читать по порядку - здесь
На вокзале Семен собрался взять билет до Воронежа, но в последний момент решил, что спешить некуда и купил до своего городка. Вышло долго, с двумя пересадками, зато времени «на подумать» более, чем с лихвой.
В свою съемную однушку, служебного жилья хватало едва на семейных, ввалился через трое суток уставший и злой. Бросив сумку у порога, сразу же забрался под душ смыть дорожную «пыль» и прочий негатив. Помогло: раздражение сгладилось, а усталость перешла в легкую слабость, которая никогда ему не мешала действовать. Завтрак из дрянных магазинных пельменей окончательно вернул Семена к привычной жизненной активности.
Первым делом надраил обувь, затем с не меньшей тщательностью вычистил и отутюжил парадный мундир, аккуратно выложил его составляющие на кровати. Еще раз поелозил ладонью по лицу, хорошо ли выбрит… Вздохнул и сел на кровать, опустив руки меж ног.
Увольняться смертельно не хотелось. Чекиров о рапорте не вспомнит, правильнее сказать не упомянет: людей, особенно во вспомогательных службах, и без того не хватает. А вот сам Семен за свою недолгую жизнь привык все начатое доводить до конца. Теперь желание остаться на службе боролось с принципиальной гордостью.
- Да гори оно все огнем! – выдохнул он и сдернул с покрывала отутюженные брюки, подержал и отшвырнул в сторону. – Не на парад собираюсь!
Распахнув створки платяного шкафа, стал сноровисто одеваться в повседневную форму.
В расположении появлению отпускника не удивились, дела им до него не было, а скорее всего, никто не знал, когда он должен был вернуться. И повторный рапорт оброс визами и ходатайствами нижестоящих командиров так же в тишине, без лишних вопросов.
Правда в этот раз Семен не стал сдавать его на подпись, понимая - разговора не избежать, понес лично к Чекирову.
- Разрешите?
- А? Семенов, заходи, - кивнул подполковник из-за горы документов на рабочем столе. – Что у тебя? Ты разве не в отпуске?
- Рапорт, - кратко ответил Семен, подавая бумагу.
- Так, - подполковник бегло ознакомился с содержанием, - значит понял?
- Так точно.
- Поясни.
- Человеческая жизнь не стоит самого дорогого самолета.
- Ух ты! – подполковник откинулся на спинку кресла, просто лучась сарказмом. – Какая свежая и, заметь, оригинальная мысль! Сам додумался или подсказал кто?
«Вот, что тебе еще надо?» - раздраженно подумал Семен, но вслух произнес:
- Подсказали. На похороны однокашника ездил, разбился в Забайкалье.
Ехидно - саркастическая улыбка подполковника в миг трансформировалась в усталую угрюмость:
- Понятно. Садись, - кивнул он на ближайший стул за столом для совещаний. – Держи, - Чекиров толкнул к Семену чистый лист бумаги и следом подал шариковую ручку, - как твоих родителей зовут, напомни?
- Мария Николаевна и Анатолий Петрович, - ответил Семен, чувствуя, что вновь происходит что-то неладное.
- Пиши: уважаемые Мария Николаевна и Анатолий Петрович… Написал, так дальше: С прискорбием сообщаю Вам, что ваш сын. Лейтенант… А ты чего не пишешь? Я кому диктую?
Семен, чья рука остановилась на слове «с прискорбием» не ответил, лишь медленно, даже осторожно, положил ручку на стол.
- Так, лейтенант, я тебе еще командир, так что бери и пиши: «до конца оставаясь верным…»
- Не буду, - выдавил, через ком в голе, Семен.
- Суеверный?
- Нет, я… извините… я кажется понял.
- Кажется, - вздохнул подполковник. – Пришел, говорит понял, теперь снова – кажется. Семен, я не верю, что ты не задумывался о таких банальных вещах как цена жизни и машины. Они перемусолены, перетерты и сведены до банальности…
- Я… просто…
- Помолчи, будь добр. Я даже не неверю, а уверен, что ты просто заигрался, это свойственно молодым. Поэтому когда я говорил, что подпишу твой рапорт, когда «поймешь» имел ввиду другое.
- Значит я так ничего и не понял, - признался Семен, решившись посмотреть командиру в глаза.
- Понял, Семен, но не до конца, - подполковник облокотился грудью на край стола, спрятав руки под столешней. – А вот ответь, какова цена бесценной человеческой жизни? Уж извини за подобные обороты речи.
Прежде, чем ответишь, уточню. Я не говорю о твоих родителях и близких. С этим все понятно любому. Я о том, что мы все живем среди людей: чужих, незнакомых или мало знакомых, нам до друг друга и дела вроде нет, но это до поры до времени.
Представь, как развиваются события после твоего катапультирования? Мы с тобой, в рамках возбужденного уголовного дела, пишем десятки страниц объяснений, рапортов, допросов. Кроме нас, десятки должностных лиц занимаются тем же самым, кучи экспертиз… В итоге, когда дело наберет положенные килограммы бумаги, его прекращают и отправляют в архив. Ты получаешь новый самолет и продолжаешь летать.
Другой вариант. Ты гробился в том полете. Все тоже самое, дело, писанина, комиссии и экспертизы, только мне еще пришлось бы написать эти проклятые двенадцать строчек. Сидеть за этим столом и мучительно врать о твоем героизме. Нельзя сказать матери, что ее сын просто не выполнил приказ…
- Я…
- Погоди, я не закончил мысль, - одернул Семена подполковник. – А техник, который проводил предполетную подготовку? Ведь это он проворонил сроки поверки и почти месяц тестировал узлы разколиброванным тестером. Что стало бы с ним?
- Какой техник? – не понял Семен.
- Точно, ты же в отпуск ушел. Заключение комиссии таково, что отказ произошел ввиду нарушений предполетной подготовки. Оборудование оказалось неисправно и неполадка не была своевременно обнаружена. Так что бы с ним было?
- Тюрьма? – предположил Семен и получил кукиш в лицо.
- Вот тебе! У меня техперсонала меньше чем вас, орлов – пилотов! Не отдал бы я его на съедение. А кроме тюрьмы? Думаешь легко жить, осознавая, что из-за твоей ошибки погиб человек? Да, человек этот сам виноват, не выполнил приказ, но совесть штука злобная, сидит в глубине и точит, точит… Понимаешь? Ну готов ответить на мой вопрос? – подполковник вновь откинулся на спинку кресла скрестив руки на груди. – Скажи, что думаешь.
- Сколько вы их написали? – спросил Семен глядя в окно кабинета.
- Кого?
- Таких писем.
- А, одно, твое могло стать вторым… но если ты думаешь, что…
- Извините, - Семен впервые в жизни позволил себе перебить старшего по званию. – Я понял.
Подполковник вдруг ни к месту хохотнул, хлопнув в ладоши:
- Созерцать тебя одно удовольствие!
- ?!
- Уши, что семафоры - пухлые, красные… Тихо, лейтенант, теперь вижу, все ты понял, - подполковник подтянул к себе рапорт Семена. – Значит увольняешься?
Семен сгорал от стыда. Он даже не до конца разобрался за что именно ему стыдно: за то, что подполковник Чекиров полчаса втолковывал ему прописные, практически, детсадовские истинны или за растоптанную гордость и незыблемые принципы. Он встал, аккуратно задвинул стул на место и по казенному четко произнес:
- Товарищ подполковник, разрешите отозвать рапорт.
Чекиров молчал, разглядывая Семена, последний уже засомневался в верности своего решения, как подполковник, разорвав рапорт, повторно отправил его в корзину и устало спросил:
- Ты у нас в отпуске? До какого?
- Восемнадцатого июня.
- Хорошо. В июле приходит пополнение. Будешь зачислен к ним, на «обкатку». Отдыхай, пока.
- Есть!... То есть, спасибо!... Извините… - Семен окончательно стушевался и, нарушая все нормы устава, буквально бегом, покинул кабинет командира…
Продолжение следует.
Читать другие посты автора - здесь
читать по порядку - здесь
Подписывайтесь на канал, комментируйте, делитесь с друзьями в социальных сетях и ставьте лайк (палец вверх)!
Так вы не потеряете канал и поможете другим читателям найти своего автора.