Автор: Николай Соснов
На задворках столицы в однокомнатной квартире семиэтажного кирпичного дома, шедевра конструктивизма двадцатых, на скрипучих стульях с жесткими спинками сидели и разговаривали двое, пожилой и помоложе. Квартира была записана на бутафорскую фирму несуществующего предпринимателя, чья вымышленная личность родилась в недрах спецслужбы и продолжала жить исключительно на бумаге. Из двоих собеседников младший считался давно покойным. Мертвец имел в кармане абсолютно подлинный паспорт на одну из многих предоставленных ему государством масок. Его визави официально числился мелким помощником Верховного, на деле же являлся ближайшим доверенным лицом главы государства. По старой памяти он называл псевдо-покойника Юрием. Юрий в свою очередь величал старшего Шефом.
- Твой объект, - сказал Шеф, протягивая Юрию фотографию мальчика в школьной форме. - Анатолий Перелыгин. Мать — медсестра, отец — охранник. Учится в третьем классе.
Юрий поморщился. Ради безопасности Родины ему уже приходилось убивать женщин и стариков, но ребенок… Реакция подчиненного не укрылась от Шефа.
- Юра, ты меня знаешь. Я не изверг, у самого два внука. У Верховного три и правнучка. Да, это школьник, однако, в будущем он создаст смертельную опасность для всего во что мы верим и ради чего работаем. Он возглавит разрушительную революцию и уничтожит самые основы нашего процветания и благополучия.
- А нельзя как-то иначе или подождать, пока вырастет? - спросил Юрий, прекрасно зная, что Шеф не обратился бы к нему, имея в наличии нелетальные варианты. Извергом друг Верховного действительно не был.
- Видение Илоны оказалось слишком коротким и расплывчатым, чтобы гарантировать положительный результат в случае применения обычных предосторожностей. К тому же по-своему это не менее жестоко, чем казнь.
Юрий хмыкнул. «Обычные предосторожности» против чересчур своевольных лидеров оппозиции сводились к помещению в тюрьму или под домашний арест. Пожалуй, таким путем можно, наоборот, вырастить из мальчишки мятежника.
- Я могу поручить дело кому-то из из тех, кто не рассуждает, интересуется только деньгами или получает удовольствие от процесса, - продолжил Шеф, - но хочу, чтобы это совершил именно ты, Юра. Потому что ты офицер и патриот, а не наемный палач. И ты не раз имел случай убедиться в уникальных способностях Илоны. Собственно, ты их нам и открыл.
Юрий молча кивнул. Да, Илона впервые вышла на контакт именно с ним. Был он тогда совсем еще молодым сотрудником военной разведки и официально находился в числе живых. Однажды утром на проходной управления Юрий столкнулся с хрупкой некрасивой девушкой.
- Вы Юрий, - обратилась она к нему. - Не перебивайте и не задавайте вопросов. Дорога каждая секунда. Сейчас в кабинете 213 капитан Радченко застрелит своего начальника. Из последней командировки Радченко вернулся не в себе.
Почему-то Юрий сразу поверил незнакомке. Он взлетел на второй этаж по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Радченко уже навел на полковника пистолет, когда Юрий всадил ему пулю в затылок. Это было его первое убийство.
После многочисленных проверок и ряда успешных предсказаний ясновидящую Илону забрал под крыло сам Верховный, а Юрий прошел дополнительную подготовку и получил направление на ликвидаторскую работу.
С тех пор он с ней не встречался, но еще трижды охотился по ее наводкам, каждый раз поражаясь проницательности Илоны. Дважды Юрий устранял за границей опаснейших террористов, получая указания о точном времени их появления в удобном для казни месте. Третий раз его жертвой стал обнаруженный ясновидящей маньяк — сенатор, которого нельзя было привлечь к суду по соображениям государственного престижа. С санкции Шефа Юрий устроил ему мучительную смерть в пожаре. Заодно спалил улики - коллекцию, собранную подонком на память об убитых женщинах.
- Ну, как? - спросил Шеф, подождав пару минут, пока Юрий читал отпечатанные на обороте фотокарточки сведения о ребенке и его семье.
- Исполню, - ответил Юрий и увидел в глазах старика облегчение.
- Отлично. Выезжай в его город завтра же. Прикрытие стандартное — командировка страхового агента от компании, где ты числишься. Вот еще что, конечно, чистота операции на первом месте, но все-таки… - Шеф на миг замялся. - Постарайся, чтобы он не страдал.
- Обязательно, - Юрий пожал холеную руку начальника и вышел из квартиры первым. Карауливший у двери телохранитель Шефа проводил его равнодушным взглядом.
Юрий искренне обещал обеспечить ребенку безболезненную гибель, но организовать ее оказалось не так легко. Он был не просто киллером, а чистоделом высшей квалификации и специализировался на казнях, замаскированных под смерть от естественных причин. Никаких самоубийств или имитаций разбойного нападения. Только болезни и несчастные случаи, главным образом, обыденные и не вызывающие подозрений.
Например, известный своим пьянством депутат свалился с моста и утонул. Пресса злословила о пристрастии чиновников к алкоголю, о влиянии Юрия на последний прыжок слуги народа никто не догадался. Или рассеянной иностранке-сердечнице вдруг стало плохо на дипломатическом приеме, да так, что она померла до приезда «скорой», несмотря на небывалую быстроту, с которой примчались врачи. В организме покойной обнаружили роковую передозировку сильнодействующего препарата и долго гадали: зачем она выпила тройную норму таблеток? Ответа не нашли, ведь побывавший в ее номере Юрий успел до прихода следователей заменить настоящими подкинутые ранее поддельные капсулы с увеличенной дозировкой. В итоге смерть женщины списали на присущую ей по свидетельству родных хроническую рассеянность.
Часть ближайшей ночи ликвидатор потратил на анализ информации о Перелыгине с флешки, переданной ему Шефом. Он старался думать о ребенке только, как о «Перелыгине», а не как о «Толе» или даже «Анатолии», будто, называя его по фамилии, отказывался признавать юный возраст назначенной к уничтожению цели.
Ознакомившись с медицинской картой объекта, Юрий с сожалением отказался от любимого способа — передозировки лекарств. Мальчик был здоров настолько, что выделялся даже в сравнении со сверстниками из богатых семей, так что стал участником сразу четырех мониторинговых проектов Минздрава. Доктора отслеживали Перелыгина в надежде узнать секрет его замечательного иммунитета. Лекарств он не принимал никаких.
Вариант с пищевым или бытовым отравлением, равно как и пожар, Юрий отверг на четвертый день слежки за Перелыгиным. Ребенок вел себя образцово и жил строго по расписанию: дом, школа, тесты в больнице, где работала мать, потом опять дом. Пищу принимал от родителей или ел в школьном буфете, лакомства на улице покупал редко, скорее всего, по причине вечного безденежья семьи. Один дома не оставался никогда. Играл только в квартире или в унылом дворе своей панельной коробки исключительно в компании сверстников-соседей. Появление рядом чужого незнакомого мужчины с высокой вероятностью привлекло бы внимание окружающих. Организовать индивидуальное введение яда без всяких подозрений в такой обстановке проблематично. Групповое отравление или поджог, конечно, исключались по массе причин от этических до конспиративных.
В кино ловкие агенты травят врагов, мимоходом уколов их зонтиком или иголкой, а специально разработанные в секретных лабораториях яды, сотворив черное дело, исчезают из тела без следа. В реальной жизни все гораздо сложнее. Вещества дают непредсказуемые эффекты, в решающий момент как из-под земли вырастают случайные свидетели, а трупы попадают на стол к слишком внимательным патологоанатомам. На Родине это не так страшно, любая проблема снимается телефонным звонком от Шефа, но Верховный держал Юрия именно для того, чтобы вопросов не возникало в принципе.
Был еще один повод отказаться от игр с ядом. Юрий гордился своим мастерством потому, что его казни не просто казались естественными смертями, а выглядели для окружающих ожидаемо. Он долго думал: как, вероятнее всего, может погибнуть младшеклассник в депрессивном почти трущобном городском районе? Исключая, конечно, банальное убийство в подворотне.
Ответ пришел к Юрию на девятый день наблюдения.
Вечером он возвращался в гостиницу на прокатном серебристом «поло». На дворе стоял февраль. Накануне выпал снег, который теперь усердно загребал ковшом перегородивший дорогу трактор коммунальной службы. Его водитель работал медленно и осторожно, объезжая припаркованные у обочины машины. Юрий притормозил и терпеливо ждал освобождения пути. Невдалеке под грибком на детской площадке сидели двое забулдыг. Один из них воровато оглянулся, достал из пакета бутылку «Минимальной» и разлил водку по пластиковым стаканчикам. В этот момент водитель трактора допустил ошибку и задел ковшом серую «короллу». Завопила сигнализация, тракторист матюгнулся, алкаши вздрогнули, а Юрий сообразил: проще всего малышу погибнуть под колесами автомобиля, управляемого пьяницей. Лихач под градусом сбивает Перелыгина и уносится прочь, пропадая с концами. А если полиция сумеет вытянуть один из них на свет божий… Что же, на этот случай в репертуаре Юрия имелся проверенный план.
Он не сообщил Шефу подробности задуманной операции, да это и не требовалось. Шеф предпочитал минимизировать контакты со своей агентурой. В период ученичества Юрий согласовывал и утверждал у него каждый шаг. Потом ему разрешили разрабатывать схему убийства самому, ограничившись получением детальных отчетов. Наконец, Шеф признал квалификацию Юрия достаточной, чтобы отпустить его в самостоятельное плавание, и теперь в общении с ним исповедовал принцип: меньше знаешь — лучше спишь.
Приехав в гостиницу, Юрий заперся в номере и приступил к подготовке. C портативного жесткого диска он залил на ноутбук программу, предоставлявшую доступ к единой базе данных полиции и спецслужб. В базе не содержалось государственных тайн. Всего лишь десятки миллионов досье на граждан, миллиарды вполне законно учтенных государством юридических фактов их биографий. Продвинутый искусственный интеллект помогал быстро сформулировать правильный запрос и получить нужные сведения за считанные минуты.
Юрий обратился к системе в поисках местных жителей мужского пола в возрасте от тридцати до сорока, в последние пять лет неоднократно привлекавшихся к ответственности за управление автомобилем в нетрезвом виде, но при этом имеющих действующие в данный момент водительские права. Система исправно выдала список из двадцати восьми персон. Изучив трехмерные ростовые фотографии из каждого досье, Юрий остановил свой выбор на Владимире Шпиневе, нигде не работающем и состоящем на оперативном учете как вероятный драгдилер. Пешеходов он пока не сбивал, но его послужной список не ограничивался тремя штрафами за пьяную езду. Шпинев мусорил, пил водку в общественном месте, там же много раз нецензурно бранился и даже имел в молодости уголовную судимость за побои. Его персональная страница в соцсети в основном состояла из селфи с разнообразных застолий, а сохраненная властями электронная переписка — из бесед на тему выпивки, наркотиков и секса. Он прилично походил на Юрия формой головы, лицом и по комплекции тела. В общем и целом это был идеальный кандидат на подставу.
С местом жительства Шпинева Юрию тоже весьма повезло. Алкаш обитал на территории вымирающего рабочего поселка в мрачной одинокой избе, а свой синий «шевроле ланос» держал во дворе. С севера к дому примыкал пустырь, на юге двор переходил в обширный заброшенный огород, посреди которого сиротливо гнил остов древней «победы». Неподалеку торчали красные от ржавчины цистерны давно остановленной фабрики. Весь этот живописный пейзаж окружало кольцо унылых хрущоб.
Неделю Юрий следовал за Шпиневым по пятам, каждый день меняя прокатные автомобили, чтобы не вызвать подозрений. Днем объект мотался по городу, приторговывая пакетиками коричневого порошка. Вечера и ночи проводил в попойках с дружками. Иногда пил и один, в таких случаях чаще всего оставаясь дома. После очередного загула вставал не раньше полудня. Все это полностью устраивало Юрия. Он подготовил все необходимое и теперь ждал лишь удобного момента.
В ночь со второго на третье марта Владимир Шпинев снова нажрался в компании обычных собутыльников, к утру кое-как доехал домой и завалился спать. Через установленную в его комнате скрытую камеру Юрий, сидевший в черной «ладе» на соседней улице, наблюдал, как пьяница ворочается и шуршит грязными простынями. Наконец, Шпинев затих. Убедившись, что он погрузился в сон, ликвидатор набрал на клавиатуре ноутбука ряд команд и вылез из машины. Он был одет в красный пуховик и темно-серые джинсы. Бритую по вечной хулиганской моде голову прикрывала спортивная шапочка с лейблом популярного футбольного клуба. На ногах — тяжелые ботинки. Каждая деталь костюма повторяла типичный повседневный наряд Шпинева. От себя Юрий добавил удобные перчатки и темные очки на половину лица, а также поднял воротник куртки, натянув его почти до носа.
Пока Юрий, огибая многочисленные лужи талого снега, быстрым спортивным шагом шел к дому Шпинева, запущенный им вирус отключал все уличные видеокамеры полицейского наблюдения. Стражам порядка понадобится не меньше суток, чтобы справиться с этой напастью, а Юрию требовалась всего пара часов.
Он вошел в избу, подняв закинутый в петлю крючок с помощью мощного магнита. Внутри его встретил густой скверный запах, дикая смесь сивухи и аромата заплесневелых носков. Сделав Шпиневу укол снотворного, гарантирующий от пробуждения минимум на четыре часа, Юрий забрал со стола ключи от «шевроле» и через пять минут спокойно ехал на запад. Наручные часы показывали семь утра.
До перелыгинского квартала Юрий добрался без происшествий. На всякий случай в кармане у него лежало подлинное служебное удостоверение на имя вымышленного майора госбезопасности Бориса Вильчинского. Полицейскому патрулю хватит одного щелчка сканером по штрих-коду документа, чтобы убедиться: перед ними действительно неприкасаемый офицер из главка всемогущей спецслужбы. Правда, акцию придется свернуть и найти другую машину взамен засвеченной. А вот если копы тормознут его после ликвидации, выбора у Юрия не останется. Жаль ребят, но в руки им даваться нельзя.
Пока что судьба благоволила киллеру. Он припарковался поблизости от запущенного сквера, где росли деревья с обломанными ветками и больными стволами, и стал терпеливо ждать, не выключая двигатель. По утрам Анатолий Перелыгин проходил тут, срезая угол по дороге в школу.
Мальчик появился около половины восьмого. Юрий издалека увидел его ядовито-зеленую куртку. В руках он нес раскрашенную в цвета государственного флага деревянную поделку, изготовленную, наверное, для урока труда. Юрий пригляделся внимательнее и слегка удивился: надо же, макет официальной резиденции Верховного!
Пару мгновений убийца колебался, всматриваясь в румяное доброе лицо довольного жизнью ребенка. Наконец, Юрий собрал волю в кулак. Он дождался, пока Перелыгин окажется к нему спиной, и приступил к ликвидации. Мотор «шевроле» яростно заревел, и автомобиль устремился к своей жертве. Дистанция была достаточной для хорошего разгона. В последние секунды перед ударом малыш догадался, что сзади творится неладное, и обернулся к Юрию. Испуганные глаза ребенка встретились с холодным взглядом бывшего офицера разведки.
Тело объекта подбросило как тряпичную куклу, кинуло на капот, затем оно скатилось под колеса. Автомобиль дважды подпрыгнул, словно на ухабах. Юрий ударил по тормозам и едва справился с управлением, когда «шевроле» пошел юзом. Остановив машину, он, притворно спотыкаясь и заплетая ноги, скачущей походкой в дупель пьяного человека приблизился к мальчику, который валялся в грязи, будто сломанная и выброшенная за ненадобностью игрушка. Тот лежал на спине, крепко прижимая к себе свою последнюю поделку. Рядом цветным блином вмялся в землю раздавленный ранец.
Враг государства Анатолий Перелыгин еще дышал и был в сознании, но не кричал от боли. Молча он смотрел куда-то вверх странным ожидающим взглядом. Юрию показалось, что послушный домашний ребенок не верит в близкую гибель и надеется на вмешательство всемогущих родителей, способных все исправить и вернуть на круги своя. Наклонившись, словно проверяя жив ли сбитый им малыш, киллер быстрым движением пальцев прекратил его страдания.
Вернув «шевроле» во двор шпиневской хибары, Юрий положил ключи от машины обратно на стол и забрал камеру наблюдения. Ботинки и джинсы Шпинева он измазал грязью со своих подошв, а в качестве финального штриха вложил в ладонь спящего прихваченный на месте происшествия блокнот Перелыгина. Выпачканная бурой жижей книжица должна была убедить в собственной виновности самого Шпинева, который по задумке Юрия пришел бы к выводу, что просто запамятовал утренние похождения.
Переодевшись в «ладе», ликвидатор снова поехал в город. В гостинице Юрий предупредил портье, чтобы его не беспокоили до завтра, поднялся к себе на четвертый этаж и завалился в постель, наверстывая часы отдыха, упущенные в предыдущие дни, когда приходилось отключаться урывками. Спал он крепко, но тревожно. Усталый мозг заполняли страшные хаотичные образы: поезда со свирепыми лицами давно убитых им террористов крушили небоскребы, красивые мечтательные девушки превращались в уродливых старух, а чаще всего повторялась фотография Перелыгина. Она горела, бумага обугливалась, становилась пеплом, клочья которого разлетались на ветру. Юрий носился за ними, пытаясь поймать, но ни один не давался ему в руки. Иногда слышались крики, шум толпы и автоматные очереди.
Грохот от воплей множества людей нарастал, пока не перерос в мощный гул. Зазвонил установленный в комнате телефон. Юрий проснулся как всегда моментально. На часах восемь вечера. Чертов портье, что ему нужно?
- Привет, Юра, - из трубки раздался женский голос, слышанный им прежде лишь однажды, но оставшийся в памяти навсегда, - это Илона.
- Здравствуй, я тебя узнал, - он говорил осторожно, тщательно подбирая слова, - откуда у тебя мой номер?
- От Шефа. Юра, с минуты на минуту ко мне войдут, поэтому не задавай больше вопросов, просто слушай. По моей вине твоя операция полностью провалилась. Более того, обернулась катастрофой.
Несмотря на жару в натопленном помещении, Юрия пробил холодный пот. Он почти закричал:
- Ты ошиблась в пророчестве?
- Нет. Я угадала. В том-то и беда. Подробности ты можешь увидеть в Интернете. Посмотри и немедленно уходи в подполье. Верховный постарается нас уничтожить…- Связь внезапно прервалась. Юрий боялся даже подумать почему.
Он включил ноутбук и вышел на сайт центрального государственного информагентства. Сайт не работал, выдавая на экран пустую страницу с гербом. Тогда Юрий переключился на местный новостной портал. Через пару минут он понял все.
Сделанная на смартфон студентом Федором Михайловым короткая видеозапись убийства сама по себе не представляла особой угрозы. Свидетель снимал с очень большого расстояния на дешевую камеру с отвратительным разрешением. Но когда синий «шевроле» укатил с места наезда, Михайлов подбежал к телу ребенка и подобрал книжечку в красной обложке — невесть как выпавшее из кармана убийцы служебное удостоверение. Документ он снял в упор, и вся страна увидела, что виновником смерти школьника является пьяный майор государственной безопасности Борис Вильчинский. Ксива пошла по рукам набежавших людей. Каждый, кто мог, фотографировал ее и постил в соцсети и блоги. Власти пытались отключить Интернет, но технический персонал провайдеров и даже государственного спутникового оператора саботировал распоряжение.
За двенадцать часов Родина изменилась до неузнаваемости. Все популярные сайты утонули в портретах Анатолия Перелыгина и Бориса Вильчинского. Сотни тысяч читателей оставляли под ними гневные комментарии, а миллионы ломанулись на улицы протестовать. Люди, десятилетиями терпеливо сносившие лишения и невзгоды, вдруг впали в пароксизм ярости, принявшись слепо крушить все, что своим внешним видом пробуждало их гнев. Стычки с полицией переросли в побоища, пролилась кровь, и, наконец, психанувший спецназ открыл огонь по столичной демонстрации.
Расстрел вывел противостояние на новый виток. Среди погибших оказалась дочь командира мотострелковой дивизии. Убитый горем отец записал обращение к офицерам, призывая к очистительному перевороту, и повел своих солдат на штурм резиденции Верховного. Тот, впрочем, за час до боя вылетел с дружественным «плановым» визитом в союзное государство и теперь вещал на срочной пресс-конференции, обещая скорое успокоение масс и наказание виновных. Юрий ему не верил. Он щелкал по стрим-каналам разных городов, наблюдая как армейские подразделения под аккомпанемент восторженного народного рева берут Родину под контроль, разоружая полицейских и гвардейцев Верховного. Те не сопротивлялись.
Юрию становилось все жарче. Когда духота совсем его одолела, он распахнул окно и по пояс высунулся в еще по-зимнему крепкий вечерний морозец.
Далеко на востоке полыхало зарево и поднимался густой столб черного дыма. Юрий прикинул расстояние, наложил воображаемую линию на мысленную карту города и понял, что горит местная прокуратура. Видимо, подпалили мятежники, или работники торопливо жгут секретные документы.
Он посмотрел вниз. Рядом с гостиницей в свете уличных фонарей медленно двигалась колонна бронетехники. Ее с двух сторон облепила гудящая толпа. С головного танка молоденький лейтенант в форме воздушно-десантных войск радостно вещал в мегафон:
- Соблюдайте спокойствие! Нет причин для паники! Никто вас не разгонит! Народ под защитой своей армии!
Юрий взглянул в сияющее лицо юного офицера и узнал в нем себя, каким был сразу после выпуска из училища. Тот Юрий никогда и ни за что не убил бы Анатолия Перелыгина. Наоборот, он разорвал бы на части подлую гадину, посмевшую отнять жизнь у ребенка. Юрию снова сделалось очень жарко, закололо в груди, виски запульсировали внезапной болью. Захотелось плакать, но глаза оставались сухими.
В этот момент инстинкт хищника подсказал Юрию, что его выцеливают. Где-то на крыше засел снайпер и готовится снять объект. Фигура Юрия хорошо просматривалась на фоне освещенного окна. Стрелок не промажет. За секунду до смерти Юрий поднял руки, приветствуя своего ликвидатора, палача, избавителя.
Нравится рассказ? Поблагодарите журнал и Николая Соснова подарком, указав в комментарии к нему назначение "Для Николая Соснова".