Ай загадочно посмотрела на меня и засмеялась:
- Молодец! Давай в туалет. - и мы заскользили в направлении самого посещаемого и популярного места в любом театре. Она наклонила меня над раковиной:
- Рыгай!
Ее действия были безапелляционны. Она толкнула мне мои же пальцы в рот и, прощай, дорогущее Мартини, моя любимая вишня в шоколаде на коньяке, и шум в голове, и легкость в членах необыкновенная, и рассеянная радость. Когда я увидела все, что из меня вышло, то я уже ни о чем не жалела.
Утерев меня салфеткой, шокируя некоторую часть расфуфыренных согражданок, она достала флакончик из сумки, и окунув туда ватку на палочке стало прочищать мне уши. Их стало холодить, даже зажгло. Запахло приятным свежим ароматом.
- Так! Ты когда-нибудь видела китайских болванчиков? Тех, которых тронешь за голову, а они потом какое-то время болтают головой?
- Да, у моей мамы есть такой.
- Хорошо, теперь вдыхай через нос, выдыхай через уши.
Мы уже покинули туалет и уединились в каком-то углу, на обитой красным бархатом скамейке. Я стала делать все, как она говорит, не задумываясь о смысле. Через некоторое время мои уши как казалось, стали изменяться. Они сами нагрелись, а внутри стали холодными и полыми, будто их соединили трубой.
-Нy, а теперь, почисти трубу, - негромко скомандовала Ай, - качай головой, как болванчик, представь, что это ты как та фигурка. Медленней.
Вдруг я почувствовала, что у меня в голове реальная труба и некая толстая нить, или веревка движется по ней, туда-сюда. Прозвенел звонок. Пока мы шли до места, Ай заставляла сохранять меня чувство полости внутри головы. Я даже не заметила вопросительных взглядов, слов, жестов, моего искусственного спутника тела и души. Я была захвачена и погружена в новое чувство. Я слышала, сразу и все. Как шаркают ногами, стучат креслами люди в партере, как настраивают инструменты музыканты в оркестровой яме, как на галерке смеются и говорят. Мир, невероятно наполнений звуками, охватил меня.
Когда заиграла музыка, она, казалось, ворвалась в меня. Я даже покачнулась в кресле, пытаясь следовать за ней. Железная рука Ай пригвоздила меня к сиденью.
- Стань звуком, стань частью его, соотносись только с ним - шептала она как бы внутри моей головы.
Баритон очередного певца захватил, казалось, меня, а потом стал пытаться вырвать из тела.
- Остановись – прорычала Ай внутри меня.
Но я не могла, голос и музыка вырывали меня из тела, увлекая за собой. Мягкий толчок в центр тела потряс меня, растекаясь теплотой и успокоением. Голос, музыка - я уже была не частью их, а они были частицей меня, вернее частью мира, которым в данный момент была я. Мне стало понятно, о ком страдает этот невероятно красивый, бархатистый голос: о юной итальянке, с черными глазами. Я увидела сердце и печаль переполнявшую его, и почувствовала, как невыносимо жгуча она и как несправедлив мир! Он может быть со своей возлюбленной только мечтой, белой чайкой, только свежим морским ветром он может прилететь и украдкой коснуться ее кос, когда на утесе, она стоит и ждет его возвращения, вглядываясь в лазурный пустой горизонт…Ветер еще касался моих щек, и я плыла в этой чистой высокой лазурной печали, когда Ай треснула меня бесцеремонно по макушке.
- Хватит, - сказала Ай - ты не знаешь меры, это может плохо кончится. Пошли.
Я была настолько потрясена катарсисом духовного восприятия арии, что она меня, как куклу, стала вытаскивать меж рядами. На ходу объяснив Олегу и Юрию, что нам стало плохо от шампанского мы вышли в освещенный холл, нашли скамейку, и я стала возвращаться с той высокой. красного камня, скалы над лазурным морем в наш сибирский театральный ампир. Ай прикрыла мне рот прохладной ладонью, не давая потоку слов хлынуть из меня, как давеча это сделало в туалете содержание моего желудка.
- Не трать энергию, ты должна быть экономной, чтобы не заболеть. Ты должна максимум выжать из этой удачи, из этой возможности, поэтому держись, не разгоняйся в восприятии, держи остановку. Вдыхай через лоб пустоту, наполняй голову и себя пустотой.
Меня душили эмоции, разрывали восторги, колотила эйфория прозрений. Но какая-то моя часть знала, что главное слушаться Ай, и я стала пытаться делать то, что она говорит, и через какое-то время моя голова действительно наполнилась пустотой. Я вновь вошла в то состояние тишины, которое Ай мне подарила утром. Я легко и свободно вздохнула, тряхнув пустой головой, и открыла глаза. Через какое-то время я осознала, что я нахожусь в большом, невероятно красивом, театральном холле, заставленном пальмами, и увешанном огромными старинными люстрами. Позолота ампира, красный бархат, гроздья люстр. Как будто я попала в другое время, я ощущала это в каждой вещи. В дубовых панелях, мощных колоннах изящно-грузноватой лепки. Это было как во сне, казалось, я плыву, своим взглядом касаясь стен, вещей и предметов.
- Хватит! - на ухо, или нет, внутри головы вновь сказала Ай и прикрыла мне глаза - дыши через центр лба. У тебя не так много энергии!
Я вновь восстановила пустоту и тишину внутри.
- Открывай глаза потихоньку, смотри на свои руки, или на мои, и ни на что другое, не цепляйся своим восприятием. И можем поговорить.
Я выполнила ее команду, и глядя на свои руки спросила:
- Вот только что я трогала лепнину потолка над нами, я там была.
Ай засмеялась.
- Ну, это же ты трогала, я тут сидела
- Нет, как это было со стороны? Как это возможно?
- Так, стоп! Ты собираешься потратить остаток энергии на ненужную болтовню выяснений? Лучше сконцентрируйся на кончике носа и мелко-мелко вдыхай, как собака.
Я стала выполнять ее команду. Удивительно, мой нос стал прочищаться, я даже была вынуждена высморкаться в платочек, который подала заботливо Ай. Я практически стала какой-то соплежуйкой, удивляясь, откуда их столько. Но через некоторое время, в прямом смысле, ощутила, что значит свободно вздохнуть. Некое смятение от того, что обычно я даже не могла дышать нормально, пыталось зацепить меня, но я проигнорировала его, углубившись в восприятие собственного носа. Вдруг, я стала чуять что-то необычное. Запахи, как и перед этим звуки, входили в мой нос, они, как и звуки в зале, были разнообразные, их было много. Оказывается, мир пах, все имело свой запах и это все лезло ко мне в нос, захватывая меня. Голова начала кружиться. Легонько треснув меня по макушке, Ай вновь привела меня в состояние тишины и осознания.
- Теперь не давай запахам захватить тебя. - Проговорила она на ухо. - Контролируй их, выбирай один и следуй ему, только ему, пока не найдешь его источник, предмет, который его издает. Выбери какой-нибудь спокойный, ну вот этот, как бы старый, даже пыльный.
Я наконец, сообразила, о чем она говорит, постепенно проясняя запах. Действительно, он был каким-то пожилым, он как фон присутствовал везде, невнятно и почти незаметно.
- Иди за ним, не открывай глаза. - шептала Ай.
Я была как гончая в азарте, нос вел меня, я привстала, поддерживаемая Ай, не открывая глаз. Я шла, ощущая шероховатость и ворсистость запаха, его пыль, высушенную солнцем и спокойствие, и вдруг поняла, что этот запах имеет цвет, темно бордовый, что он имеет не только цвет, но и форму тяжелых, длинно свисающих тканей, запах хлопковых кистей, краски и склада где они лежали… Я протянула руку и коснулась его, открыв, в восхищении, глаза! Да, я стояла перед шторами, у сводчатого, высокого окна. Невероятное счастье осознания пронзило меня. Невероятное счастье осознания, что я больше, шире, невероятней, чем я есть на самом деле. Мне хотелось скакать, прыгать, плясать, летать! Обернувшись, я бросилась на Ай, хохоча и обнимая ее. Она тоже крепко обняла меня.
- Не торопись, не трать энергию, не отвлекайся, - снова зашептала она мне ласково и твердо, унимая мой восторг. - Сохрани энергию восприятия, ничего не меняй, уйди снова внутрь себя, в тишину, сохраняй её и только её. Не давай эмоциям забрать твою энергию и расплескать её. К моему радостному удивлению, я понимала, о чем она мне говорит. Установив равновесие, я отстранилась от Ай. Она осмотрела меня с разных сторон. Мы прошли за ту же колонну, к той же пальме.
- Держись, не сходи с места, просто присутствуй.
Права защищены.