Вот уже несколько лет, чиновники всех мастей охвачены страстной любовью к хоккею. Кто рангом повыше гордо делится впечатлениями об игре в одной команде с первым лицом страны, кто попроще - украшает кабинеты фотографиями с иных ледовых площадок, подчеркивая причастность к общему увлечению.
Разумеется, во всех матчах побеждает команда президента. Даже ветераны сборной ничего не могут противопоставить этой, так сказать, харизме.
Вижу на экране ТВ лицо заслуженного мастера спорта, много лет сражающегося то ли за сборную, то ли за НХЛ. На голубом глазу обладатель мужественной физиономии бубнит, оправдывая свое поражение: "Что же делать, он же играет как мастер экстра-класса".
А я вспоминаю историю своего приятеля и коллеги, рассказанную им где-то в 90-х. Борис Сергеевич принадлежал к семье, очень близкой к руководству КПСС, что в советские годы гарантированно открывало для него возможности, практически недоступные рядовому гражданину. Он любил теннис, и к его услугам были все лучшие корты и тренеры. Он мог покупать теннисные туфли и современные западные ракетки, тогда как простые советские любители довольствовались деревянными из Прибалтики. Про них еще шутили, что по весне они выпускают свежую листву.
Борис Сергеевич выступал на уровне среднего КМС и страшно гордился своей игрой.
Однажды он выехал в командировку в Югославию. Там, в Белграде служил послом его брат, и Борис Сергеевич уговорил родственника, обладающего всеми соответствующими его рангу связями, устроить матч с великолепным мастером того времени Гораном Иванишевичем. К тому времени тот, еще совсем молодой, уже стабильно брал призы на самых крутых мировых турнирах. Борису Сергеевичу хотелось посмотреть на звезду в деле.
Не знаю, как послу удалось заманить Иванишевича, но матч состоялся.
И после этой встречи Бориса Сергеевича словно подменили, куда-то разом исчезли его рассказы о достижениях на корте.
"Ты понимаешь,- говорил он. - Это нам только кажется, что мы что-то умеем. Рядом с профессиональным спортсменом из высшей лиги мы как микробы. Профессиональный спортсмен - это машина. Я уже через пять минут был в мыле и, едва не подыхая, бегал из одного конца корта к другому, а Горан стоял, почти не обращая на меня внимания, с кем-то из посольских разговаривал, шутил и иногда, почти не глядя, отмахивался от моих мячей. Причем я уверен, что ему даже ракетка для этого была не нужна. Он мог меня "уделать" пляжным шлепанцем, книжкой, даже подобранной на улице фанеркой. Таких, как я, можно было десятерых поставить против него одного, он нас даже не заметил бы".
Хотя, конечно, хоккей - не теннис.