Вслед за Воландом можно сказать: полбеды, что всё хорошее заканчивается, беда, что заканчивается слишком быстро, дорогой читатель. Так и беззаботное детство моё быстро закончилось в воскресенье 1-го сентября 1963-го года. В селе было две начальные школы, наша располагалась в бывшем барском доме. Там был длинный коридор, вдоль которого высились двойные двери в классы. С северной стороны ряды дверей обрывались в полукруглый холл или рекреацию, бывшую, вероятно, ранее танцевальным залом. Школу посещало восемь – с 1-го по 4-ый – классов, человек по 30-40 в каждом. Кроме учителя в классе были парты с откидными крышками, поворотная двусторонняя доска, учительский стол со стулом. Потолок везде был так высок, что не каждый взрослый мог доплюнуть до него из трубочки жёваным катышком бумаги. В отсутствии учителя одним из развлечений мальчиков, кроме стрельбы из скатанного в трубочку тетрадного листа, было вращение доски, которая больно била по голове зазевавшегося. Девочки презирали мальчиков вот за это вот всё, но по счастью терпеть нас им приходилось лишь в непогоду. В погожие деньки мы выскакивали во двор, и стропались – фехтовали – на прутиках.
Писать мы начинали перьевыми ручками, поэтому таскали в школу тетради с промокашками, стирашки, перьевую ручку с набором острых перьев на замену, чернильницы-непроливашки, которые всё равно проливались. Указательный и большой палец правой руки были у нас всегда в чернилах, которые в силу смачивания поднимались от пера выше. Современные современники и современницы имеют смутное представление о каллиграфии, и не знают, что правильные буквы имеют утолщения и утончения своих частей. Выписывание палочек и чёрточек в прописи требовало внимательности и усидчивости, которой не всем и всегда хватало. Поэтому довольно часто слышались возгласы девочек, которым очередной, сидящий сзади, хулиган колол пером в формирующиеся округлости выше бёдер. За это его поднимали стоять у парты столбом, чему многие тихо завидовали. Отъявленные же хулиганы вообще крепили иголку на карандаше, и охотились на девочек не только во время урока, но и перемены. Не знаю, то ли ростки сексуальности у них так пробивались, то ли садизма. Ещё стояние столбом можно было заработать, дёрнув девочку за косичку. Сейчас лёгкие телесные повреждения девочек в школе сошли на нет. Думаю, введение шариковых ручек и забвение каллиграфии – одна из главных тому причин.
Особенным мгновением, кроме окончания занятий, был для нас звонок с третьего урока и начало большой перемены. Трагедией было, если учитель задерживал после звонка. После звонка все восемь классов бежали в холл. Там, на подоконнике с бачком для питьевой воды и кружкой на цепи, уже стояла тётенька из столовой с огромной корзиной пирожков. Образовывалось подобие очереди из детских тел, которая всё утолщалась и утолщалась за счёт подхода с боков чьих-то друзей и знакомых знакомых. Минут через пять всё пространство заполнялось толкающимся за место в очереди муравейником и проталкивающимися по стенке жующими счастливчиками. Пирожки продавались с повидлом и капустой по цене 5 копеек. Были, вроде, и с мясом, но они стоили дороже. Напоминанием тех лет служит мне большая фотография в бумажной рамке. С фотографии смотрит всклокоченный первоклассник с полосами повидла у рта.
Но, ни удары вращающейся доской по голове, ни кляксы в тетрадях, ни синяки и ссадины, полученные в лёгких потасовках очереди за пирожками или боях на прутиках, не тяготили нас так, как дверь. Входная тяжёлая, обитая металлическим листом, дверь, имела мощную пружину. Даже четвероклассники открывали её с трудом. Первокласснику же вовремя пригубить чашу знаний иногда вообще не удавалось. Забавную для него картину мог наблюдать сторонний наблюдатель во время начала перемен. Несколько десятков мальчишеских тел с радостными криками выскакивала во двор школы. Под их – тел – напором дверь распахивалась, как садовая калитка. Но участь последних двух-трёх бегунов была незавидной! Дверь резко закрывалась, отбрасывая аутсайдеров назад! Особенные ощущения испытывали те, кого дверь заставала в беге в фазе полёта! Место приземления отчётливо просматривалось пятном стёртой краски на полу коридора.
Поэтому, когда говорят, что нынешним детям учиться тяжелее, меня одолевает скепсис.
А что для вас было самым тяжёлым в начале тернистого пути к знаниям, уважаемый читатель? Пишите в комментариях, не забудьте поставить лайки, а то и подписаться на канал!