Часть 4 (продолжение мистического детектива)
Друзья рассмеялись. Всем была известна его любовь к вкусным блюдам и, как следствие, склонность к полноте. В гостинице кормили отменно, особенно поварам удавалась уха из осетрины и трюфели на шампанском. Васнецов немедленно позвал слугу и заказал отбивных котлет с грибами, вермишели, тушеной индейки с рисом по-французски, холодный паштет из дичи, каравай из блинчиков с фаршем из говядины, немецких кренделей с шафраном и бисквитный пирог с лимоном специально для Ирины. Похороны классиков друзья отложили.
- И самовар неси! - крикнул Николай вдогонку слуге под общих хохот друзей.
Разговор не затихал еще час, постепенно уходя в сторону от острых тем. В гостинице «Белый олень» Ефимия Благородова на третьем этаже в небольшом скромном номере собрались этим вечером пять представителей так называемой передовой молодежи с Приспособиным, который все хотел считаться передовым, но у него ни по образу мыслей, ни по поведению никак не получалось. Александр Федорович Луганский должен был завтра утром уехать на литейные заводы купцов Черновых вести пропаганду бунта среди рабочих (условия работы в цехах были адские, люди часто гибли). Вот они и пришли его проводить. Было много выпито шампанского, водки и под конец и дешевенького вина местного производства.
Луганскому вдруг стало душно, он подошел к окну, отворил его и стал смотреть на приезжих. Одна средних лет пара с двумя упитанными детьми в накрахмаленных чепчиках, толстой гувернанткой и черной породистой собачкой с длинными бархатистыми ушками не заинтересовала его, а вот в другой карете дорогой английской работы, которая без всяких споров доехала бы куда угодно, оказалась необыкновенной внешности молодая женщина...
Луганский не мог оторвать глаз от этой только что приехавшей в город красавицы. Он забыл в это мгновение о друзьях, находившихся рядом, о несчастных рабочих, к которым должен был поехать завтра, о тревогах за свою страну, тяжко страдающую под гнетом жесточайшей цензуры — тем, кто мыслил иначе, слова просто не давали, обо всех своих мечтах и надеждах молодежь забывала, не достигнув и тридцатилетнего возраста. И вдруг - только Та, которая выходила из кареты к центральному подъезду завладела сейчас его воображением. Нежные черты лица и огромные зеленые глаза пленяли с первого взгляда. Волосы ее были темного медного оттенка, а кожа необыкновенно белая и ровная.
А какая миниатюрная ножка показалась, когда незнакомка приподняла подол, выходя из кареты! Статная, уверенная в себе. Изящный дорожный костюм глубокого изумрудного цвета и роскошная модная со страусовым пером шляпка свидетельствовал о ее высоком социальном положении и богатстве. Ефимий Благородов c двумя молоденькими служанками лично вышел ее встретить, как поступал только в случае с наиболее важными гостями. Два лакея и служанки суетились с багажом, и молодому человеку показалось, что одному из них горничная красавицы сказала что-то о вещах «госпожи Амалии». Луганский, объездивший в юности всю Европу, подумал, как органично смотрелась бы Амалия где-нибудь в Брайтоне, или Париже, или Баден-Бадене. Что ей нужно в скромном губернском городе, в пятистах верстах от Москвы?
(Продолжение следует)
Спасибо за внимание! Если понравилось, ставим лайк и подписываемся на канал!