В теории, мы вольны выбирать, кого мы всё-таки полюбим. Всегда можно выбрать кого-то другого. Нас к этому не принуждают социальные условия, сводничество или династические требования. Но на самом деле наш выбор ограничен чуть больше, чем мы представляем. Настоящее ограничение в том, кого мы можем любить и кому симпатизировать происходит оттуда, куда мы даже не подумаем заглянуть - из детства. Наша психологическая история жестоко заставляет нас влюбляться только в определенные типы людей и мы любим так, как привыкли в детстве. Мы ищем людей, которые воспроизводят похожее чувство любви, которое мы узнали, когда были детьми.
Проблема в том, что любовь, которую мы впитывали в детстве, вряд ли состояла из чистой щедрости, нежности и доброты. Обычно любовь приходит с некоторыми болезненными ощущениями: чувством того, что ты недостаточно хорош, любовь к слабому или подавленному родителю, ощущение того, что ты никогда не сможешь полностью довериться родному человеку. Это принуждает нас искать во взрослой жизни таких партнеров, которые не будут обязательно добры к нам, но которые будут, и это важно, похожими на людей из нашего детства, что может, но не обязательно связано с добротой. Мы можем просто игнорировать возможных партнеров из-за того, что они не соответствуют желаемым сложностям, которые мы ассоциируем с любовью.
Мы, называя кого-то несексуальным или скучным, на самом деле имеем в виду: не способен заставить меня страдать так, как мне нужно, чтобы чувствовать, что любовь настоящая.
Типично советовать людям, привлеченным к сложным кандидатам, просто бросить их и найти кого-то другого. Это привлекательно в теории и невозможно на практике. Мы не можем как-то магически перенаправить свою симпатию в место нацеливаний на смену своих предпочтений при выборе партнеров, мудрее будет чуть изменить нашу реакцию и поведение с теми, с кем у нас трудности на данный момент.
Наши проблемы часто появляются потому, что мы продолжаем реагировать на сложных людей так, как научились в детстве. Быть может, у нас был достаточно гневный родитель, который часто повышал голос. Мы любили его и реагировали чувством того, что если на нас злятся, значит мы виноваты - робели и покорялись. Сейчас, если партнер для нас привлекательный начинает злиться, мы реагируем как забитые испуганные дети - мы дуемся, чувствуем себя виновными, принимаем критику и обижаемся. Возможно, нас привлекает кто-то вспыльчивый, кто эмоционально заставляет нас взрываться в ответ или, если у нас был слабый, ранимый родитель, которому было легко навредить, мы обычно находим себе партнера , который также немного слаб и требует заботы. Но когда нам надоедает слабость, мы ходим вокруг партнера на цыпочках, пытаясь ободрить и утешить, как мы делали в детстве. Но также осуждаем этого человека за то, что он настолько слаб.
Мы, скорее всего, не можем изменить наши шаблоны выбора партнера, но вместо попытки перестроить инстинкты, мы можем научиться реагировать на желанных партнеров не так, как в детстве, а в зрелой, конструктивной манере разумного взрослого человека. Это замечательная возможность перейти с детской на более взрослую модель поведения в отношении сложностей, которые нас привлекают.
Мы почти всегда с кем-то, чей набор недостатков, запускает наши желания и перенесенные из детства защитные реакции, а решением должно быть не порвать с отношениями, а попытаться справиться с трудностями поведения партнера, которые мы не могли преодолеть в родителе. Возможно, это не наша обязанность - растить в себе взрослого, но мы точно должны вести себя по-взрослому с наиболее незрелыми сторонами партнера.