Рекомендую прочитать:
Коля, ты поживи у меня. | Сосед по койке | Как я чуть не стал попрошайкой.
Последняя овечка отары прошла, хвостиком помахала - не помогло, не уснуть. Вздыхает, ворочается Егоровна, бессонницей обессиленная, лишь на мгновенья впадая в забытье. Она уже и не помнила, когда спала без раздумий о прошлом и настоящем. Днем среди людей за разговорами тяжёлые мысли забывались, а длинной ночью хоть волком вой, и стрелки часов будто стояли на месте.
“Вроде, правильно с мужем воспитывали. Хорошее от плохого отличали. Что такое с ними случилось?” — далеко не в первый раз крутились в голове вопросы. Тягостно вздохнула и посмотрела на часы.
“Что не так сделали? Где ошиблись? Особо не баловали ж: муж был строг и нетерпим. И образованные, и умные, люди своим детям всегда в пример ставили. — На прикроватной тумбе стоит полупустой пузырек валерьянки. Сердцу неспокойно, больно. — Ведь жили хорошо, не хуже других. И вот, нате вам!”
Муж Егоровны был из простых работяг, всю жизнь честно отработал шофером в передвижной механизированной колонне, за что и получил ордер на половину двухквартирного коттеджа. В перестроечные хозрасчетные годы предприятие строило дома для своих работников, вот и ее семья обзавелась таким жильем. Обустраивали, облагораживали всей семьей жилье и сад-огород. Сыновья отслужили в армии, потом женились и дети пошли мал мала меньше. Жили дружно, ни обид, ни претензий, дни рождения и праздники отмечали вместе. Все было хорошо. Но, к сожалению, неожиданно случился инфаркт у главы семейства.
Цветы у надгробия еще не завяли, а вдова уже почувствовала нездоровые перемены в косых взглядах и агрессивных разговорах детей и снох. Как оказалось они не доверяли друг другу из опасения быть обманутыми в дележе наследства.
Через пару дней оба сына с семьями переехали к матери. Хорошо бы просто жить, поддержать в трудное время да всячески помогать. Ан нет, началась песня на тему «мягко стелет, да жестко спать».
— Мам, как одна будешь платить коммуналку? А если починить-подлатать что, не наездимся же! — голосил старший сын.
— Зачем тебе одной дом? Давай продадим. Нам расширяться надо, да и детям на учебу. Тебе квартиру купим и живи спокойно без проблем. Мы будем помогать, навещать. — как обухом по голове прозвучали слова младшего.
“Нет, не свои мысли они говорят. Не похоже на них. Чай, невестки науськивают. Им деньги глаза застили”. — ошеломленная вероломным напором плакала она.
Ох! Как ездили по ушам Егоровны, спасу не было от такого прессинга. И умасливали, и стращали, и орали, и угрожали расправой, но стояла на своем: “Не буду продавать!” Соседи стыдили их, призывали одуматься, быть человечными со своей матерью! Однако ж не выдержала давления, сил не осталось, уступила.
Поиском покупателей, согласованием цены и оформлением бумаг деловито занимались снохи. Егоровна только ставила подписи ослабевшей рукой. Дом продали, деньги поделили по той справедливости как ее понимали дети. Вскоре они обзавелись новыми машинами, о расширении жилья и оплаты учебы как-то позабылось, и о помощи матери тоже. Дескать, не обещали такого и не обязаны вовсе. А она со своим скромным наперечет добром поселилась в крохотной комнате малосемейки.
“Может быть и правильно. Им нужнее, как-никак молодые, а я свое отжила”. — пыталась понять их и успокоить ноющее сердце. Рука вновь потянулась за валерьянкой — пусто.
Первый луч солнца вспорол морозную мартовскую темень молодого дня. Рассвет. Она еще чуть-чуть понежится в теплой постели, и короткими шажками тапочки зашуршат по линолеуму на общую кухню. Вскоре чайник закипит. Не изменяя давней привычке, она заварит добрую кружку сборного чая. Поласкает соседских ребятишек, угостит их конфетами. Затем губами шепча молитвы, смиренно отстоит службу под блики церковных свечей. И купит угощения к столу на день своего рождения.
Но нет. Не шуршать тапочкам, не свистеть чайнику, не гореть свечам, не звенеть колокольчиками детскому смеху, не быть праздничному застолью с новыми соседями и поздравительным тостам имениннице. Отблески начинающейся зари — последнее, что отразилось в навечно потухших глазах настрадавшейся женщины. Отныне не болеть сердцу, не быть бессонным ночам. Никогда.
Благодарю за внимание. Вопросы и критика приветствуются.
С вами была СТАРАЯ ТЕТРАДЬ. ЗАХОДИТЕ ЕЩЁ.