В эти весенние дни 186 лет назад вышла в свет прекрасная книга Пушкина – роман в стихах «Евгений Онегин».
История о том, как молодой дворянин едет из Петербурга к умирающему дяде, с досадой думая о, как ему там будет скучно, была издана Пушкиным отдельной книгой в марте 1833 года. Первые строчки это этого удивительного творения «Мой дядя самых честных правил,/Когда не в шутку занемог,/Он уважать себя заставил/И лучше выдумать не мог…» могут наизусть прочитать многие из нас, кто соприкасался с бессмертным произведением Александра Сергеевича.
Моя же коллекция бесценного дара пушкинской поэзии сохранила, в основном, полиграфические издания второй половины прошлого века. Это был советский расцвет прекрасных типографских оттисков, выполненных вручную на высокобелой мелованной бумаге или тончайшей кальке, с чудесными «изюминками» для утонченных ценителей – переплетами из мягкой телячьей кожи, с серебряным тиснением, необычными виньетками и закладками, с золотыми обрезами и корешками. Сейчас все эти красоты назвали бы утонченной дизайнерской полиграфией. Но тогда все это считалось художественной нормой, хотя и для особых полиграфических задумок. И все-таки настоящим украшением стали не совсем обычные книги, а самые настоящие «лилипуты» — миниатюрные издания, которые не то что страшно брать в руки, но, кажется, и опасно открывать — а вдруг разрушатся!
Таких книг у меня немало и своеобразный центр коллекции «Пушкиниана», а в ней — «Онегиана» — пятнадцать великолепнейших книжек романа в стихах «Евгений Онегин». Самая ценная — последняя книга Александра Сергеевича, его прощальный дар.
Сегодня, увы, это копия, но какая! – с коротким автографом: «Вячеславу Аванесову от Григория Григорьевича Пушкина – правнука поэта». В нее, на титульный лист, я бережно вложил визитную карточку поэта.
Оригинал такой книжки, изданный накануне смерти великого поэта, успел согреть последние дни его жизни…
В моей личной библиотеке мирно «живут» разные книги – те самые лилипуты и большие книги — гулливеры. Вот уж, пожалуй, чему можно удивиться! Долгое время я собирал их – самые необычные и, наверное, самые редкие. Их было так много, что приходилось делить книжные полки надвое, чтобы разместить на них самые удивительные томики, которые называют миниатюрными. Благодаря этим редкостям, я познакомился со многими известными на весь СССР книголюбами, бывал в квартире неистового советского артиста и библиофила Николая Смирнова – Сокольского. Он имел самую большую библиотеку раритетов, которая после его смерти будет кормить его супругу – Софью Петровну Близниковскую. Ей, подарившей все эти книжные ценности Государственной Публичной библиотеке, государством была назначена прижизненная пенсия, как было известно — неплохая…
В годы моего активного собирательства книг особенно мечталось встретиться с самой-самой миниатюрой, пожалуй, редчайшей, при виде которой у коллекционеров непременно перехватывало дыхание. Третье издание «Евгения Онегина», последнее прижизненное! Это же эпоха прекрасного Пушкина, последний год его жизни, самый трагический! В его творчестве «Евгений Онегин» – вершина. А этот томик был издан в миниатюрном формате всего лишь за несколько недель до его трагической кончины.
Как же была напечатана эта книжка, да еще в миниатюрном формате?
Холодной осенью 1836-го бойкий приказчик при торговле книгами Василий Петрович Поляков показал Пушкину необычные книжки — миниатюрные. В частности, девятитомное собрание пьес Шекспира, изданное в крошечном формате в 1825 году в Лондоне. Пушкин был удивлен красивыми томиками – настоящими полиграфическими шедеврами!. Василий Петрович предложил ему издать серию сочинений в миниатюрном формате, а в виде пробы – «Евгения Онегина». Поэт согласился.
В октябре он заключает договор с издателем И. И. Глазуновым. Александра Сергеевича работа увлекла. Он изучает разные полиграфические мелочи, по-детски радуется первым листам.
«Онегин» печатается мелким шрифтом. Старые мастера прищуривают глаза: кто же будет читать такую мелкоту, разве только с увеличительным стеклом! Александр Сергеевич уже с нетерпением читает оттиски, с удовольствием просматривает» корректуру, вносит правки. Наконец, в конце декабря 1836 года «Евгений Онегин» выходит в свет немалым по тем временам тиражом — 5000 экземпляров! Пушкин доволен. Издатель в сомнении: сможет продать все эти книжки. Радостный поэт водит друзей в книжную лавку Полякова, показывает им книжицу, оставляет на ней автографы. И, кажется, уже готов к тому, чтобы издать у Глазунова еще несколько таких диковинок.
Покупатели довольны необычным томиком. Его легко спрятать в кармане сюртука, он не займет много места на книжной полке. К «Онегину» проявляют внимание и газетчики. 21 января «Северная пчела» отмечает «уютный формат» и другие «приятные особенности издания»
А потом — дуэль. 28 января 1837 года Пушкина не стало. Читающая и слышавшая о нем публика почти мгновенно раскупает «Онегина» – все до единой книжки. Так прижизненный «Евгений Онегин» стал библиографической редкостью. Где он сегодня – «Евгений Онегин»? Кто его бережно хранит и сколько таких томиков на белом свете? Библиофилы уверяют: совсем немного, меньше десяти. Время безжалостно уничтожило книжки: дети с удовольствием играли такой крохой, а сотни пожарищ унесли и не такие раритеты. И только несколько таких ценнейших книжек хранятся в крупнейших российских библиотеках , куда никогда не проникает солнечный луч. Так раритеты лучше сохранятся.
На снимке: «Это не баловство. Это мое увлечение»