15. КРАСНОЯРСК, ДИВНОГОРСК, ЖЕЛЕЗНОГОРСК,
ИРКУТСК, ЧИТА, КРАСНОКАМЕНСК
Эти восточные города – свидетели моей верной и многолетней службы атомной энергетике страны (и не только энергетике). После первых успехов нашей научной группы в Желтых Водах, Ишиме и Степногорске, по которому у меня защищена кандидатская диссертация, наш институт был включен в эксклюзивный список организаций, допущенных без ограничений к научной тематике Минсредмаша, т.е. атомного министерства. Там крупные научные работы утверждались постановлениями Президиума Совета министров СССР (оказывается, был такой орган).
И вот однажды весной 1974 года нас с завкафедрой Борисовым А.А. вызвали в Москву на заседание коллегии министерства. Мы поехали. В здании на Большой Ордынке в огромном кабинете за длинным столом собралась большая компания неизвестных мне людей. Совещание вел начальник. Первого Главка Киреев, высокий седой мужик с манерами руководителя сталинского типа. Обсуждался сигнал маркшейдерской службы одного из предприятий министерства, которое они называли «девяткой». Согласно ему в одном из цехов стратегического предприятия сложилась критическая ситуация, которая может привести к крупной аварии. Министерство считает, что время еще есть, но надо срочно бросить все научные силы для изучения ситуации, исследований и принятия конкретных производственных решений. Министерство считает, что приглашенные специалисты способны решить эту задачу. Поэтому они хотят услышать, какими средствами их надо обеспечить для успешной работы.
Головной институт министерства п/я №…, который размещался в Москве на Каширке, сразу потребовал привлечь ВНИМИ и нас, и выделить достаточное финансирование и штатный состав. Киреев спросил Борисова, сколько вам нужно денег? Борисов начал чего-то мямлить насчет сотни тысяч рублей в год. Я его одернул за рукав и говорю: «Алексей Алексеевич, здесь нельзя мелочиться. Требуйте миллион и штат человек в двадцать». Он так и сказал. Киреев опешил, но тут же выпалил: «Министерство дает вам с Головным институтом миллион пополам на двоих и вам (т.е. нам) штат в 21 единицу. Вы создаете у себя в институте отраслевую лабораторию и отчитываетесь перед Советом Головного института». Так я приехал их Москвы героем со штатом в 21 единицу списочного состава и финансированием в полмиллиона рублей в год. По тем временам – огромные деньги.
Пока шло оформление новой структуры и в Москве и у нас, мы вдвоем с Иваном Пантелеевичем Толстуновым, членом нашей команды и одновременно проректором института по заочному обучению, поехали знакомиться с объектом, который находился в районе Красноярска. Нас встретили в аэропорту и отвезли в комбинатовскую гостиницу в центре города. Комбинат официально назывался горно-химическим и находился в 60 км от Красноярска. Мы прожили в Красноярске два дня, ожидая подлета московских коллег. Местоположение гостиницы я хорошо запомнил, что очень пригодилось впоследствии при полетах в Читу.
Город Красноярск, основанный в 1628 году, является крупнейшим из старинных городов Сибири. Во времена «золотой лихорадки» долгое время был крупным процветающим купеческим центром Сибири. В 1690 году Красноярский острог получил статус города. С 1822 года Красноярск стал центром образованной тогда же Енисейской губернии. В 1934 году Красноярск становится административным центром Красноярского края.
Сейчас Красноярск - самый восточный город-миллионер в России. Город расположен в центре России, на обоих берегах Енисея.
Основные отрасли экономики — цветная металлургия, гидроэнергетика, космическая промышленность и другое машиностроение, химическая, деревообрабатывающая промышленность.
По экологии он напоминает Новокузнецк. Особенно тяжелая ситуация в заречной части города, где расположены металлургические и химические заводы. Центр города вполне современный. В магазинах было пусто.
Чтобы развлечь нас в ожидании москвичей местные комбинатовские начальники устроили нам экскурсию в город Дивногорск. где расположена плотина Красноярской ГЭС. Ехали мы туда в автобусе, в котором случайно оказался Витя Космачев, альпинист, знакомый мне по соревнованиям по скалолазанию в Ялте (см. г. Ялта). Он ехал в сторону знаменитых Красноярских столбов, где тренировались все сибирские альпинисты. К сожалению, нас туда не отвезли.
Город Дивногорск расположен на правом берегу реки Енисей, в 27 км выше по течению от Красноярска. В 1956 году с окончательным выбором Шумихинского створа для сооружения Красноярской ГЭС старый посёлок Скит превратился во временный посёлок гидростроителей, а 1957 года посёлок был переименован в город Дивногорск.
В 1967 году состоялся пуск первых агрегатов Красноярской ГЭС. К концу 1971 года был пущен последний, 12-й агрегат Красноярской ГЭС.
Красноя́рская ГЭС является десятой по мощности среди действующих ГЭС в мире и второй по мощности (после Саяно-Шушенской) среди действующих российских. В комплекс ГЭС входит, в частности, гравитационная бетонная плотина длиной 1065 м и высотой 124 м, здание ГЭС длиной 360 м и шириной 31 м., а также единственный в России судоподъёмник. Мощность ГЭС — 6000 МВт.
При проектировании ГЭС были допущены значительные экологические просчёты. Енисей в районе Красноярска перестал замерзать, значительно изменив климат региона. Кроме того, ГЭС критикуется за большие площади затопленных ценных земель и значительное число переселённого населения.
Нас провели по плотине. Мы осмотрели машинный зал, где на специальном табло показывалось количество выработанной электроэнергии. Все настолько огромно, красиво и величественно, что наполняешься преклонением перед умом и умением людей, сумевших смастерить такое чудо.
На противоположном от города берегу нам показали строящийся тогда уникальный судоподъемник. Это такое большое «корыто», установленное на треугольной конструкции, которая в свою очередь перемещается по наклонному рельсовому пути. Суда заплывают в корыто на нижнем бьефе, а «корыто» по рельсам поднимают на верхний бьеф, где и выпускают их на волю. Махина огромная. Впечатление такое, что вся выработанная энергия ГЭС пойдет на питание судоподъемника.
Описывая поездку в Красноярск, следует все-таки немного рассказать о цели нашей командировки. А цель – это та самая «девятка» или как она именовалась официально – Красноярск-26. Тогда это был сугубо закрытый город. Сейчас этот город практически открыт и носит название Железногорск.
Город расположен недалеко от берега Енисея в предгорьях Атамановского хребта — отрога Саян, в 35 км от Красноярска. Огражденные от всего окружающего мира и надёжно укрытые от посторонних глаз, жители города творили историю второй половины прошлого XX века так же, как и жители так называемых «почтовых ящиков» в Арзамасе-16, Челябинске-40 и Томске-7.
Оружейный плутоний-239 уже успешно нарабатывали в реакторах однако, реакторы эти были уязвимы, поскольку находились на поверхности земли. Ученые утверждали, что 200-300 метрового слоя горных пород будет вполне достаточно для сохранности реактора даже при ядерном ударе. Их заключение легло в основу проекта по размещению производства плутония-239 в массиве скальных пород, в пятидесяти километрах от города Красноярск на левом енисейском берегу.
26 февраля 1950 года И. В. Сталин подписал постановление Совета Министров СССР о строительстве Комбината № 815 (будущий ГХК), комплекса по производству оружейного плутония. Секретный комплекс и закрытый город при нём строили подразделения Минобороны, МВД и заключённые ГУЛАГа. В мае 1950 года по распоряжению МВД СССР создаётся исправительно-трудовой лагерь «Гранитный».
К 1953 году стройка приобрела широкий масштаб. К 1956 году была подведена внутренняя ведомственная железная дорога к достраиваемому ГХК, который был сдан в эксплуатацию в 1958 году. В 1964 году был введён в действие подземный радиохимический завод для переработки облучённого урана. К 1985 году под Енисеем на глубине 40 м был проложен тоннель для перемещения радиоактивных отходов на полигон для их захоронения.
Все цеха производства размещены в системе параллельных подземных галерей, высотой 55 – 60 м. и шириной от 12 до 24 м. Между галереями остается породная стенка примерно в 16 м. каждая галерея забита оборудованием так, что проходы только вдоль бетонных стенок. В таких галереях расположены и ядерные реакторы. Всего было запущено три ядерных реактора. Производимое реактором тепло использовалось также для отопления города. Примерная схема реактора:
Как видно, скальный гранитный массив достаточно трещиноват, я ядерные установки, несмотря на систему охлаждения, выделяют достаточно много тепла, которое разогревают окружающую породу. Зато в период профилактических остановок реакторов температура снижается, и порода тоже остывает. Такие колебания температур приводит с смещению породных блоков, передавая давление на бетонную оболочку камер, выдавливая ее во внутрь. Вот эти деформации и замерили маркшейдеры, считая, что если не принять каких-либо мер, крепь разрушится и выведет из строя дорогостоящий реактор. В принципе, это и была главная задача наших исследований – спасти реактор.
И вот мы поехали на этот объект. Закрытый город и вся прилегающая территория «девятки» обнесены охраняемым ограждением с ограниченным количеством контрольно-пропускных пунктов (КПП) для проезда в город. Посещение территории осуществляется по специальным разрешениям (пропускам). Проверка на КПП очень серьезная, как на государственной границе.
Сам город очень современный, чист и ухожен, как все средмашевские закрытые города. Здесь есть все: современное жилье, школы, два театра, библиотеки, бассейны, стадион, Парк Культуры и т.д. При пустых полках в Красноярске магазины поражают своим богатством. Мы насчитали более полутора десятка сортов вареной и столько же копченой колбасы, десяток сортов сыра, свежее мясо, курятина, яйца, масло, любые фрукты… Жители города живут здесь, как на зоне. В Красноярск выезжают по пропускам.
На следующее утро из гостиницы мы поехали на объект. Туда можно попасть только на электричке, которая отходит от станции и въезжает прямо в гору.
Высадившись на станции уже внутри, по длинной системе тоннелей мы пошли в свой цех. Только вместо Путина и его свиты тогда были мы.
Вход в каждый цех охранялся отдельно. Работники других цехов туда попасть не могли. Охрану несли спецслужбы, набранные из азиатских республик, тупые, но исполнительные. С одним таким вышло недоразумение. Киргиз фамилию Толстунов на пропуске прочел, как Галстуков, и отказался его пропускать. Пришлось вызывать начальника караульной службы. Ждать его пришлось около часа. Слава богу, конфликт был улажен после звонков в бюро пропусков.
Несмотря на то, что реактор был на профилактике, нам предстояло зайти и на «грязную сторону». Поэтому нас в специальном помещении одели в полностью изолирующие спецкостюмы. В кармашек сунули по индикатору радиоактивности. После окончания осмотра мы прошли еще через дезактивационную камеру, а потом еще мылись в душе с ультрафиолетовым освещением.
В ходе своей миссии мы осмотрели ряд камер, в которых производилась текущая работа,
побывали в реакторной камере, посмотрели расположение реперных маркшейдерских точек. Затем мы прошли в район только недавно пройденных камер, высотой 60 м, еще пустых, т.е. без крепи и оборудования. Здесь одна из породных стен вызывала тревогу, поскольку через нее проходила довольно интенсивная система трещин. Впоследствии нас попросили смоделировать этот целик и выработать предложения по повышению его устойчивости. Это была уже вторая работа нашей лаборатории.
Сейчас ГХК является ведущим российским предприятием по переработке отработанного ядерного топлива.
Создав отраслевую лабораторию, я руководил ею недолго. Посадив на должность завлаба своего человека, я предпочел преподавательскую работу на кафедре, сохранив совместно с завкафедрой научное руководство лабораторией. Более того, вскоре я стал руководителем другой темы вне лаборатории, но с тем же заказчиком – головным институтом Минсредмаша. Эта тематика касалась решения проблем крупнейшего в стране месторождения урана. Центром этого месторождения, т.е. горно-химический комбинат, находится в таком же закрытом средмашевском городе Краснокаменске в Читинской области. Добраться до него можно было только через город Читу, но разными способами. Из Питера летал самолет Ленинград-Владивосток с посадкой в Чите. На этот самолет билеты надо было заказывать задолго. Если вылет срочный, то добраться можно было из Ленинграда до Иркутска на прямом рейсе, а оттуда много местных рейсов Иркутск-Чита. Или через Москву, откуда в Читу летали два прямых рейса. Летая разными способами самолеты делали посадки на дозаправку в разных городах. В числе них были города Тюмень, Петропавловск-Казахский, Омск, Новосибирск, Барнаул, Томск, Красноярск, Иркутск.. Кроме двух последних мы дальше аэропорта не выезжали, поэтому данные города в список посещаемых не включены. Красноярск мы уже описали.