Жан-Люк Годар, 1965
– Привет, Пьеро! – Я Фердинанд. – Я буду звать тебя Пьеро. –- и что ему оставалось делать? Конечно, он смирился. Фильм – настоящее сокровище псевдоинтеллектуала, он просто нашпигован цитатами и отсылками к кино и литературе.
(Если кто не в курсе и чтоб не обидно было: нет никакой разницы между интеллектуалом и псевдоинтеллектуалом. За подробностями - к мистеру Талебу.)
Можно набрать вопросов на целое «Что-Где-Когда». Вот прям с самого начала – Бельмондо (Пьеро) сидит в ванне и вслух читает книгу про Веласкеса – точь-в-точь как в «Презрении».
Оттуда же сцена с режиссером-американцем и разговор через переводчика (режиссер тоже настоящий Сэмюэл Фуллер), квартира-новостройка с недоделанным ремонтом. Ну че изобретать, если в прошлый раз людям понравилось?))
Ах, да! Сюжет! – Поверьте, он вообще никакой роли не играет. Хотя вроде бы снято по детективному рассказу. Короче, одна парочка больных на голову персонажей перемещается из Парижа на Ривьеру, за ними вроде как гонится полиция, их должны арестовать за убийство – но ни одного полицейского за весь фильм мы не увидим.
Однажды появляются арабские террористы, которые хотят поквитаться с девчонкой – но тоже какие-то тормознутые.
В итоге она всаживает ножницы в горло их карлику-предводителю и тот аккуратно падает на белый квадратный холст чтобы изобразить картину Малевича.
Девица смывается в неизвестном направлении, а ее дружок попадает на всю шайку арабов, которые начинают его пытать в ванной – один-в-один, как в «Маленьком солдате». Только поглядев на его рожу, говорят: «у него такой идиотский вид, что больше из него ничего не вытянешь» – и как-то отпускают.
Но это я резко перескочил на середину. Хотя для этого фильма абсолютно без разницы, можно было и так смонтировать. Кстати, говорят, что снимали в обратном порядке – сначала сцены у моря, потом в дороге и в конце концов Париж. Но по сюжету начинается именно в Париже.
Фердинанд-Пьеро вылазит из ванны и под конвоем жены отправляется на какую-то понтовую тусовку. И у них такой диалог:
– Там будет директор "Стандарт-ойл", и папа вас познакомит.
– Я подам на них в суд за увольнение.
– Нет, а когда тебе предложат работу, ты должен с радостью согласиться.
Сцена вечеринки, где все разговаривают текстами из рекламы и также ведут себя, видать, задумывалась Годаром как пощечина буржуазному обществу, прям-таки вызов-вызов – фу, нельзя быть такими. Наверное, так и было, но сейчас смотрится как-то не вызывающе, скорее наивно. Как безумный бал у Королевы из «Алисы в стране чудес».
Кстати, похожая сцена есть у Гаспара Ноэ в «Необратимости» – вот там действительно видна бессмысленность и тупость такого бытия. Приемчик похожий, но ближе к нам по деталям, по стилю. А 60-е – уже история, на себя уже не проецируешь.
Ясен пень, он оттуда сваливает, кинув в них на прощание тортом и едет домой. А там сидит как раз та девица (Анна Карина, к тому времени бывшая жена Годара) – не буду грузить вас деталями, откуда она взялась, короче у них любовь. И пошло оно все к черту, давай, говорит она, уедем отсюда! – Да как не уехать, если проснулся он утром у нее на хате, она такая ему завтрак в постель, а в гостиной у них труп лежит. Достаточный повод, чтобы захотеть уехать! Ну и подались они в бега, типа как Бонни и Клайд – немножко пограбили по дороге, так, чисто на бензин и еду. Решили от своей машины избавиться – Она говорит: «Давай мы ее подожжем! Подумают, что мы тоже сгорели и искать не будут.» – «Давай!» - говорит он. И что-то там копается в багажнике. Она в тачку – ба-бах! – из ружьишка и спрашивает: «А что там в багажнике было?» – «Деньги. Чемодан баксов.» – «Ну ты и кретин!»
И потопали куда-то пешком. Ну вы скажите, разве так в детективах бывает? Ну случайно могут деньги по ветру пустить, но тогда жалеют страшно. А эти спалили 50 тыщ баксов и им нормально, играем дальше. Им деньги вообще пофиг.
Потом поселились на какой-то заброшенной ферме на острове и уже их совсем не парит, что их ищет полиция и мафия – вы же понимаете, что у обычных граждан 50 штук зеленых в багажнике не валяется, да? – А они что? Он читает ей вслух, пишет умные мысли в тетрадку, он танцует и поет. Красота! – В общем, дальше сюжет пересказывать бессмысленно, дальше их разговоры про жизнь и любовь, поток цитат – и все так весело и красочно, что можно забыть обо всем мрачном. Как будто пара влюбленных проводит медовый месяц, но иногда постреливают. И так им хорошо, что даже Бельмондо поет – это единственный и уникальный случай, больше он нигде не пел.
И, как это бывает в раю, они начинают выяснять отношения. Скука заела – книжки, море, хозяйство. Нет, говорит она, чет ты мало на меня внимания обращаешь. Я типа обиделась. И выкинула все наши деньги в море. – «Ну ты и дура!» – но это он любя, без рукоприкладства. И поехали они дальше чудить. Тут как раз эти арабы появились, потом ее вроде как брат-авантюрист и торговец оружием, еще какая-то разборка и три трупа. В общем, движуха пошла.
А перед заварушкой у них такой литературный диалог:
–Маленький порт, как в романах Джозефа Конрада.
– Корабль под парусом, как в романах Стивенсона.
– Бывший бордель, как у Фолкнера.
– Стюард, ставший миллиардером, как в романах Джека Лондона.
– С тобой сложно. - Нет, просто. - Сложно. - Нет.
– Те двое, которые меня избили, как гангстеры в романах Раймонда Чендлера.
Конечно, этот чувак никакой ей не брат, а бывший хахаль. И решила она нашего Пьеро кинуть, когда они бандитов таки грохнули и бабло забрали. А он обиделся, догнал их и застрелил. А потом зачем-то вымазал морду синей краской, намотал на голову динамитных шашек и красиво самоубился.
Так о чем этот фильм? О том, что даже когда есть прям любовь-любовь, могут быть полные непонятки и с этим очень трудно жить. А другого способа нет. Вот так она пытается ему объяснить. (А я бы добавил, что и время ничего не делает понятнее.)
Я хочу тебе кое-что сказать.
В часе 3 тысячи 600 секунд. В дне около сотни тысяч секунд.
В жизни в среднем... 2,5 миллиарда секунд.
Мы с тобой были вместе в целом около месяца.
Если посчитать, то я тебя видела в течение 2 миллионов секунд из 250 миллиардов твоей жизни.
Это немного, поэтому неудивительно, что я тоже тебя не очень понимаю.
А потом он ей говорит:
– Я смотрю на тебя, слушаю тебя, но все это совершенно не важно.
– Спасибо.
– Нет, я хочу сказать в данный момент. И он уже прошел. Главное, например, голубой цвет неба, наши с тобой отношения.
– Не понимаю.
– Я бы хотел, чтобы время остановилось. Видишь, я кладу руку на твое колено. Это само по себе прекрасно. Это и есть жизнь... Пространства, чувства. Вместо этого я хочу идти за тобой и продолжить нашу историю.
------ Ишь, красиво как! Мастер!