Политик, бизнесмен и общественный деятель Александр Мяхар стал известен Хакасии во время предвыборной губернаторской кампании. Незадолго до второго тура он, по сути, затянул еще на три недели губернаторскую кампанию. Затем снял свою кандидатуру и отказался от политической борьбы с Валентином Коноваловым, ставшим в итоге главой республики. Казалось бы, на этом можно было бы поставить жирную точку в политической карьере и вновь заняться кормящим тебя бизнесом. Однако оказалось, что господин Мяхар решил на достигнутом не останавливаться. Он решил идти по политической тропе Хакасии дальше. Об этом и о многом другом Александр Мяхар рассказал в своем интервью 19rus.info.
- Я по доброте душевной коллекционирую редкие фамилии. Что означает фамилия Мяхар? Откуда эта фамилия?
- Если идти в этимологию, то оно значит «железное слово». Изначально с немецкого. Потом из Германии родственники перебрались в Прибалтику, там фамилия звучала уже немного по-другому — и уже окончательную транскрипцию приобрела, когда в Прибалтике часть родственников репрессировали и выслали в Сибирь.
- Железное слово!
- Если брать и раскладывать с точки зрения немецкого языка на определенные составляющие. Филологи, которые занимались этим, сказали мне именно так. Я сам изучал английский и французский и не могу утверждать на сто процентов.
- Моя фамилия Саськов. «Сосиска», «Сасёк», «Троцкий», «Карась» - у меня было несколько разных прозвищ в школе. Какое было у тебя — самое обидное и самое любимое?
- Махмуд — и я не скрываю этого. Оно, наверное, было одно-единственное, было такое.
- Ты стал известен в Хакасии и далеко за ее пределами, когда вступил в предвыборную гонку на губернаторских выборах осенью прошлого года. Можешь ли ты все-таки сказать, что тебя подвигло выставить тогда свою кандидатуру? И наступит ли тот момент, когда Хакасия наконец узнает, почему Александр Мяхар в конце концов снял свою кандидатуру незадолго до последнего тура выборов губернатора?
- Все очень просто. Отвечаю на первый вопрос: я не мог пропустить эти выборы. Я готовился к ним за полгода до их начала, может быть, даже намного раньше. Но если вы помните, я не так давно пришел на политическую арену — в 2016 году с «Партией Роста». Цель любой политической партии — это власть. И, соответственно, если ты лидер партии, лидер регионального отделения партии — значит, ты должен участвовать в выборах самого высокого уровня. Это мне удалось — по разным причинам. Да, был муниципальный фильтр. Да, он проходит путем договоренностей. Но тем и измеряется класс политического деятеля — в первую очередь умением договариваться. Так или иначе, таких людей оказалось всего четыре.
Почему снялся? Все очень просто, я уже давал ответ на этот вопрос. Как бы это банально не звучало, но это — деньги. Деньги, которых требует избирательная кампания. Я потратил порядка 150 тысяч рублей. Я прекрасно себе отдавал отчет в том, сколько можно добиться с этими деньгами. По разным оценкам, у коммунистов разное количество денег было тогда истрачено, но там не одна сотня миллионов.
Пройдя первую неделю второго тура, которая была, если вы помните, вся насыщена дебатами, каждый день были дебаты, по нескольку эфиров, разница, люфт между мной и Валентином Олеговичем уменьшилась на 10%. причем разница была очень существенная и большая — когда я вступал во второй тур, у него было 45%, у меня порядка 10%. Мы проводили собственные соопросы, они были очень схожи с опросами ВЦИОМа. За вторую неделю — я достаточно адекватный человек, более того, я предприниматель — я прекрасно понимал, что победить было невозможно.
При этом я нисколько не отрицаю того, что я не понимаю социалистическую, коммунистическую идеологию современного времени. Как только они мне будут говорить, как они будут увязывать отсутствие частной собственности с капиталистической экономикой, я обращу на них внимание. Пока ответа на этот вопрос коммунисты не дают.
Естественно, я давал определенную помощь тем силам, которые могли победить на этих выборах при другом сценарии и результатах. И этого я тоже не скрываю, это действительно мое убеждение.
То есть с одной стороны, слабое финансирование — я понимал, что трата денег бессмысленна. С другой стороны, это было желание другого исхода выборов. Это абсолютно честно.
- «Предатель», «Иуда», «договоренности», «тебе поверили тысячи людей, когда голосовали за тебя». Что ты можешь ответить на эти плохие слова, которыми теперь тебя называют и награждают? И, наверное, продолжат называть еще долго, на протяжении всей политической карьеры?
- Не исключаю такой момент. Но главное, оставаться честным перед самим собой. Кто меня может считать предателем?
- Те, которые за тебя голосовали!
- В отличие от некоторых людей я не ухожу с политического поля. Я остаюсь в политическом поле. Больше того: я активизировался и усилил свою активность на этом политическом поле. Те избиратели, которые за меня голосовали, это 10,5 тысячи человек в первом туре — практически если не всех, но многих я знаю. Знаю большинство. И с этой группой людей мы продолжаем работать. Я вас уверяю, что за то время, пока я нахожусь и в медиапространстве, и в политическом пространстве, количество этих людей только увеличилось.
Я вас уверяю в том, что это не последние выборы, в которых я участвую — и выборы не последнего, достаточно высокого, уровня. Этих амбиций я с себя не снимал и не сниму. Ближайшие выборы — и об этом мы можем сейчас заявить — это выборы в Государственную думу 2021 года. Да, это законодательная власть. Да, я больше своей душой, своей натурой больше стремлюсь к исполнительной власти, потому что там виден конкретный результат. Но отличие Госдумы от любой другой законодательной власти в том, что там реально можно выбивать определенные проекты, определенные финансирование для республики, заключать точечные договоренности, которые могут повлиять на инфраструктурные вещи во всей республике.
- Ты еще не пожалел о том, что ввязался в эту политическую кашу?
- Нет, я нисколько не пожалел. Я, скорее всего, подошел к такому жизненному возрасту, когда понимаешь, что необходимо сделать что-то значимое. Понятно, что, если ты идешь в политику, ты должен давать себе отчет: ты будешь публичным, тебя будут обсуждать, ты не будешь всем нравиться, будут несогласные с тобой, будут тебе говорить и «предатель», и «иуда», и еще много других слов. Но это жизнь. Это общество. И мы прекрасно видим по республике, что общество у нас многогранное, у всех разные взгляды. И заметьте: практически у каждого видного политика есть своя поддержка, которая есть в народе. У нас, по крайней мере сейчас четыре партии, хоть и системных — я считаю, что у нас сейчас все партии системные абсолютно — но нужна не просто настройка политической системы, а полная реформация политсистемы нашей страны — тем не менее, так или иначе они заявляют, что они осуществляют разную идеологию. И у них есть свои сторонники.
- Предположим политическую фантастику — вот уже четыре с половиной месяца, как ты победил Валентина Коновалова и теперь ты губернатор. Оглядываясь на эти четыре месяца твоего правления — кто у тебя в команде? Что тебе удалось сделать? Что тебе не удалось сделать? Пофантазируем.
- Не надо фантазировать на этот счет. Я прекрасно помню: когда Валентин Олегович вышел с Андреем Филягиным на дебаты, ведущий их умолял — назовите хотя бы один реальный проект. В тот момент я вышел из дома с нецензурной бранью, потому что я не представлял, как можно идти настолько неподготовленным. Сосед меня спросил: «А что бы предложил ты?». Он не мог меня остановить два часа.
Я реально скажу: когда я представил, что я могу попасть в кресло губернатора, я не просто рассчитал месяц. Я рассчитал практически каждый час и каждую минуту по нахождению в этом кресле. Поэтапно, пошагово рассчитал. И я точно могу сказать: те инвестиции, которые сейчас не могут прийти в республику, они бы уже пришли, они бы уже работали. Причем инвестиции, равные годовому бюджету, в том же сельском хозяйстве!
Не будем об этом сейчас фантазировать. Я со своей стороны предлагаю действующему правительству реальные проекты. Дело их — пользоваться ими или не пользоваться, но несколько проектов я предложил. Посмотрим, как они их реализуют. Если реализуют, я буду предлагать и дальше. Я никуда не ухожу от действующей власти. Мне часто говорят: не мешайте работать, помогите! Я никому не мешаю. Я готов помогать, потому что вопрос идет не о помощи Валентину Олеговичу, не о помощи коммунистическому правительству — вопрос идет о развитии республики в целом.
- Последний политико-фантастический вопрос. Кто, если ты сейчас губернатор, у тебя в команде из этой команды Коновалова?
- Никто.
- А люди, которых бы ты хотел привлечь к работе в команде в случае своей победы? Ты можешь назвать топ-5 известных или неизвестных? Или не хочешь их подставлять?
- Я могу назвать сразу же, с ходу топ-2. Это Сергей Можаров и Евгений Мамаев, невзирая на их партийную принадлежность и несмотря на то, что у меня к «Единой России» достаточно большие претензии.
По всему остальному составу есть достаточно четкий алгоритм. Есть действительно правильная идея конкурса, который выявляет именно профессиональные компетенции. Вот на основе этих компетенций, вне зависимости от социальной принадлежности, вероисповедания и партийности, я говорил об этом на дебатах, должно формироваться правительство.
Но на ключевых должностях, это понятно, должны быть люди местные. В первую очередь родные для республики.
Третьего еще назову — Руслан Шавыркин, готовый министр экологии.
- Вернемся к политическому полю Хакасии. На твой взгляд — что оно сейчас из себя представляет? Это лоскутный ковер, поле битвы или еще что-то?
- Не понимаю, что такое лоскутный ковер, но противостояние есть, это действительно так. И это противостояние, которое мы сейчас видим — не надо тешить себя иллюзиями, что оно закончится через год, два или три. Оно не закончится даже через 10 лет.
- Но в Верховном Совете Хакасии такого противостояния не наблюдается. Голосование по бюджету-2019 это подтвердило. Я ошибаюсь?
- А давайте посмотрим на одну простую вещь. Когда был сформирован Верховный Совет Хакасии? Он был сформирован в первом туре выборов — когда у населения республики еще не было уверенности в том, что выборы что-то решают, что мы наконец-то идем по пути построения гражданского общества. Я абсолютно уверен, что если бы состав Верховного Совета формировался при втором туре выборов губернатора, то результаты были бы абсолютно другие и абсолютно удивительные. То, каков состав ВС РХ сейчас, можно отдельно разговаривать. Но мы говорим о том, что будет. Вот противостояние — будет. Сейчас люди поняли, что можно добиваться — можно добиваться путем легитимных институтов. Выборная система на сегодняшний день одна из самых эффективных. К ней много претензий, но другого института по сменяемости власти, по ее ротации нет. И ее надо использовать как можно более эффективно.
И потому действительно противостояние будет. Хорошо это или плохо? На мой взгляд, это отлично! Я всегда приверженец конкуренции. Я всегда говорил: когда нет конкуренции, качество товара падает, а цена его растет. Наличие конкуренции приводит к абсолютно другому результату: качество товара растет, а цена падает. Благосостояние людей улучшается — качество чиновников растет. Так что пускай это противостояние будет.
- А разве хорошо, когда в политическом паровозе, на котором написано «Хакасия», машинист дерется с кочегаром, а кочегар в свою очередь плюет на спину машинисту? И в этом паровозе едут люди — полмиллиона человек - паровоз не движется прямо, он дергается, скатывается с рельс...
- Неправильная аналогия.
- Какая правильная?
- Кочегар не может плевать на машиниста. Значит тогда надо менять машиниста, если кочегар может позволить себе на него плюнуть. У машиниста должен быть авторитет и знания, когда кочегар должен беспрекословно выполнять то, что говорит ему машинист. Вот и все.
А аналогия политической борьбы — все-таки аналогия параллельно движущихся поездов. Кто-то быстрее, кто-то медленнее, но у каждого поезда свой флаг, своя концепция. А вот то, что происходит внутри поезда — это пожалуйста пусть дирижер-машинист с этим разбирается, не вопрос.
- Вернемся к политическому полю Хакасии. Ты сказал, что будет противостояние, будет конкуренция и что это хорошо. В итоге в экономическом плане Хакасия при этом противостоянии должна развиваться, стагнировать или вообще приходить в упадок?
- Смотрите, какая интересная вещь по поводу экономического состояния. Оно зависит, как ты правильно заметил, от команды. Чем хорошо противостояние? Тем, что сейчас не только губернатор, а каждый министр, абсолютно каждый министр рассматривается под определенным микроскопом. Не выполнил он что-то, не защитил национальные проекты — вплоть до увольнения. Промотал, извиняюсь за выражение, какую-то инвестицию — это получило всеобщую огласку. И именно с этой точки зрения вот это противостояние, эта публичность того, что происходит — она может повлиять и на экономическое благосостояние.
Сейчас, скажем так, у меня большие претензии к той команде, которая собралась. Но никто же не бьет по рукам! Все же только «за», чтобы эта команда ротировалась и ротировалась. Взяли — попробовали — не справляется министр — берется новый. Мы будем в этом помогать и указывать на те ошибки, которые делает каждый чиновник.
- Ты полагаешь, что кто-то из команды Коновалова за эти четыре с половиной месяца уже полностью доказал свою неэффективность какими-то своими ошибками и его нужно менять?
- Не будем делать голословных заявлений. Я думаю, что уже в ближайший месяц по ряду министров встанет большой вопрос об их компетенции. Потому что это как раз будет определенная точка отчета — как минимум, по защите национальных проектов. Я уже сейчас могу предположить, что готовится отставка нескольких министров. Они даже на сегодняшний день — и.о., поэтому полноценной отставкой это назвать будет нельзя. Но то, что сейчас команда неспособная — это факт. Ведь из чего мы делаем вывод? Валентин Олегович приходит на интервью в публичную плоскость, его спрашивают: «Как у вас с кадрами?». И он называет единственного чиновника — министра культуры Еремина! Иногда еще под каким-то углом говорит про Войнову, все! Но если бы команда была вся профессиональная — я общался с одним очень хорошим и умным человеком Олегом Николаевым, он сказал хорошую фразу: «Да мы бы не остановили Валентина Олеговича — он бы пел, как соловей, он бы всех расхваливал «у меня есть вот этот, вот этот и вот этот, да мы сейчас горы свернем!» Но этого же нет.
- Перейдем тогда к такой теме. Многие говорят о том, что сейчас передо мной в кресле сидит человек, который хочет стать бизнес-омбудсменом Хакасии. И делает для этого все. Что ты можешь сказать по этому поводу? Ты хочешь попасть в это кресло и тем самым, наверное, принести пользу Хакасии? Ты не хочешь этого, но тебя к этому подталкивают? Как к этому относится «Партия Роста», Хакасское региональное отделение которой ты возглавляешь?
- Опять же все очень просто. Я подал заявление на бизнес-омбудсмена, на имя губернатора. Я подал ровно такое же заявление и рекомендательные письма на имя уполномоченного при президенте РФ Бориса Титова. То, что Титов является уполномоченным по защите прав предпринимателей и одновременно является председателем «Партии Роста», в этом никакого секрета нет. И совершенно логично то, что лидер реготделения «Партии Роста» претендует на эту должность, тоже секретом не является. Как вы выразились, бороться за эту должность я не собираюсь. Я лишь предложил свою кандидатуру, понимаете, как происходит процесс отбора кадров? Что значит бороться за должность? Я подал заявление. Я сказал: я хочу, я могу, у меня есть видение, у меня есть набор инструментов, у меня есть программа, как улучшить инвестиционную составляющую в предпринимательском сообществе и в республике в целом. И как вести правозащитную деятельность. Воспользуется губернатор этой кандидатурой или нет — это дело губернатора, я не могу за него решать. Влиять как-то не это решение? Я не могу.
Тем более, будет ли делать этот выбор губернатор — большой вопрос. Не исключено, что уже в этом месяце на сессии Верховного Совета все станет по-другому и ВС РХ заберет себе это право назначения. Это тоже политическая не то что игра, а определенная политическая война и политические интриги, которые связаны с этой должностью. А я в это не хочу вникать. Я лишь предложил эту возможность. Мне, Игорь, поверь, всегда есть, чем заняться. У меня сейчас есть замечательное дело, которое мне доставляет удовлетворение — как моральное, так и финансовое. Поэтому как будет — посмотрим. Но то, что я заявился — это единственная должность, на которую я заявился в принципе. Вспомним: была определенная дезинформация о том, что я заявлялся на министра экономики — я никогда не заявлялся на министра экономики. Но в действующем составе правительства — да, я заявился на эту должность омбудсмена, хотя она и неправительственная. Сейчас по факту уполномоченный работает при министерстве экономики, но по закону он не подведомственен ни одной ветви власти.
- Много ли в Хакасии у тебя врагов? В бизнесе, в политике, может быть, в личной жизни?
- Не знаю, сколько у меня врагов. Я знаю, сколько у меня друзей. Их очень много.
- Сколько?
- По крайней мере, 10 с половиной тысяч.
- Те, которые за тебя проголосовали, ты имеешь в виду?
- И не только. Сейчас, наверное, даже больше.
- А близкие друзья?
- Близкие друзья — они всегда есть. Что мы понимаем под близкими друзьями? Самая высокая ценность, если ты меня выводишь на это, всегда , в любом окружении это семья. В первую очередь. Друзья, товарищи — да. Мы о чем говорим? Есть ли друг, который готов за тебя умереть? Я очень сильно сомневаюсь, что в настоящем времени такие друзья есть. И слава богу! Потому что у нас не война, мы не меряем такими мерками и такими критериями. Но друзья, которые готовы прийти на помощь, друзья-партнеры, друзья, с которыми просто приятно общаться — их много.
- Что говорит о твоей деятельности семья, твои родственники? Как часто ты слышишь слова «Саша, зачем тебе это надо, ты уже наполовину седой»?
- Наоборот, меня семья поддерживает. Я больше скажу: семья являлась отчасти тем мотиватором, который привел меня в политику. Потому что семья знает мои способности, семья знает, чего я могу добиваться. Семья говорит: если ты можешь, ты иди и делай. Иди и решай! Все очень просто.
- Общество в Хакасии по-прежнему, спустя полгода после предвыборной кампании губернатора и Верховного Совета, на мой взгляд, очень политизировано и очень расколото. Как сделать так, чтобы люди на улицах, в соцсетях, в интернете, по телевизору, в газетах успокоились, поняли, что выборы прошли, что нужно браться за лопаты, за компьютеры, станки, что нужно прекратить поливать друг друга разного рода грязью, которая всегда бывает во время выборов?
- Мы видим построение гражданского общества. Но мы видим его с определенными недостатками. Но то, что люди втягиваются в политику — это не так плохо. Это и хорошо, и правильно. Другое дело, что мы должны стремиться к всеобщему уважению. Ведь есть замечательное и простое правило: если ты не занимаешься властью, власть все равно займется тобой. Если ты отворачиваешься от политики, это не значит, что политика от тебя отвернется. Другое дело, что надо более цивилизованно вести этот диалог, с этим я совершенно согласен. А то, что разные точки зрения будут всегда, это замечательно. То, что чиновники государственного управления будут находиться под контролем разных сил — это тоже правильно. И не только чиновники, а разные политические деятели. Любая критика должна восприниматься таким образом, что она нацелена на улучшение тебя, как личности, на улучшение твоих качеств, на улучшение твоих действий. Надо просто научиться слышать друг друга, делать правильные выводы из того, что говорят, и действительно делать это более корректно. Это совершенно нормально.
- Ты заявил о том, что ты возможно пойдешь на выборы депутатов Государственной думы. Сразу два вопроса. Как ты относишься к претворению в жизнь закона об отзыве губернатора и как ты относишься к депутатской неприкосновенности наших народных избранников на федеральном уровне?
- По обоим вопросам одна и та же точка зрения. Должен быть механизм отзыва как губернаторов, так и депутатов — также, как и любого чиновника. Этот механизм — один из тех, кто поможет увеличить эффективность. Больше скажу: если мы говорим про губернаторов, я бы лично ввел еще и набор компетенций для людей, которые баллотируются в губернаторы. Как минимум — прохождение специальных курсов либо специального управленческого образования. Это тоже мое мнение.
Депутатская неприкосновенность вещь достаточно спорная. Она возможно нужна для депутатов на высоком уровне, когда определенная публичность действительно угрожает жизни, семье. Но в большей степени я не вижу, что это правильное решение. Мне приводили очень хороший пример, когда в Европе любой житель может прийти на заседание парламента, зайти вовнутрь и даже вставить свои ремарки. Ни о какой там неприкосновенности речи идти не может. Но то, что я этого хочу, не значит, что это сбудется.
- В России это не работает, это во-первых. Во-вторых, я лично за депутатскую неприкосновенность на федеральном уровне. Потому что — Мяхар становится депутатом Госдумы, а его враг. За час я могу при желании нанять хорошего карманника, который на митинге подсунет депутату Госдумы Мяхару в карман пакетик с белым порошком. И все. Неприкосновенности у него нет — и депутата берут за шею. Это не проблема.
- Не надо, Игорь, фантазировать по этому поводу — подкинуть белый порошок или еще что-нибудь, не будем говорить о противоправных действиях. Мы прекрасно понимаем, что депутаты высшего уровня и так достаточно оторваны от живого общения с народом. И я очень мало припоминаю случаев, когда они выходят на митинги, общаются в свободном кругу и в свободном доступе. Обычно их ограждает трибуна и большой, огромный зал. Не будем об этом спорить.
- Хорошо. Тогда твое политическое и человеческое отношение к сенаторам от Хакасии. Несколько слов о Валерии Усатюке и Александре Жукове. Нужно же выяснять твою политическую позицию!
- Конечно, скажу. Пока преждевременно говорить об Александре Жукове. Выбрали. Производственник, который умеет решать проблемы, причем проблемы разного уровня — от организации производства, спасения предприятия до решения вопросов с государственными органами. Посмотрим, как проявит себя в Совете Федерации. По Усатюку тоже пока ничего не могу сказать — находится уже достаточно большой промежуток времени в СФ, но каких-то решений мы пока не видели.
- «Пакет Клишаса»
- Если мы говорим по нему, то я знаю, что Жуков проголосовал «за», а Усатюк воздержался. Но опять же мы о чем говорим? Если у Жукова это логично, то Усатюк-то почему воздержался? Ему надо был говорить «а я против» - ведь они же борцыс тем режимом, который есть! А есть еще определенная внутрипартийная дисциплина, есть то политическое кредо, с которым выходит тот или иной сенатор. Мы прекрасно понимаем: Жуков — единоросс. Он пришел, со своими коллегами посовещался, они приняли коллегиальное решение. Но коммунисты-то почему воздерживаются? Вот это мне непонятно.
Мне непонятно, зачем Валентину Коновалову оправдываться, есть ли у него военный билет или нет у него военного билета, когда можно сказать: «Я пацифист, я принципиально не ходил и не отмечался. Да, я хотел служить Родине — интеллектуально. Да, это мой внутренний стержень». И совершенно был бы другой коленкор. Вот то же самое с Усатюком.
- Наша беседа понемногу подходит к концу. Кстати, ты сам служил в армии?
- Нет.
- Это еще один повод зацепиться за твое прошлое, будущее и настоящее.
- Я могу признаться: я сам получил военный билет, по-моему, в 33 года. Отсрочку я получал от армии первую, потому что я работал преподавателем в сельской школе, в селе Зеленое, а после этого я поступил в аспирантуру и срок окончания аспирантуры закрыл срок призывного возраста, в 27 лет. И когда мне отдел кадров сказал, что необходим военный билет, проблемы этого не составило. Я пришел, получил военный билет, сейчас с каждым переездом мне делают отметку. И здесь вопрос, я думаю, даже не в Валентину Олеговичу, а как раз к отделу кадров. Там надо пристально посмотреть, почему отдел кадров не обратил внимания на этот факт. Тем не менее, военный билет у меня есть, я на учете стою, рядовой запаса — не вопрос.
Кстати, я могу вспомнить свою призывную комиссию. Когда увидели мой средний балл, когда увидели мои спортивные разряды и знание нескольких иностранных языков, меня с большими, горящими глазами спросили: « в каких родах войск вы хотите служить?». Я ответил: «Я Родине буду служить интеллектуально». Они говорят: «Это как?». Так, говорю, сначала буду учить детей, а потом пойду в науку. С наукой не сложилось, но то историческое образование, которое я получил, за это я благодарен ему до конца жизни. Потому что именно сформировало меня таким, какой я есть сейчас.
- Бизнес, которым ты занимаешься, это жесткая штука. Это проблемы, деньги, возможные бизнес-предательства, в том числе партнеров по бизнесу. Это договоренности, готовность к компромиссам, убытки и прибыли. В политике все еще жестче. Ты готов к такого рода отношениям в политике, где ты уже около полугода?
- Все то лекало опыта, которое я получил в бизнесе, а в большей части я работал на корпоративном рынке, там как раз было общение с организациями и юридическими лицами и бизнес-партнерами, я его полностью перекладываю на политический образ. Потому что в первую очередь это договоренности, заработок и инвестиции. Знаете, чем отличается предприниматель от чиновника? Для чиновника самое главное — это закрыть папку, завершить дело, все, это является законченным моментом. Для любого предпринимателя самое главное в законченном деле — это реальный продукт, его создание и продажа. Законченное материальное действие. И вот это действие законченное я готов принести в политику. Политика ценна тем, что ты можешь делать все то, что тебе нравится, но совершенно другими инструментами. Ты можешь построить не просто дом, а ты можешь построить санаторий. Ты можешь построить тысячи километров дорог. Ты можешь сделать счастливыми не 10-15 человек, которые рядом с тобой, не обеспечить благосостоянием жизнь своих сотрудников, а ты можешь обеспечить жизнь как минимум полумиллиона человек, которые живут в нашей республике.
Вот это дает политика.
- В конце любого разговора мы даем любому нашему гостю право обратиться к жителям Хакасии с любым обращением по любому поводу.
- Уважаемые жители республики и не только республики! Я прекрасно знаю, что сетевые СМИ смотрят далеко за пределами Хакасии. Я вам хочу сказать одно: не ждите, что по мановению волшебной палочки в какой-то день все резко изменится. Не будет такого. Не прилетит никакой волшебник ни на каком, ни на голубом, ни на красном вертолете и не сделает нашу жизнь замечательно одномоментно. Наше с вами благосостояние, наша с вами успешность — это работа, ежедневная работа. И работа нас всех, вместе взятых. Мы сделали шаг к построению гражданского общества — и не надо на этом останавливаться. Надо дальше идти по этому пути, надо увеличивать эффективность работы чиновников. И надо увеличивать эффективность своего присутствия в нашем обществе. Спасибо!
Беседовал Игорь Саськов