В те дни полковник ВДВ запаса Юрий Постников был атаманом Новороссийского районного казачьего общества. Боевому офицеру элитной 7-й гвардейской воздушно-штурмовой дивизии (горной) в годы службы уже доводилось участвовать в военных конфликтах. Потому Юрий Петрович прекрасно понимал, какое опасное предстоит дело, когда атаман Черноморского казачьего округа в последних числах февраля созвал казаков и объяснил поставленную задачу: оказать помощь народу Республики Крым в обеспечении безопасности при проведении референдума о вхождении в состав Российской Федерации.
А еще Юрий Постников, потомственный донской казак, поражался виражам истории, которая, как известно, имеет свойство повторяться. Его отцу, Петру Постникову, призванному на срочную службу в 1946 году, довелось гонять по лесам Западной Украины бандеровцев, бывших фашистских прихвостней. Теперь вот и сыну спустя 70 лет предстояло противостоять потомкам недобитых националистов.
— Вечером поступило распоряжение собрать к семи утра следующего дня сто отборных казаков Новороссийского общества для выполнения особой задачи, — рассказывает Юрий Постников. — Мы собрались, отобрали 60 человек. Кого не взяли, конечно, остались с обидой. Но им поручили оповестить семьи и начальство на работе уезжающих в Крым казаков. Отобранных в командировку благословил отец Василий Симора. Нас проинструктировали, мы загрузились в автобус и поехали.
На Керченской переправе встречал атаман Таманского казачьего отдела Иван Безуглый. Вскоре подъехали казаки Геленджика под командой Константина Зырянова и из Туапсе под началом атамана Михаила Саморукова. Переправились на крымский берег, где черноморцев уже дожидались два автобуса, которые по просьбе Юрия Петровича организовал атаман казаков Феодосии Геннадий Евстигнеев.
— На украинской таможне человек 15 наших казаков не пропустили по самым разным причинам. До скандала там дошло. Понятно, что мы не говорили, что мы казаки, зачем именно и куда направляемся. Говорили, что паломники, едем в храм. Кто-то говорил, что к родственникам направляется, кто-то по коммерческим надобностям. Ну брехали как могли. И те, кого сразу не пропустили, с четвертого-пятого захода все же прошли пограничный контроль и таможню, просочились в Крым.
Группировку прибывавших казаков практически всех отделов и районных обществ (кроме сочинцев, которые в эти дни обеспечивали правопорядок во время проведения зимних Олимпийских и Паралимпийских игр) возглавлял первый заместитель атамана Кубанского казачьего войска Николай Перваков. От него и от атамана Черноморского казачьего округа Сергея Савотина поступила команда выдвинуться в сторону Армянска, на контрольно-пропускной пункт «Турецкий вал». К семи часам вечера казаки прибыли на перешеек, соединяющий полуостров Крым с территорией Украины.
— Там на КПП стояли лишь 15 сотрудников крымского «Беркута» из Севастополя, только что вернувшихся из Киева, где произошел военный переворот и к власти пришли националисты. А еще с ними были несколько местных подростков лет 15–16. Такими скудными силами они закрывали границу, — продолжает Юрий Петрович. — И вот подъезжаем мы, порядка 150 человек, выходим из автобуса — так у некоторых беркутовцев слезы на глазах. Но у нас ведь ни оружия, вообще ничего. Как военные, мы начинаем соображать, откуда угроза идет, как надо обустроить оборону. Сразу начали сооружать редуты из мешков с песком. Выделили дежурные смены на усиление «Беркута». В четыре утра из Армянска подъехал кран, стали устанавливать на дороге бетонные фээски, чтобы исключить возможность прорыва транспортными средствами.
За ночь было несколько попыток прорыва скапливавшихся на границе националистов проникнуть на территорию Крыма. Но, увидев на КПП такое скопление сил, они побоялись предпринимать активные действия. Благо, не знали, что у охранявших границу казаков не было никакого оружия, даже холодного, не говоря уже об огнестрельном.
— Эти бандеровцы выскакивали на пригорок, постреляют в нашу сторону из автоматов и вновь ныряют за пригорок. Но стреляли не прицельно, да и далековато было. Никого не задело. До утра раза три-четыре нас обстреливали, видимо стараясь запугать. А нам только на третий день привезли оружие и боеприпасы. Но сразу хочу сказать, что ни один казак не изъявил желания уехать, оставить наш блокпост. Хотя мы предлагали самым молодым, еще неженатым ребятам, а также нашим старикам уехать. Они это предложение восприняли с жуткой обидой. И мы все там не чувствовали себя брошенными. К нам постоянно приезжали наши вышестоящие атаманы, в том числе и атаман Кубанского казачьего войска Николай Александрович Долуда, который практически каждый день нас навещал, подбадривал. А еще запомнилось, как нам один новороссийский предприниматель, армянин, привез целый фургон продуктов. Знаете, такие поступки земляков нас буквально воодушевляли.
Одной из задач казаков был тщательный досмотр автотранспорта, прибывающего с территории Украины в Крым. Были случаи задержания агентов СБУ, засылаемых на полуостров с оружием и взрывчаткой для проведения диверсий. Казаки и беркутовцы передавали задержанных в соответствующие органы.
Через неделю казакам поступила вводная передислоцироваться в Симферополе. Об этом прознало население Армянска. Люди высыпали на трассу, перекрыли: «Не пустим! Оставайтесь с нами! Пока казаки здесь, мы в безопасности!». Пришлось кубанским казакам разделиться на два отряда: человек 150 таманцев остались на границе, а черноморцы вместе с казаками Кавказского отдела в полном составе отправились в столицу Крыма.
— В Симферополь приехали вечером 6 марта. Нас сразу разместили в актовом и спортивном залах профтехучилища, там же нам организовали двухразовое питание. Утром нас подняли по тревоге, на автобусах доставили к зданию Верховной Рады Республики Крым. У центрального входа собралась огромная толпа, идет стихийный митинг, все орут, кое-где происходят локальные стычки. Задачу нам никто не уточнял, но мне сразу стало ясно, что надо делать. Скомандовал: «За мной по одному — шагом марш!». И пошел. За мной колонна казаков пошла. Народ увидел, что мы идем, одетые в камуфляж, но в кубанских папахах, и вдруг наступила гробовая тишина, такая тишина, что я услышал биение своего сердца. И в этой тишине внезапно раздался выкрик: «Да это же наши! Кубанские казаки!». И в ответ толпа стала скандировать: «Рос-си-я! Рос-си-я!». Мы ускоренным шагом дошли, встали в круговое оцепление у здания Рады на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Пока националисты пришли в себя, мы уже намертво стояли. На случай возможных прорывов у нас были организованы мобильные группы казаков, которые должны были прийти на усиление в опасных участках.
Начались разного рода провокации, чтобы разорвать кольцо казаков. Вплоть до того, что к Раде подвозили голых девок. И цеплялись, пытались вызвать на драку. Но казаки выстояли, ни один не дрогнул. Охрану несли круглые сутки, разбившись на три группы. По восемь часов, сменяя друг друга, стояли в оцеплении казаки Черноморского округа, затем Кавказского отдела, после — Таманского.
Через неделю черноморцы передали охрану здания республиканской Рады Кавказскому казачьему отделу ККВ, а сами были направлены на обеспечение правопорядка на железнодорожном вокзале Симферополя. Местная милиция сначала не проявляла признаков жизни, но, заметив, что на охрану заступили казаки, линейный отдел выдвинул и своих постовых.
Первый поезд, который встречали черноморцы, пришел из Львова. Из вагонов вывалила целая толпа пьяных, уколотых и накуренных бандеровцев: «Кого тут замочить?!». С пиками, ножами, заточками, цепями, арматурой в руках.
— А у нас были нагайки, — улыбается снисходительно Юрий Постников. — Мы их всех положили лицом к асфальту, привели всех в чувство, отобрали у них оружие. И передали в правоохранительные органы, в кутузку. Потом на другом поезде мы выявили капитана СБУ, который говорил, будто едет навестить маму, но мы проверили его багаж, а там — автомат, пистолеты, патроны.
Одновременно с этими событиями блокпост поставили на вокзале в Джанкое, где тоже стали досматривать поезда, отсекать бандеровцев. И уже на следующие сутки националисты не пытались проникать в Крым по железной дороге. Но черноморцы продолжали нести круглосуточное дежурство, также разбившись на три группы: новороссийцев после восьми часов сменяли геленджичане, а за ними заступали туапсинцы.
Отправляясь в срочную командировку, никто из казаков физически не успевал отпроситься на работе, мало кто имел возможность хотя бы просто оповестить свое начальство. Но никто в результате не пострадал. Наоборот, участников воссоединения Крыма с Россией встречали и чествовали в их трудовых коллективах как героев.
Источник: ИА "ВК Пресс"