20-лет, прошедших после военного вмешательства стран НАТО в Косовскую войну, почти не изменили позиции её фигурантов. НАТО сейчас официально заявляет: «Цель операции заключалась в том, чтобы положить конец всем боевым действиям и репрессиям против гражданского населения Косова, а также чтобы обеспечить возвращение беженцев и доступ гуманитарным организациям». Россия устами представителя МИД Марии Захаровой напоминает западным странам «об их ответственности перед сербским народом за нападение на Югославию в 1999 г.», а сербские министры возлагают траурные венки к памятнику самым юным жертвам авиаударов НАТО в центре Белграда. Ну, а для косовских албанцев, естественно, начало бомбардировок – это праздник освобождения.
Косовская война – тот нечастый случай, когда никто из противоборствовавших сторон не заслуживает полной поддержки, а всех участников можно обвинить чуть не во всех смертных грехах.
Воевавшие стороны – сербы и албанцы – с самого начала делали упор на своих исторических правах на Косово. Хотя мериться историческими приоритетами – дело неблагородное и просто глупое, на Балканах история имеет столь важное значение, что обойти её невозможно.
Сербы настаивают, что Косово – сакральное сердце и духовный центр Сербии, где находятся главные православные монастыри. В Косово также была главная битва сербов с турецкими агрессорами – в 1389 г. Согласно сербской версии, албанцы начали заселять Косово уже после турецкого завоевания и принятия ими ислама, причём сербы изгонялись и истреблялись.
В общем, в этой исторической интерпретации всё правда, кроме умолчаний, которые очень важны. Первое: предки албанцев (иллирийцы и фракийцы) обитали в Косово ещё во времена Гомера, т.е. за тысячелетия до прихода на эти земли сербов (VI-VII века н.э.). И албанское население присутствовало в Косово постоянно – то уступая сербам по численности, то превосходя их. В 1880-х гг. в именно Косово началось албанское национально-освободительное движение (в самой Албании оно было гораздо слабее), так что албанцы тоже не без основания считают эту землю своей национальной святыней.
В ХХ веке история Косово была кромешной. В 1912 г. эти земли по итогам Первой Балканской войны отошли к Сербии, и сербы начали вытеснение албанцев. Албанские повстанцы (качаки), представлявшие собой банды, резали сербов – разумеется, мирных жителей, что проще и безопаснее, чем биться с сербскими военными и жандармами. В 1915 г. сербов вытеснили австрийцы, и албанцы получили возможность резать сербов под эгидой австрийских оккупантов. Но в 1918 г. сербская армия вернулась, и обильно полилась уже албанская кровь. К 1941 г. сербы составляли большинство населения края, но падение Югославии привело к включению Косово в состав Итальянской Албании. Тысячи сербов были убиты албанскими фашистами - «вулнетари», от 100 до 200 тысяч сербов бежали в Сербию, а на их место из Албании переселились от 70 до 100 тысяч албанцев. В конце 1944 г. в Косово вторглись югославские партизаны-коммунисты (почти исключительно - сербы), и началась ответная резня. Сломить сопротивление албанцев удалось только к 1948 г.
Но Иосип Броз Тито неожиданно запретил изгнанным во время войны сербам возвращаться в Косово; в то время рассматривался вопрос создания Балканской Федерации, в состав которой должны были войти Югославия, Албания и Болгария (а после победы греческих коммунистов в гражданской войне – и Греция). В 1949 г. Албания, вслед за СССР, стала непримиримым врагом Югославии, но политика Тито в отношении Косово не изменилась. «…Сербское Косово Тито заселял постоянно прибывавшими из Албании переселенцами, что вызывало ярость у сербов, для которых Косово было священной землёй, а албанцы – извечными врагами. Зачем Тито это делал, до конца не ясно: возможно, он продолжал надеяться на присоединение Албании к Югославии. Эта страна в 1950-80-е гг. страшно деградировала, а тирания Энвера Ходжи, рассорившегося со всем миром и построившего в крохотной Албании 700 тысяч бункеров, была просто карикатурной. По-видимому, Тито считал, что албанцы восстанут против полудикого тирана и попросятся в состав Югославии…
Тито начал искать пути выхода из системного кризиса [имеется в виду политический кризис 1968-71 гг.]; итогом его исканий стала новая Конституция 1974 г. Она стала беспрецедентной уступкой националистам – причём всем сразу. Республики Югославии получили ещё больше прав и свобод, а автономные Косово и Воеводина получили практически такие же права, как республики. Косово официально признали национальным государственным образованием албанцев; границы с Албанией с югославской стороны открылись, и потоки албанских переселенцев затопили край» (Е.Трифонов «Призраки Югославии», http://www.historicus.ru/prizraki-yugoslavii/).
Албанцы, получив широчайшую автономию и статус государствообразующего народа, начали вытеснять сербов из Косово – взаимная неприязнь двух народов никуда не делась, а государственная власть была на стороне албанцев. Республиканское МВД Сербии сообщало: «В средних школах, средних специальных заведениях, гимназиях и учительских школах молодёжи легально преподают национализм. Враждебность растёт. И таких акций в последнее время становится всё больше - организация бойкота, нападения на лиц черногорской и сербской национальности, угрозы и принуждения к отъезду с этой территории, открытые враждебные выступления в общественных местах» (Агрессия НАТО 1999 года, 2013, с. 21). С 1961 по 1980 гг. из края уехали 92 197 сербов и 20 424 черногорца (Агрессия НАТО 1999 года, 2013, с. 22).
К 1981 г. албанцы составляли уже более ¾ населения края, и занимали практически все административные и выборные должности. Полиция состояла только из албанцев, в университете преподавателями и студентами были только албанцы. В марте-апреле 1981 г. косовские албанцы устроили массовые беспорядки, сопровождавшиеся вооружёнными столкновениями с полицией – они требовали статуса союзной республики с последующим присоединением к Албании. В крае произошли сербские погромы – так, 16 марта был подожжён монастырь Печской патриархии, в результате чего пострадали десятки людей. Поджоги, погромы и захваты заложников были пресечены только после ввода в край воинских частей. В Приштине танки открывали огонь по бунтующим албанцам…
После мятежа 1981 г. албанцы организовали параллельное государство – они стали полностью игнорировать сербов, югославскую власть и все её институты. Автор идеи добровольной сегрегации, доктор Ибрагим Ругова, стал национальным героем и лидером косовских албанцев. В 1987 г. лидер сербских коммунистов Слободан Милошевич резко повернул к поддержке сербов и подавлению албанцев, а в 1989 г. отменил автономию края, но сделать было уже ничего нельзя: сербов в крае оставалось всего 1/6 населения, и договориться с албанцами было уже невозможно. В 1991 г. «параллельное правительство» албанцев провозгласило независимость, сразу признанную Албанией; в 1994 г. в крае появились первые повстанческие отряды, а с 1996 г. можно говорить о начале настоящей партизанской войны. После Югославских войн 1992-95 гг. в край хлынули потоки оружия, вернулись сотни албанцев, воевавших на стороне боснийцев и хорватов, появились группы исламских фанатиков из Санджака (мусульманский район в Сербии), Турции арабских стран. Косово стремительно скатывалось к полномасштабной войне.
В январе 1998 г. албанские повстанцы, объединившиеся в Армию освобождения Косово (АОК), начали массированные атаки на сербские гарнизоны и населённые пункты. Сербия в ответ ввела в край дополнительные войска и приступила к подавлению восстания (Югославия в то время ещё продолжала призрачное существование в виде «мягкой» конфедерации Сербии и Черногории, но она была в значительной степени фикцией, и в дальнейшем уместно говорить о Сербии как отдельном государстве).
А теперь представим себе, что такое в начале 1998-го были сербская армия и албанские повстанцы. Сербия к тому времени последовательно проиграла три войны – против Словении, Хорватии и Боснии (причём в последнем случае против них действовали силы НАТО). В ходе боёв сербы совершали вопиющие преступления против человечности – и сами становились жертвами таких же преступлений со стороны хорватских и боснийских боевиков. Население Сербии жестоко страдало от экономической блокады, остановившей экономику. Страны Запада возненавидели сербов за то, что они развязали войны на Балканах и вели их с нечеловеческой жестокостью (на то, что их противники вели себя точно так же, обращали внимание гораздо меньше, т.к. вину за войны возлагали на сербов). Сербы пребывали в глубоком отчаянье, чувствовали себя прОклятыми и преданными, а тут ещё албанцы восстали… Стоит ли говорить, что сербские войска воевали крайне жестоко? К тому же сербское командование разрешило отправиться на фронт всякого рода добровольческим отрядам – авантюристам, ультранационалистам, выброшенным из жизни изгоям и просто преступникам: это сделало войну уже совершенно зверской.
Со своей стороны, албанские повстанцы были ничем не лучше: к одурманенным ненавистью к сербам молодым косовским албанцам добавились добровольцы из Албании – поклонники коммуниста-психопата Энвера Ходжи, исламские экстремисты из мусульманских стран и Боснии, профессиональные преступники со связями в странах Европы и Ближнего Востока… Они зверствовали ничуть не меньше, чем сербские солдаты, а, скорее всего, даже больше. Как обычно в повстанческих войнах, солдаты и боевики несли небольшие потери, а мирные жители – как албанцы, так и сербы – оказались в настоящем аду: их убивали, насиловали, пытали, грабили, «разбирали» на органы (этим занималось несколько групп албанских бандитов).
А как реагировал на кровопролитие окружающий мир? Россия – и власть, и общество – изначально сочувствовала сербам. Это сочувствие основывалось на нескольких мифах, в основном нелепых. Первый – сербы всегда были «за Россию»; второй – сербы во время войны воевали «за нас», а другие югославы (хорваты, боснийцы, словенцы) – за фашистов; третий – сербы были за сохранение Югославии, а остальные народы этой страны при помощи Запада – против; четвёртый – сербы - наши православные братья. При этом во второй половине XIX века Сербия добровольно приняла тайный (!) протекторат Австро-Венгрии, а во время Второй Мировой войны, помимо «красных» партизан, был очень сильный сербский корпус СС, а также прогитлеровские четники Косты Печанаца. Для распада Югославии сербская верхушка сделала не меньше, чем прочие республиканские элиты, а участие Запада в этом процессе выдумано Милошевичем (он почему-то отдельно упоминал роль Германии и… Ватикана). При этом обычное знакомство с дипломатической деятельностью США демонстрирует, что самая главная страна НАТО как раз была против распада Югославии, но республиканские элиты в Белграде, Загребе и Любляне настояли на своём.
Симпатии наших соотечественников к сербам в 1990-е гг. в основном базировались на работе подсознания: распад Югославии воспринимался как прямой аналог развала СССР. Сербы в этой картине мира – этакие югославские «русские», только сумевшие противостоять этому процессу с оружием в руках, но раздавленные могучей военной машиной НАТО.
Запад, напротив, опасался сербов и не доверял им. Это связано с той ролью, которую сыграла коммуно-националистическая, криминальная клика Милошевича в Югославских войнах. Проигравший три войны режим Милошевича продолжал управлять Сербией, и Запад его ненавидел и считал виноватым в любом случае. В такой картине мира косовские албанцы воспринимались как невинные жертвы, каковыми они, безусловно, не являлись. Запад, понимая, что не вмешаться в конфликт он не может (всё-таки война в Европе – не шутка!), пошёл по привычному пути – юридическому. Албанцы составляли на момент начала войны около 85% населения края – значит, они имели право на определение судьбы региона. Тем более, что, по югославской Конституции 1974 г., Косово имело широчайшую автономию, которую можно было трактовать даже как право на самоопределение. Милошевич отменил права Косово – и в глазах Запада стал преступником, а косовские албанцы – его жертвами.
Плюс – влияние исламского мира, активно поддерживавшего албанцев (они, как и боснийцы, расценивались Турцией, Египтом и Саудовской Аравией как контрагенты на европейском континенте). Турция в то время уверенно шла к вступлению в Евросоюз, и её позиция была весомой.
Таким образом, отношение Запада к косовскому конфликту определялось эмоциями и симпатиями если и в меньшей степени, чем позиция России, то ненамного. На зверства албанских боевиков Запад обращал недостаточно внимания, а судьбой сербов в Косово интересовался меньше, чем страданиями албанцев. Почему? По-видимому, потому, что психологически трудно сохранять объективность, и в конкретных условиях 1998 г. разрушенные мечети и истерзанные албанки шокировали европейцев и американцев больше, чем сожжённые православные храмы и искалеченные сербки. На подсознательном уровне западники понимали, что проблема Косово – в невозможности дальнейшего совместного проживания сербов и албанцев. Значит, кто-то должен был уйти. А уйти должен, конечно, «плохой» - пусть останется «хороший», даже если его «хорошесть» изрядно надумана.
По сути, россияне сделали зеркальный выбор, только у нас «плохими» были албанцы, а «хорошими» - сербы.
Война бушевала всё сильнее, и в марте 1998 г. Совет безопасности ООН ввёл военные санкции против Югославии. Страны НАТО всё сильнее давили на Белград, требуя от него прекратить войну и вступить в переговоры. Но это было невозможно в принципе: пролитая кровь требовала либо массового исхода албанцев в случае сербской победы (албанцы никогда не согласились бы жить «под сербами», а сербы не разрешили бы им остаться), либо, в случае победы албанцев, бежать, как в 1915-м и 1941-м, должны были сербы. Непримиримость албанской стороны подогревалась и тем, что сербы проиграли уже три войны, и безоговорочной поддержкой исламского мира и НАТО.
23 сентября 1998 г. Совет безопасности ООН принял резолюцию под номером 1199, призывающую стороны к прекращению огня под угрозой немедленного военного удара НАТО. Милошевич уступил, и 15 октября под эгидой НАТО было заключено перемирие, в соответствии с которым армия прекратила огонь и начала отход на постоянные базы. Однако огонь не собирались прекращать ни албанские, ни сербские боевики (последних в крае было уже несколько тысяч с бронетехникой). Гражданское население продолжало гибнуть и подвергаться насилиям. В январе 1999 г. сербская армия заявила о провале перемирия и вновь начала военные действия против албанцев. С этого момента военный удар НАТО стал неизбежен: формально сербы нарушили соглашение. На самом деле нарушали его обе стороны, но, опять же – в глазах Запада сербы априорно были исчадиями ада, виноватыми во всём. Кроме того, юридически ответственность за кровопролитие несла Сербия, как государство, отвечающее за подконтрольную ему территорию.
Масла в огонь подлили новые расправы над албанцами (были ли погибшие гражданскими – неизвестно). Что это было – месть деморализованных сербских солдат за зверства албанских боевиков? Самоуправство никому не подчинявшихся сербских ополченцев? Провокации самих албанцев? Скорее всего, и первое, и второе, и третье.
Но это уже не имело значения. 30 января 1999 г. НАТО потребовало от Белграда немедленных переговоров с албанцами, угрожая войной. В замке Рамбуйе под Парижем США и Великобритания представили Сербии и России (Москва была членом Контактной группы) документ, предусматривавший вывод сербских войск из Косова и ввод на его территорию сил НАТО. Через три года статус края должен был быть определён голосованием, что в условиях Косово однозначно означало его выход из состава Сербии. Белград отказался подписывать резолюцию, и 23 марта НАТО объявило о начале военной операции против Сербии и союзной ей Черногории. ООН из-за вето России и Китая не поддержал операцию НАТО, хотя против неё высказались только три страны (Россия, Намибия и КНР).
С 24 марта по 10 июня 1999 г. авиация НАТО наносила удары по военным, промышленным объектам и транспортным коммуникациям Югославии, которые, вместе с жесточайшей экономической блокадой, поставили страну на колени. Погибло от 1700 до 2500 гражданских лиц, в том числе множество детей, около 10 тысяч были ранены. Сербская армия потеряла примерно 1000 человек убитыми и большое количество техники. Противостоять западной военной мощи Сербия не могла (потери армий НАТО составили только 2 солдат погибшими). Сербские войска уже после начала бомбардировок начали массовое изгнание албанцев из Косово: край покинуло почти всё несербское население, хотя албанские повстанцы всё это время продолжали сражаться, вдохновлённые поддержкой Запада.
Албанский исход стал огромной человеческой трагедией (сотни тысяч человек шли пешком по зимним перевалам, страдая от голода и холода). Но ушли албанцы ненадолго. 10 июня Сербия прекратила сопротивление, и через два дня в Косово вошли войска НАТО. Но, обгоняя их, в родные места катился вал албанских беженцев, немедленно начавших громить, жечь и убивать остававшихся в крае сербов. Силы НАТО пытались пресечь эти действия, но получалось у них плохо: стрелять в толпы безоружных албанцев, в основном подростков, они не могли, а по-другому навести порядок было невозможно. Албанская трагедия в Косово перешла в сербскую катастрофу: к декабрю 1999 г. край покинуло около 200 000 сербов, черногорцев и цыган. До 30 марта 2000 г. в Косове совершено 4564 терактов, в результате которых погибло убито 936 человек, ещё 867 были похищены, уничтожено более 50 тысяч домов, принадлежавших неалбанцам, разрушению подверглось 120 православных храмов.
В 2000 г. Милошевич, развязавший ради собственного властолюбия и проигравший четыре Балканские войны, проиграл президентские выборы другому кандидату – Коштунице, однако отказался признать проигрыш и был свергнут восставшими белградцами. В 2006 г. он умер в тюрьме Гаагского международного трибунала.
В 2008 г. албанское Косово провозгласило независимость и было признано большинством государств мира (Сербия и Россия категорически отказываются от признания).
Сербия находится на пути вступления в Евросоюз, но в НАТО вступать не желает, памятуя бомбардировки 1999-го. Сербское общество остаётся расколотым: независимость Косово воспринимается как трагедия большинством сербов, но часть из них готова, скрепя сердце, смириться с ней ради членства в ЕС. Отношение сербов к военной операции НАТО 1999-го сложное: они, скорее, стыдятся тех событий. Стыдятся поражения, своей слабости, своего послушания разрушителю Югославии Милошевичу. В Белграде сохраняется несколько зданий, разрушенных американскими бомбами, но не совсем понятно, что это означает: предупреждение потомкам, что нужно думать, а не слепо поддерживать находящегося у власти авантюриста? Или напоминание о том, что НАТО – враг? Во всяком случае, в громадном военном музее в Белграде, где имеются масштабные экспозиции, посвящённые войнам с турками, Первой и Второй Мировым войнам, операции НАТО посвящён лишь маленький зал с несколькими экспонатами. И – предельно сухие комментарии: тогда-то началась операция, тогда-то – закончилась…
Косовская война окончилась плохо, несправедливо. Сербы изгнаны с земли, на которой их предки жили 1300 лет. Разрушены бесценные памятники материальной и духовной культуры. А если бы сербы победили, были бы изгнаны албанцы. Что было бы ничуть не более справедливо.
Кто виноват? Застарелая вражда между народами? Безумный авантюризм Тито, превратившего сербов в Косово в людей «второго сорта»? Зверство, захлестнувшее бывшую Югославию в конце ХХ века? Чудовищное властолюбие Милошевича? Или выбор Запада, решившего, что сербы – «плохие», а албанцы – «хорошие»? Наверное, всё вместе. Беда в том, что в результате всех перечисленных причин Косовская война не имела ни справедливого, ни гуманного, ни юридически безупречного решения.