Вокалистка Portishead выпустила запись 3ей симфонии Хенрика Гурецкого
Я обожаю Бет Гиббонс. Я слушаю всё, что она делает, смотрю фильмы, где она появляется, целую песок, по которому она могла бы ходить. Скажу прямо, я чудовищно предвзят.
Но кто такой Гурецкий? Именитый ныне почивший польский композитор, который по мере взросления плавно отошёл от авангардизма с его двенадцатизвучием и пришёл к католически-народному минимализму. Впрочем, минимализм — это не совсем точное слово, так как его третья симфония поглощает вас тем же способом, что и древний эпос. Хочешь по-настоящему задеть человека, но у тебя в распоряжении только примитивные художественные средства, которые не вдохновляют? Отними у него самое ценное — время!
На столкновении чудовищно затянутой, никак не доползающей до разрешений третьей симфонии Гурецкого и неземного чувственного таланта Бет Гиббонс была выбита яркая искра, которая заставила меня послушать этот час симфонической музыки четыре раза подряд.
Бет Гиббонс не умеет читать ноты и не знает польского языка, но мы-то знаем, что она не справляться хуже, чем на "отлично". Безнадёжно срывающийся голос, под который так сладко бывает думать в темноватом баре о неудачной любви, неожиданно оказывается текучим, упругим и даже мощным в своём масштабе, дотягиваясь до верхов сопранной партии (формально Бет — контральто, что создаёт дополнительные сложности). Чувство, которое выглажено у академических исполнителей в пользу универсальной певческой манере, просто ошарашивает, особенно если вы слышали эту симфонию раньше в классическом исполнении. Попадание Бет в материал совсем не кажется случайным, ведь 3я симфония именуется "Симфонией скорбных песнопений" — в этом смысле имеем тот же мрачноватый флёр, к которому привыкли за долгие годы переслушивания Dummy.
Излишне затянутая музыка перестаёт раздражать, становясь техническим фоном, на котором развивается вокальная линия, примерно как это постоянно происходит на индустриальном третьем альбоме Portishead. Бет Гиббонс сделала невозможное!
И ещё немного о симфонии Гурецкого, вернее о другой успешной попытке её оживить. Поддержание "эпического" настроя сделано за счёт того, что музыкальное полотно почти не имеет разрешений (кроме частей, где есть вокал). При этом довольно условная мелодия гармонизирована как будто невпопад, такты кажутся взаимозаменяемыми. Удивительно, как этот опус стал одним из самых популярных произведений 20го века!
Одно из творческих переосмыслений 3ей симфонии — программная вещь Godspeed You! Black Emperror — Moya. Она также построена на постоянном (и тщетном) ожидании разрешения, и даже имеет прямые заимствования из текста 3ей симфонии. Но почему-то ни на секунду не становится скучной, излишне помпезной при внутренней пустоте, как оригинал.