Каждый житель Турции знаком со знаменитой историей, повествующей об открытии бодрящего кофейного свойства. Легенда связана с верблюдами, принадлежавшими шейху Шайзулле. В один день, эти более чем спокойные животные до отвала наелись листьев с кофейных деревьев и стали бешено скакать, тем самым удивив случайных зрителей. После расследования, проведенного погонщиками, люди выяснили, что данное растение можно использовать для получения живительной силы, а слава о самом шейхе пошла по всему мусульманскому миру.
С этого момента, все восточные города, включая и Анталию и Стамбул, обзавелись своими кофейнями. Небольшие постройки возводились в наиболее благоприятных для отдыха и расслабления местах. В основном таковыми являлись парковые зоны, где ненавязчиво шелестели листья деревьев, вкупе с пением птиц. Рядом с кофейными прилавками тут же появлялись столики продавцов щербета, медовой продукции и других сладостей.
Обычно такие заведения изящно украшались. Крыши поддерживали колонны, а внутреннее убранство застилалось коврами и подушками. Одна сторона выделялась для музыкальных трубадуров, представителей греческой диаспоры. Среди их музыкальных инструментов можно было увидеть тамбурины и мандолины, с помощью которых они аккомпанировали громкоголосым певцам. Некоторые посетители со всей своей важностью обсуждали насущные дела, а другие просто приходили для ежедневного ритуала — выпить кофе и подремать под полуденным солнцем.
Кофе, кстати, изначально подавали в крохотных чашках, их размер составлял половину яйца курицы-несушки. В него не добавляли ни сахара, ни молока. Поэтому сейчас такой кофе называют настоящим турецким. По праздничным дням владельцы звали специальных сказочников или медаков, которые веселили народ своими прибаутками и рассказами. Так как в таких ситуациях народу собиралось очень много, то перед входом в заведение выставлялись скамьи, и выносились закуски.
Сам медак садился на возвышенность около открытого окна, чтобы его слышали и видели все посетители. Порой его рассказ не прерывался до самой ночи, но ведь на то он и сказочник. В момент, когда интрига доходила до своего кульминационного момента, медак спускался со своего насиженного места и с небольшой кружкой обходил всех присутствующих. Это означало, что ему нужно кинуть туда монетку и только после этого рассказ продолжался дальше.
В Османской империи был известен один чудак — медак по прозвищу Кыз-Ахмед, который прославился даже в султанском дворце, да настолько, что сам владыка приглашал его ко двору дабы позабавить своих гаремных девиц шутками и легендами. А во время Курбан-Байрама его нанимали на весь период празднования. Все рассказы медака обычно слушали с раскрытым ртом, в этом он был стопроцентным профессионалом. Но если рассказчик не приходил в кофейню, то посетители наслаждались журчанием фонтанов, струящейся дымкой на горизонте, выходившей из печных труб, ну а те, кто сидел прям напротив Босфора молчаливо следили за заботой, проплывающих по воде, лодочников
Старые кофейни Анталии называются меттеби-ирфан или школы познания. Известная площадь в Стамбуле, расположенная напротив мечети Сулеймание, славится зарождением самой профессии кофейщика. Порой в такие заведения захаживали дервиши, и толкали в народ свои проповеднические речи, а в смутные времена, среди кофейных посетителей, янычары призывали к бунтам и мятежам. На этой площади нередко собирались личности, предлагавшие реформаторские проекты, однако, никто из перечисленных успеха так и не добился. Только медак мог переплюнуть всех, рассказывая свои нетленные истории о богатырях, пьяных кади (исламских судей), да хитрых халифах. Иногда медаки доходили даже до рассказов о мертвечине, пугая народ и собирая еще больше монет.
Во времена правления Селима Второго кофейни были прикрыты под предлогом распространения вольнодумства. Но благодаря заявлениям суфийских последователей, о том, что приготовление и потребление черного напитка не является чем то аморальным, заведения были открыты вновь. Отныне на самое видное место хозяева вешали красивые арабески, в которых говорилось, что шейх Шайзулла является их покровителем и отцом.
Турецкие кофейни — это настоящая обитель спокойствия и молчания. Кроме самого бодрящего напитка, холодной воды к нему и сладостей тут больше ничего не предлагается, ведь для мусульманина это еще и муза, нектар, благотворно влияющий на поэтические способности. Прославление кофе можно встретить во многих турецких поэмах и стихотворениях.
Одна из старейших кофеен находится на холме, дорога к которому пролегает мимо мечети Эйюба. Название заведения было дано в честь французского лейтенанта Пьера Лоти, служившего в рядах морского флота. Он принимал участие в войне с пруссаками и воевал в Первой Мировой, а в девятнадцатом веке был направлен в Стамбульскую военно-морскую школу в качестве преподавателя. Существование среди османского населения превратило его в настоящего турка и согласно рассказам, именно в этом месте он когда-то закуривал свою трубку с изысканным табаком и толченным жемчугом.