Сейчас говорят, что детям вредно целыми днями сидеть за компьютером. Лет тридцать назад говорили, что очень вредно детям смотреть телевизор. А вот шестьдесят лет назад нам говорили, что читать книги – это очень вредно!
Я научилась читать лет в пять. И в девять лет, принося книжки из библиотеки, «проглатывала» их в один присест. Когда вставала из-за стола после такого чтения, то у меня кружилась голова, и все предметы плыли перед глазами. А книжки были толстыми – «Приключения Тома Сойера и Гекльбери Финна», «Тиль Уленшпигель», «Три толстяка» и множество других, которые я быстро прочитывала от начала до конца. Такое неумеренное чтение не лучшим образом сказалось на моём зрении, мама повела меня к окулисту, и мне выписали очки. Помню, как мама заплакала в кабинете врача… а мне потом сказала – «Кто же тебя в очках замуж-то возьмёт? И как ты стирать будешь, ведь очки от пара запотеют». Милая мама, она не представляла, что будут у нас стиральные машины, а не стиральная доска. И что «очкариков» будет так много, что если зрение у тебя не сто процентов, то это вовсе не такой уж большой недостаток. Но такой своей неосторожно оброненной фразой она развила во мне чувство собственной неполноценности из-за того, что я должна была носить очки.
Выпиской очков дело не закончилось – врач назначил мне множество уколов – витамин «В12», «ФИБС» - биостимулятор доктора Филатова, алоэ. А ещё я должна была пить рыбий жир. Уколы мама мне делала сама, она была фельдшером. Селедку с луком мама заливала рыбьим жиром, и так рыбий жир был менее противен. А заедала я его черным хлебом.
Но и это ещё не всё – мне запретили брать книги из библиотеки! Это было ужасно… Я не сдалась и стала читать все книги, которые были в нашем доме. Так я прочитала «Нюрнбергский процесс» - очень страшную книгу! Помню, плакала над тем, что угнанная в Германию русская девочка забыла русский язык. Ещё я прочитала «Униженные и оскорблённые» Достоевского. Я так плакала над этой книгой… и с тех пор я не читаю Достоевского. Прочитала и «Американскую трагедию» Драйзера. Я была так мала, что не понимала – чего же это нет у героини? О чём она так беспокоится? Героиня была беременна, и чего-то у неё не было. Мама и сама брала книги из библиотеки, и я благополучно их все прочитывала. Запомнила не многие – «Вишнёвый омут» М. Алексеева, «Тронка» А. Гончара, «Волоколамское шоссе» А. Бека. Зрение после этих уколов и рыбьего жира действительно улучшилось. Но, конечно, не до ста процентов. За это время я очень сильно выросла, стала самой высокой девочкой в классе. Не эти ли уколы и рыбий жир на меня так повлияли?
Очки я благополучно не носила – прятала их в кармане школьного фартука. Иногда очки разбивались, и это было для меня настоящей трагедией. Потому что родители очень сильно меня за это ругали – за очками надо было ехать в районный центр, у нас их заказать было нельзя. Так я и не носила очки никогда, надевала их только в классе на уроке, чтобы видеть с доски. Родители с этим боролись, как могли. Помню, однажды отец даже выпорол меня за неношение очков. Но я стояла на своём. И, как оказалось, правильно делала. Доктора потом отошли от рекомендации носить минусовые очки постоянно, потому что глаза привыкают к очкам, и человек уже не может без них обходиться. А зрение от постоянного ношения очков может стать только хуже.
В юности я уже не была «книжной» девочкой. Хотя книжки читала, но не тратила на них много времени – в жизни было так много интересного – коньки, лыжи, пляж, танцы, наряды, мальчики… И много-много всего другого.
Фото автора.