Европу субъект Российской Федерации. Здесь действительно переплетается всё: русская традиция, европейская традиция, специфическая балтийская традиция. И как раз Калининград — хороший пример того, что нельзя искусственно вырывать одно и оставлять другое.
Это то, чему остальной России надо у Калининграда учиться. Это во-первых. А во-вторых, в силу некоего географического отрыва Калининград, на мой взгляд, требует дополнительных усилий со стороны остальной России с тем, чтобы постоянно подчёркивать общность, чтобы у жителей Калининградской области не было ощущения, что они живут на острове и что бутылка с посланием из центра может доплыть до них, а может — нет.