"Здравствуйте, Мария! Прошло уже больше двадцати с лишним лет с момента загадочного и мистического события, случившегося со мной и моим товарищем, но я так явственно помню то чувство животного страха, необъяснимого ужаса, которое охватило нас в ту ночь в диком лаосском лесу, будто это было вчера. Мария, поверьте, я не трус, но тот переплет, в который мы тогда попали, заставил меня, кандидата биологических наук, ученого-энтомолога, надолго забыть о любых экспедициях.
В погоне за легкокрылыми
Дело было в начале 90-х, когда мой давний знакомый, опытный полевик и путешественник, известный в этих кругах под именем Хрущ, соблазнил меня поехать в Лаос за бабочками. Продажа тропических красавиц тогда у нас в стране была делом сверхприбыльным.
Достаточно потратиться на билеты в страну в сезон, когда бабочки выводились из куколок, наловить там редкие виды, и все. Дальше легкокрылую добычу можно везти на так называемую бурзу - специализированный рынок-биржу в Чехии, или же продавать у нас, подороже, как сувениры. Существовал и третий, эксклюзивный, вариант - привозить бабочек по индивидуальному заказу, и это было самым выгодным. Среди коллекционеров, например, были небезызвестные братья Мавроди - Сергей и Вячеслав. Их увлечение легкокрылыми было недавним, но планы они лелеяли наполеоновские - хотели собрать всех бабочек мира. По правде говоря, Мария, цель невыполнимая, если учесть, что этот отряд чешуекрылых насчитывает то ли 150 тысяч, то ли 220 тысяч видов - ученые еще не определились. Однако разуверять амбициозных братцев никто не спешил - люди покупали себе квартиры, поставляя новоявленным ценителям прекрасного редкие экземпляры со всех уголков планеты. Понятно, что Сергей и Вячеслав желали иметь самое лучшее, поэтому большая часть их коллекции состояла из так называемых девственных особей - бабочек, которые никогда не летали и потому сохранили свои нежнейшие чешуйки в девственной целостности. Для этого бабочку выводили из куколки в специальных условиях: вот она появилась, и тут главное - подождать, когда она расправит крылья и они, налившись кровью, станут живыми, упругими, начнут трепетать. Тут-то нашу девочку и под хлороформ - уснула? Теперь ее, так и непознавшую, что такое полет, на булавку, и все - в коллекционный ящик под ярлычок с надписью, где указано, как зовут и когда на белый свет появилась.
Понятно, что только из девочек коллекция состоять не могла просто потому, что многих видов тропических красавиц в стране еще ни у кого не было. Вот Хрущ и собрался в Лаос - эксклюзив добыть, ну и красоток попроще для биржи надыбать. И меня, дурака, соблазнил - нужен был ему спец по бабочкам этого региона, да и мои связи в МИДе могли бы пригодиться. Не ошибся, пригодились.
Богини на белом
В Лаосе, стране с очень доброжелательными и по-детски доверчивыми жителями, мы специально выбрали глубинку - места, куда наши конкуренты еще не добирались. Остановились в крохотном недорогом отеле, наняли проводника и решили первую вылазку сделать ночью за ночницами. Проводник рассказал, что гора рядом с деревушкой - место не просто глухое, куда не ступала нога человека, но и святое: жители деревушки туда не наведываются - духи! Мария, я с уважением отношусь ко всем религиям, поэтому сам бы я рисковать не стал. Но вот Хрущ, услышав все, загорелся: "Борька, озолотимся!" Компаньон мой, как он сам говорил, "не верил ни в Бога, ни в черта, а только в Бенджамина Франклина на хрустящей бумажке", поэтому на мои возражения только ржал: "Меня теперь только пуля остановит!"
Мария, вообще-то в буддизме ловить бабочек - грех. Конечно, Лаос - не Африка, это там есть районы, где за пойманную бабочку могут ловцу и голову отрубить, тут к этому занятию относились просто неодобрительно. Дело в том, что лаосцы считают, будто бабочки - это души умерших. Думаю, Мария, наш гид согласился проводить нас к месту только потому, что даже не догадывался, как мы собираемся их ловить.
Ну а техника ловли, так сказать, в промышленных масштабах нехитрая - вешается белый экран, включается ультрафиолетовая лампа - и все, знай укладывай добычу. Нет, конечно, укладывать бабочек надо уметь: трепещущую красавицу нежно берут за грудку - чтоб не повредить крылышки, потом подносят в пробке с хлороформом - чтоб уснула, а потом аккуратно кладут в заранее подготовленный энтомологический матрасик.
Мария, то, что произошло в ту ночь, когда мы растянули экран и включили лампу, не поддается никакому описанию. На свет летели не просто стайки, нет, даже и не тучи великолепных огромных тропических богинь! Это были полчища восхитительных, огромных, до 30 см в размахе, сказочных красавиц, которые мгновенно превратили белый экран в фантастический, переливающийся немыслимыми красками живой ковер, и тысячи тысяч все новых и новых доверчивых ночниц все летели и летели на свет, наполняя воздух упоительным шуршанием. Даже навскидку было ясно, что виды тут были редчайшие. Причем, Мария, как только мы снимали с белого экрана одну, на освободившийся клочок слетались новые, и самая проворная мгновенно занимала освободившееся место.
Не знаю, что на нас нашло - наверное, это было какое-то опьянение, мы работали не покладая рук. Когда я сбивался с ритма, Хрущ громко проговаривал: "Снимаем, усыпляем, укладываем!", - и это помогало забыть об усталости. Когда матрасики закончились, мы решили укладывать красавиц по несколько в один - ничего, потом просушим! Конечно, это был не просто азарт, нет, это было какое-то остервенение, помню, что остановиться тогда я бы просто не смог.
Остановил нас только рассвет, погасив нашу лампу, как утро гасит светлячка. Хрущ прыгал, хохотал, что-то кричал, я пытался массировать немеющие руки. Возвращаться в отель решили лесом - а вдруг, раз такая пруха, поймаем неизвестных дневных красоток... Мария, это было не просто затмение, это было безумие - бабочки в лесу не летают.
В тропическом тумане
Разгоряченные, обсуждая удачу, мы входили в чащу тропического леса, и я до сих пор удивляюсь, как долго чувство опасности не давало нам о себе знать. Не вспомню, сколько мы так прошли, зато четко помню момент, когда необъяснимый ужас вдруг пронзил меня, я, ничего не успев сообразить, взглянул на Хруща и увидел его мечущиеся в безумии глаза. Мария, когда я сейчас пытаюсь понять, что это было, то прихожу к выводу, что, скорее всего, там была какая-то магнитная аномалия, вызывающая животное чувство страха. Тогда, конечно, ничего анализировать мы не могли. В панике, нагруженные добычей и все же не желающие ее бросить, мы рванули вон из леса, не разбирая куда. Сколько мы выбирались - не скажу. Нас спасло удивительное чутье Хруща, который смог-таки сориентироваться.
В гостинице, стараясь не смотреть друг другу в глаза и пытаясь хоть как-то приободриться, мы вытащили добычу, начали ее раскладывать, и тут я похолодел во второй раз: на месте, где у моего компаньона обычно крепилась барсетка с паспортом, обратным билетом и деньгами, болтался расстегнутый затвор. Хрущ поймал мой взгляд, и мы одновременно подумали, что все - пропали. В чужой стране, без паспорта, денег и билета на обратную дорогу... О том, чтобы вернуться в лес, не могло быть и речи.
Все следующие дни прошли как в тумане - я мотался в город, поднимая все мыслимые и немыслимые связи, а Хрущ не вылезал из деревни, пытаясь уговорить хоть кого-то из местных пойти поискать пропажу. Я оказался удачливей. Не спрашивайте, как - моя-то барсетка все же была при мне - мне, о, чудо! удалось восстановить билет...
Мария, если вы думаете, что на этом сюрпризы той злополучной поездки кончились, вы ошибаетесь. Замотанные суетой последних дней и все же радостные от того, что, кажется, все разрулилось, вечером перед отъездом мы - впервые за все эти дни - решили полюбоваться на наш улов, нашу добычу, задвинутую в дальний угол комнаты в тот миг, когда обнаружилась пропажа документов. Мы выдвинули наши сумки, и еще не открыли их, как я, опытный энтомолог, все понял.
Не знаю, что было со мной - наверное, истерика: я хохотал, а в моих руках, от одного прикосновения, рассыпались в прах наша гордость, наши надежды, наши красавицы - изъеденные муравьями, выеденные плесенью... Мария, я никогда больше не видел такой фантастически красивой, переливающейся плесени. Конечно, все банально - в суете и хлопотах мы забыли их просушить. Хрущ считает, что сами виноваты. Мария, а я, я считаю, что вся эта цепь событий была возмездием... И, может быть, духи смеялись над нами, когда мы, как побитые, убирались прочь из этой страны!" Борис Н.
Здравствуйте, Борис! К сожалению, ничего не могу сказать вам по поводу духов в далекой лаосской деревне. Просто не знаю. Зато знаю, что почти две тысячи лет назад были произнесены слова, которые люди постоянно забывают, но которые, тем не менее, не утратили своей истинности: "Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапываются и не крадут". Это слова Христа, Нагорная проповедь. Мне кажется, они очень подходят ко всем героям рассказанной вами истории.
Из книги Мария Городова «Ветер Нежность» ©
Чтобы я могла лучше понимать интересы читателей, please, комментируйте, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал - я Вас не разочарую! Мария Городова.