Что-то происходит с природой. С землей. С небесами. Может, они обижаются на людей? Продолжительная, изнурительная жара, затяжные дожди. Ураганы, наводнения... Бывают годы, когда вода уходит от людей. Может, тут виноваты солнце, земная ось — или звезды не так, не во благо людей и жизни, расположились? А может, люди со своим «прогрессом» сами удалились от природы и нарушают ее незыблемые законы? Но есть люди, которые помогают природе, работают и живут для людей. Это дети природы, они спасают свой родной очаг, свою малую родину и планету...
Борис ПАВЛОВ
Зинфир (справа) со своим земляком Нажипом Мухаметьяновым
Реки мелеют. Понижается уровень грунтовых вод. Больше всех страдают села и деревни. В колодцах исчезает вода. Она становится непригодной для питья. Строительство глубинных водопроводов стоит дорого. У местной власти денег на это нет. В такой безвыходной ситуации оказались многие сельские жители.
«Я родился в деревне Большой Тенькаш Нуримановского района, мои родители прожили здесь всю свою жизнь. Это — моя родина...Теперь я живу в Уфе. В деревне бываю редко, но заботы сельчан по-прежнему беспокоят меня. Многие жители деревни свыклись с тем, что у них нет чистой питьевой воды», — так писал мне бывший житель деревни Зинфир Фархутдинов. Деревня без воды...В такое трудно было поверить... Я узнал из печального письма Зинфира, что жители с ведрами ходят к небольшому озерцу. Куда деться! Колодцы обмелели, почти высохли, вода в них была мутной, илистой. Кто-то пользовался неглубокими скважинами, но и они не выручали: кому же захочется пить слишком жесткую, с привкусом железа, воду? Не успевали чистить от накипи чайники. Весной собирали талую воду. Иногда, за километр, как в наказанье, ходили за водой на родник. Не у всех хватало на это силенок и терпения. Попробуй, одолей такое расстояние с двумя ведрами!.. Старики да старухи только мечтали о родниковой воде — как и многие другие жители.»
Прочитав письмо Зинфира, я подумал: деревня в России и так обижена, а тут еще и самого необходимого лишена. Катастрофа! Немудрено, что народ бежит из деревень — особенно молодежь.
При встрече я спросил Зин-фира:
— Ты куда-нибудь обращался?
— А как же! И некоторые жители тоже подключились к отстаиванию своих прав, в газеты писали. Я же стал «долбить» администрацию района!
Зинфир показал копию одной из своих жалоб. В ней он описывал «оголенную правду». Это был крик души, — люди черпают воду из грязного озерца; тут же — коровы, лошади заходят в воду, а на берегу — шлепки и горки навоза. Прошел дождь — и вот тебе, пожалуйста, отравление и инфекционные заболевания. Деревня без воды. Как жить?.. Надеялись, что, прочитав «челобитную», чиновник, может быть, посочувствует жителям; может, дрогнет административная душа? Совесть зашевелится?.. Жалко ведь людей!
— И что? Каков результат? Совесть у чиновников зашевелилась? — спросил я, с некоторым недоверием слушая рассказ бывшего жителя деревни Большой Тенькаш.
— Нет. Видно, не зашевелилась. — ответил Зинфир.
— Может, тут дело не только в совести?
— В бюрократизме? В равнодушии?
— И в слабости, бесправии местной власти?
Каждой весной в деревне, на своем участке возле дома, Зин-фир сажает картошку, выращивает лук. Летом чаще бывает в родительском доме, не думая с ним расставаться. Новую баню строит. Огород — его забота. Хорошее овощное подспорье для семьи. Да и воздух деревенский спасает от городской угарной жары и смога. Вот только душа болит за деревню: как ей помочь? Больная проблема с водой — неразрешима?.. Да, — подумал я,— нелегкая задача для журналистов. Остаться без воды — катастрофа не только экологическая, социальная и медицинская, но и управленческая, правовая.
— И какой был ответ на ваши обращения?
— Вот он, исторический документ!
Зинфир достал из толстой папки лист бумаги и вырезку из газеты.
«Администрация района не в состоянии включить в план строительство водопроводных сетей. Будут приняты организационные мероприятия среди жителей д.Б. Тенькаш по сооружению колодцев... Глава администрации Нуримановского района М.И. Тимергазин».
Такой ответ привел некоторых в уныние, окончательно подорвав их веру в справедливость; другие просто обозлились, махнули рукой — никому нет дела до забот простого люда. Сказали Зинфиру: бросай эту затею, здоровье подорвешь, а правды не найдешь!
Я предложил Зинфиру, чтобы он, если осмелится, выступил по республиканскому радио. Вместе с известной журналисткой Риммой Сарваровой мы вели тогда передачу «Экология и мы». Зинфир, не задумываясь, согласился. Особенно злободневной была в этой передаче рубрика «По местам экологических преступлений». Явного преступления в истории с водой в деревне Зинфира вроде бы и не было. И средств у местной власти на строительство в деревне водопровода тоже не было. Но, в то же время, власть не проявляла и особого рвения к разрешению проблемы с питьевой водой. Речь шла об экологической трагедии и попранном праве людей на нормальную, благоприятную человеческую жизнь. Молчать? Зинфир и не думал сдаваться!
В остро-критическом, тревожном духе прозвучал по радио сюжет о питьевой воде в деревне Большой Тенькаш. Говорят, капля камень точит. И Зинфир «точил» этот упрямый камень равнодушия к людям и административного бюрократизма. Он принес на передачу тексты обращений к руководству района и их формальные, безответственные ответы и «отписки», и зачитал их в микрофон своим встревоженным голосом. Настойчивость, активность граждан у нас не в чести, но без них правды не добьешься, вопрос не решишь. Хотя, часто мы слышим от самых высоких руководителей страны, депутатов, политических деятелей, что в демократическом обществе чуть ли не главную роль в решении наиважнейших вопросов, «разборе сложных полётов» выполняет гражданское общество, активность и ответственность каждого гражданина. Хозяина страны. Это между прочим — записано и в Конституции Российской Федерации. Но это, скорее, мечты, благие пожелания. Возможно, встревоженный голос Зинфира Фархутдинова был все-таки услышан в эфирном пространстве. Возможно, мои комментарии о нарушенных правах людей и обращение редактора и соведущей передачи Риммы Сарваровой к властям, чтобы чиновники повернулись лицом к простым людям, заострили проблему. Конечно, про Зинфира можно было сказать — вот вам живой пример, когда «и один в поле — воин». Но и в средствах массовой информации, в среде журналистов, тоже должны быть свои «воины». К сожалению, у нас очень мало журналистов и издательств, которые могут не только «освещать» и «обнажать» острые, животрепещущие вопросы нашей жизни, но и умеют организовать решение сложной проблемы. Жителей деревни Большой Тень-каш поддержала и газета «Версия», в одном из номеров который был опубликован материал о бедах деревни. В таком «скрепе» неравнодушных граждан и смелой прессы, подумалось мне, и могло бы «прорасти» народное, гражданское демократическое общество. Но увы, мало кто хочет «выдавливать из себя раба». В недалеком прошлом таких «активистов» из народа, как Зин-фир, называли «жалобщиками», «критиканами», «болтунами». А сейчас за критику иного обидчивого руководителя (по закону-де) могут даже объявить «экстремистом». Не унижайте, мол, его «честь и достоинство».
Зинфир продолжал свою неблагодарную, нелегкую «работу», понимая, что под лежачий камень вода не течет и надо расширять информационное поле. Вот его письмо к директору ГУ «Башводэксплуатации» Л.Б. Ефимову на эту же тему о строительстве водопровода в деревне. Меня удивил деликатный стиль его обращения к руководителю. «Скажите, пожалуйста, когда, в какие сроки будет построен водопровод.» — так начиналось письмо. «Скажите, пожалуйста.» Любое казенное сердце вздрогнет, поди, смягчится. А в конце письма тоже вежливые слова: «С уважением, сельские труженики и Фархутдинов».
Вежливая настырность. Сколько затрачивалось на эти письма времени и труда! Технология обращения людей к властям усложнилась. Надо купить конверты. Написать от руки текст обращения. Просить знакомых или родственников набрать его на компьютере, затем текст отправить на флэшку. С флэшки — на бумагу. Потом скопировать на ксероксе несколько экземпляров обращения. Подписать, отправить на почте заказным письмом. Часто с уведомлением. Кто ж захочет этим заниматься? Чудаки? Истинные патриоты? Ведь, кроме написания писем, приходилось, как Зинфир писал мне, «обивать пороги разных организаций.».
От имени сельчан Зинфир написал «челобитную» на имя президента республики. Кажется, использовал все каналы — оставалось жить надеждами, которые, как известно, умирают последними.
И надежды не «умерли». Наивная вера в справедливость, как ни странно, восторжествовала. Голос «жалобщика» и «просителя» был услышан. Настойчиво постучался, и дверь открылась.
«Первому заместителю премьер-министра правительства Республики Башкортостан Ш.Х. Вахитову.
Уважаемый Шамиль Хуснул-лович!
Администрация муниципального района просит Вас оказать содействие в предоставлении проектной и исполнительно-технической документации на строительство «Водоснабжение д. Большой Тенькаш Нури-мановского района», включенного в Федеральную целевую программу «Социальное развитие села до 2010 года» через ФГУ управления «Башмелеоводхоз» в ОКСе Министерства сельского хозяйства РБ для включения в план строительства на 2009 год.
Глава администрации М.И. Тимергазин».
Вот это да! Круто провернули дело! Молодец, Зинфир Фархутдинов! Молодец, глава района Тимергазин! Проявил-таки, наконец, заботу о народе.
Зинфир Фархутдинов еще несколько раз выступал на нашей передаче «Экология и мы». Теперь, как общественный контролер, он вникал во все тонкости и сложности народной стройки и информировал об этом слушателей радио. Он проводил, как бы, общественный мониторинг, и по-прежнему ненавязчиво вмешивался в работу строителей и тех, кто «принимал решения». Хотя правительство РБ откликнулось положительно на обращение М.И. Тимергазина, дело с проектной документацией затягивалась. Возникали проблемы с финансированием, планами и графиками работ. В «Башмеле-оводхозе» выполнялись другие, как, видимо считали, более важные проекты, а «Нуримановс-кий» откладывался.
И тогда Зинфир «обивал пороги» и этой, известной в республике, организации, где беседовал «по душам» с проектировщиками, просил их ускорить подготовку необходимых материалов. И здесь капля настойчивости точила камень равнодушия. Зинфир никогда не возмущался, не повышал голоса, не критиковал резко руководство и исполнителей, а, напротив, просил, умолял, призывал пожалеть жителей родной деревни — и голос у него был словно извиняющийся, с нотками тревоги. Может быть, поэтому руководитель отдела, где работали над проектом водопровода и водоснабжения деревни, Таисия Давыдовна Маркова, отнеслась с пониманием к просьбам Зинфира и старалась ускорить работу..
И тогда наш тактичный Зин-фир в очередном выпуске передачи благодарил «Мелеоводхоз», и особенно Таисию Давыдовну, «за чуткость и заботу». Я удивлялся педагогическим способностям и природной воспитанности моего друга. А он как будто оправдывался: так родители воспитали! Они воспитывали в нем, прежде всего, крестьянское трудолюбие, уважительное отношение к людям, бескорыстное желание помочь им, прийти в трудную минуту на помощь. И в жизни, и в поведении, и в труде они тщательно следовали мудрым, поучительным древним заповедям. И их отношение к труду — исключительно добросовестное, самоотверженное, высокопрофессиональное, — формировало личность и душевные качества человека. С детства, с пеленок...
Зинфир — мастер на все руки. Может быстро покрыть старую крышу — и работой его залюбуешься, и крыша не будет протекать. Он играючи строгает рубанком доски. Так, чтобы — ни сучка, ни задоринки. С удовольствием, любуясь, погладит обструганную доску. Вовремя посадить весной картошку, чтобы получить хороший урожай, тоже его забота, Сажает лук. Малинник развел. Все делает быстро, добротно. Не знает, что такое лень, халтура. Себя не обманешь. Такова деревенская жизнь. Он не любит сидеть на лавочке, жаловаться на жизнь. Постоянно в деле, в движении. Да и сам похож на спортсмена по легкой атлетике. Худощавое, загорелое даже зимой, лицо.. В разговоре он слушает собеседника внимательно, не перебивая, и по-детски наивно, с громким смехом откликается на шутку, острое словцо.
Доброжелательный, не способный обижаться и сам никого не обидит. И в тоже время — настырный, придирчивый, и, как мне показалось, черзчур требовательный к порядку во всем. Разве это нормально, когда деревня в беде, когда страдают люди? Или кто-то халатно, недобросовестно относится к работе? Будь это простой труженик или большой начальник. Тут в душе все кипит. Но Зинфир не умеет в открытую гневаться, возмущаться. И часто, сталкиваясь с вопиющей несправедливостью, махровым бюрократизмом, он обращается к официальному лицу, к любому начальнику: «Скажите, пожалуйста.»
.Как-то я встретил Зинфира на улице с большим рюкзаком — он только что приехал из родной деревни. Сказал, что, вот — лук привез.
— Как урожай? — спросил я его. — Очень хороший!
Радостная улыбка на загорелом лице.
Спросил о самом главном:
— Водопровод работает?
— Работает!
Улыбка до ушей.
— Жители довольны?
Улыбка счастливого человека.
* * *
Конечно, после всех событий и поистине героического труда моего друга, хоть и с запозданием, но захотелось мне побывать в деревне Большой Тенькаш. Увидеть своими глазами водопровод — сотворенное общими усилиями и «подвигами» Зинфира деревенское «чудо». И вот недавно, на автомобиле зятя Зинфи-ра, мы приехали в деревню. Шли затяжные осенние дожди, улицы деревни казались пустынными, унылыми. Я увидел среди старых серых домов новые современные постройки. Они как бы оживляли улицы, вносили в старинное однообразие свежие, яркие краски. Значит, — подумал я, — деревня не погибает, а живет, обновляется. Мы проехали мимо того самого озерца, которое было основным источником питьевой воды для жителей. Оно казалось сиротливым, ненужным теперь.
Вот они, драгоценные колонки водопровода! Одна, вторая, третья. Стройно расположены вдоль улицы, напротив домов. Водитель Олег, зять Зинфи-ра, останавливает машину возле одной из колонок. Набираем в чистую бутыль воду, смотрим на прозрачность.
— Чистейшая, кристальая! — восхищаюсь я. Пробуем на вкус. Мягкая вода, можно пить прямо так, сырую, — приятная, не как городская, из-под крана, никакого сравнения. Вода глубинная, природная.
Заходим, постучавшись в дверь, в один из домов. Хозяин, Мажит Мансурович Мухаметь-янов, гостеприимно приглашает пройти в дом. Зинфир для него — не только свой, деревенский, но и «борец», «герой» — о чем он сразу начал рассказывать, хваля Зинфира — ведь тот, на самом деле, спас деревню, спасибо ему!
Зашли в другой дом. Глава семейства, Сафуан Закуанович Исламов, тоже пригласил пройти. Говорит, печь истопил, погрейтесь, чайку попьем.И тоже хвалит Зинфира. Приятно слышать его добрые слова о нашем друге — и, в то же время, от этого как-то неудобно: слишком откровенно, с искренней благодарностью, говорит он о своем земляке. Какая благодать — чистая вода пришла в деревню! Сафуан Закуанович даже провел воду по трубам прямо в дом! Как в городе. Нарадоваться не может.
Садимся в машину и едем дальше. В беседах с другими жителями узнаем и о проблемах с водопроводом. Радоваться можно без конца, что вода в деревне чистейшая, но почему-то забыли о регулярном контроле за работой автоматики в системе механизмов и насосов водонапорных башен. Зинфир, конечно, молодец, кто спорит. Но ведь надо подумать и о возможных неприятностях с качеством воды. Не пора ли Зинфиру снова обратиться в районный «Водоканал» и к местному руководству по этому вопросу?
«Счастливый» человек задумался. Что ж, неожиданная критика в его адрес вполне справедлива. Не критика, конечно, а пожелание не останавливаться на достигнутом, тревожный сигнал от населения, постановка, можно сказать, новой задачи. Для будущего. Которое с надеждой открыто в нашем сложном мире для таких людей, как Зинфир Фархутдинов.