В ЧВК «Вагнер» работают даже израильтяне: внештатный корреспондент FLB, воевавший на Украине и в Сирии, записал беседу с коллегой, гражданином Израиля
Подлинные имена внештатного корреспондента FLB и его собеседника назвать не можем, так как анонимность была главным условием этой публикации. От этого в буквальном смысле зависят жизни этих «солдат удачи», поэтому участников диалога мы условно обозначили как FLB и Израильтянин.
Их разговор протекал в одном кафе на Мясницкой улице в Москве. Израильтянин – это мужчина, о которых обычного говорят «без определённого возраста». Лицо покрыто мелкими морщинами, какие обычно появляются под долгим воздействием жаркого солнца и сильных ветров. Чуть полноватая фигура, но в нём, как в сжатой пружине, чувствовалась скрытая энергия.
Еврей и по папе, и маме
FLB: Мы с тобой не виделись с начала весны. Где был и что делал?
Израильтянин: Ездил в Израиль родных навестить, бытовые и финансовые вопросы решал. Затем всё лето провёл на Украине.
FLB: Что ты там делал?
Израильтянин: Путешествовал по стране. Общался с людьми. Скажу только то, что окончательно убедился в полной небоеспособности украинской армии. Стрелять в сторону врага, это не основное умение. Наладить нормальное функционирование всего армейского механизма в сочетании со стабильной работой оборонной промышленности, вот это основная цель. А здесь как раз процветает воровство, продажность гражданских и военных чиновников. И безнадёга основной массы солдат и офицерского состава. В отличие от генералов они понимают, что не смогут противостоять сколь-нибудь серьёзному противнику. Да и не хотят они воевать ни с кем. Приказ, например, о нападении на РФ будет последним, что сделают политические и военные руководители Украины.
FLB: На территории государства Украина ты был нелегально?
Израильтянин: Легально. Совершенно легально. Я гостил у до сих пор живущих там родственников. Длительность пребывания позволило собрать общую картину, чтением прессы особенно по разговорам с местными жителями, происходящего на Украине. Немного поиздержался и сейчас работаю над поправкой своего финансового положения.
FLB: Наша встреча не первая, я каждый раз ищу в тебе семитские черты и не нахожу. Ты на самом деле еврей?
Израильтянин: Чистокровный еврей. На несколько поколений вглубь, еврей и по маме, и по папе. Предки папы откуда-то из Прибалтики, предки мамы из Киева. Когда началась Великая Отечественная война, отец мамы ушел на фронт и погиб. Как в немецкой оккупации удалось выжить бабушке с ребёнком, не знаю.
FLB: Как ты попал в вагнеровскую организацию?
Израильтянин: Какое-то время я находился на Украине, в ополчении Новороссии. Немного побегал солдатом. Тогда бои в основном шли в районе города Славянска. Там, где я находился, были лишь эпизодические перестрелки и стояние на блок-постах. Скука. Предложили на грузовике возить гуманитарную помощь. Постепенно обзавёлся знакомствами и сам занялся сбором и координацией отправки грузов. Считаю, что это было самой полезной моей деятельностью в тот период. В очередной поездке в Ростов-на-Дону узнал о формировании боевых подразделений добровольцев. Знакомый в общих чертах знал о моей военной подготовке и предложил поучаствовать в этом деле. Приехал в лагерь: обычный армейский бардак с примесью энтузиазма. Ресурсов было достаточно : оружие, боеприпасы, техника, пусть и не новая - но всё двигалось, стреляло, еды и одежды-снаряжения в достатке. Но нормально что-то делать, без авралов, как всегда, совершенно не умели. Создавалось впечатление, что командирами назначались совершенно случайные люди. Одним формированием командовал полковник, как он говорил, из «погранцов». По- моему, он всю свою службу провел в кабинетах. Даже не представлял, как организуется на практике подготовка боевых подразделений. Зато красиво произносил правильные слова и очень злился, когда к нему обращались с какими-то проблемами. Впрочем, я, как рядовой, могу судить предвзято. В другом подразделении, по слухам, командовал бывший лётчик, подполковник транспортной авиации. Чем может быть полезен человек, не представляющий, как ведётся война на суше? Любой солдат, немного повоевавший, был бы более полезным командиром, чем лётчик... Благо, среди младших командиров было немало людей с боевым опытом. За несколько дней до отправки старались сделать всё максимально возможное: пристрелять оружие, подремонтировать технику, «обкатать» народ, чтобы вспомнили навыки обращения с оружием и подогнали снаряжение. Не зная когда нас отправят, работали практически без отдыха.
«На Украине российской армии я не видел»
FLB: Кто был в вашем отряде?
Израильтянин: Основную массу составляли ребята из Украины: Луганская, Донецкая, Харьковская области. Были с Киева, Мариуполя и даже города Пятихатка. Забавное название, никогда об этом городе не слышал. Примерно половина — россияне.
FLB: «Отпускники»?
Израильтянин: Может, где-то и были регулярные части российской армии, могу допустить. Но ни в нашем подразделении, ни на том участке фронта, где мы находились, российской армии я не видел. Не то, чтобы я чего-то пытаюсь скрыть. Мне-то зачем это делать? Нет.
FLB: Что делали на Украине?
Израильтянин: Мы более-менее сформировались, когда уже начались бои за Саур-Могилу. Держали фронт в некотором отдалении от горы. Порой приходилось очень туго. Потери ранеными и убитыми, в основном от миномётов и артиллерии, исходя из численности нашего отряда, были большими. Пополнение приходило не регулярно, и через некоторое время нас соединили с другим, таким же потрёпанным отрядом. На нас нападали и мы отвечали. Меня ранило, пуля прошла на вылет. Перевязался сам, и ещё с четверыми такими же «ходячими» ранеными поехал в больницу, которая находилась на территории России. Оружие оставили на позициях. Российские пограничники, увидя нас, немного обалдели: грязные, оборванные, в кровавых бинтах и немного не адекватные от обезболивающих. Чудо, что доехали и не свалились в канаву где-нибудь. Нас обыскали и препроводили до местной больницы. Хирург знал своё дело - здоровья ему! - аккуратно зашил дырку, даже шрама почти не видно. Быстро все заросло, и желание повоевать осталось. От знакомых узнал о существовании ЧВК «Вагнер». Так и попал в эту организацию.
«Когда украинские нацики будут стоять на краю оврага и слушать мой рассказ»
FLB: Ты работаешь в ЧВК «Вагнер» продолжительное время. Что тебя в ней удерживает? Зарплата?
Израильтянин: В последний год работаю не только в этой ЧВК. В вагнеровской организации деньги платят не большие. Сравнивая риски, объём и условия работы сотрудников, можно смело сказать, что им сильно не доплачивают. Даже пакистанцы, непальцы и китайцы не согласятся за такую зарплату делать то, что делают работники этой организации. И раньше платили не много, а в 2018 году уменьшили значительно. За ранения выплаты скромные, но лечат за счёт организации. Снизили и страховые выплаты по случаю гибели, а народ всё равно продолжает идти непрекращающимся потоком. Как они сами говорят: «Работы в глубинке не найти. Если она и есть, то мизерная, а здесь платят, сколько не заработаешь в другом месте». Деньги мне нужны, но у меня есть другие источники, работаю ещё в двух фирмах: в одной консультирую по вопросам безопасности, в другой исполняю обязанности водителя-охранника, когда требуется дополнительный штат работников.
FLB: Что привлекает тебя в такой работе, кроме денег?
Израильтянин: Работой в ЧВК поддерживаю себя в боевом тонусе. Гражданская жизнь действует разлагающе на моё тело (улыбается). Есть ещё один глубокий по смыслу мотив: очень надеюсь, что наступит момент, когда украинские нацики будут стоять на краю оврага и слушать мой рассказ о том, как их предшественники где-то под Киевом убивали моих родственников. Хочу, чтобы они послушали и осознали гнусность своего дела и неизбежность конца. Вот почему не ухожу окончательно из этой организации. Со временем вероятность того, что Украина будет освобождена от нацистов, сильно уменьшилась, но не пропала.
«В ЦАХАЛ ботинки шнуруют не так, как в российской армии»
FLB: Общение с внешним происходит во время командировок?
Израильтянин: Раньше можно было иметь мобильный телефон с местной сим-картой и общаться с родными. Но вопреки запретам некоторые работники стали выкладывать фото и видео своих подвигов. Теперь любые электронные гаджеты категорически запрещены, за любую попытку связи с родиной жестко и порой жестоко наказывают: крупные денежные штрафы, перевод в такелажные команды перед увольнением, без выплаты зарплаты. Ходили упорные слухи, что кого-то даже били в познавательных или назидательно-профилактических целях. В поисках информаторов, болтунов ввели обязательное тестирование на полиграфе перед командировкой, недавно и после неё.
FLB: Ты проходил полиграф?
Израильтянин: Да. И не один раз. Дисциплину я не нарушал, запрещённого не делал и потому всегда был спокоен за результат.
FLB: Не прознали про твоё двойное гражданство?
Израильтянин: Про двойное гражданство пока не спрашивали. Наверное, установок таких не было. Совершенно не представляю, какая у них политика насчёт таких, как я. Видя их маниакальную подозрительность, не уверен, что реакция будет положительной.
FLB: Почему ты так думаешь?
Израильтянин: Моё понимание ситуации основано исключительно на косвенных признаках: слухи, домыслы, иногда достоверные, но отрывочные сведения. В один из моментов я хотел было рассказать о том, что разбираюсь в полевой медицине, получил соответствующую подготовку. Хотел быть полезным – передать то, что знаю, другим людям. Что-то меня в тот момент удержало. Потом услышал, одного парня уволили из-за того, что он служил в Иностранном легионе во Франции. Не знаю, по этой ли причине его уволили или была другая, но я уже не хотел говорить, кто я и откуда. Даже шнуровку на ботинках изменил с той, что привык в израильской армии на ту, которая широко распространена среди россиян.
FLB: Поясни про шнуровку.
Израильтянин: В ЦАХАЛ ботинки шнуруют не так, как в российской армии. Будет случай - покажу.
Полное интервью см. https://flb.ru/1/3529.html