Приезжает муж Егоров из командировки. А дома жена не одна – со мной бухает. И обрадовался муж несказанно, и присоединился к празднику души и горю печёнки. И выдал всё, что тревожило его все дни пребывания в далеком городе Анапе.
А конкретно – тяжелое материальное и нравственное положение некой Люськи, продавщицы в алкомаркете. «Она погибает, как вы не понимаете, зажравшиеся курицы!». Нить окололюськовых событий мы на часик потеряли, не до этого было, когда муж бормотал, но на крещендо в виде «Я Люське помог!» Егорова резко помрачнела и спросила, совершенно протрезвев: «Деньги на ремонт остались?». Герой-спасатель люсек впал в религиозно-миссионерский транс, вопросы о деньгах на ремонт игнорировал.
С тяжелыми сердцами мы легли почивать, спали тревожно, с кошмарами о материальном крахе семьи Егоровых, голодной смерти кота Бублика и процветании далекой Люськи. Но утром мадам Егорова проснулась бодрой, стянула у спящего мужа зарплатную карту, опытной рукой главбуха прошарила телебанк, выяснив, что вряд ли Люське досталось больше 7-8 тыщ рэ. Ремонт обещал быть. Иногда утро бывает добрым.