13 марта 1991 года в Германии вышел диск-гигант московской панк-группы «Пого» «From Moscow with love» («Из Москвы с любовью»). Запись альбома была сделана в Москве на студии Андрея Пастернака, а сведение осуществлялось в Германии. Для раскрутки альбома группа в апреле отправилась в тур по Европе, который продлился около года.
Московская пост-панковая группа "Пого" была одной из нескольких наших рок-групп, имевших в Европе устойчивый успех на клубном уровне. Леонид Сигалов, Алик Исмагилов, Павел Арапенков и Андрей Белизов объехали с концертами пол-Европы. Сегодня бойцы вспоминают...
Паша: "Когда мы в первый раз уезжали на гастроли, то на радостях у меня дома выпили и чуть не опоздали на поезд. Выскочив из дома, за десятку договорились с инкассаторским броневичком, и он довез нас до самого перрона. Каково же было удивление и пассажиров, и милиции, решивших, что в поезд Москва-Берлин сейчас будут загружать деньги, когда из броневичка высыпали музыканты и сопровождающие группу лица!"
Алик: "В Испании, в Тортосе, был такой случай. Паша на время концерта вместо очков одевает контактные линзы. А в клубе обычно накурено, и каждый раз после выступления ему приходится их промывать. Вот и тогда Паша взял стакан из-под коктейля, наполнил его физиологическим раствором и прогуливался по бару взад-вперед, взбалтывая стакан. Подошел к нам, а мы стояли с хозяином бара и разговаривали. Сунул стакан в руки Андрюхе: "Щас вернус!" Андрюха минуты через две машинально отхлебнул из стакана, сморщился весь и говорит хозяину бара: "Ну и гадость у тебя готовят!" Тот взял у Андрюхи стакан, допил: "Действительно гадость! Пойду разберусь!" Тут влетает Павлик: "Где мои линзы?!" - кричит. Только тогда все поняли, что они выпили..."
Паша: "Играли мы в Фюрстенвальде, это примерно в ста двадцати километрах от Берлина. Там располагался советский гарнизон, и мы договорились, что для советских солдат вход в клуб будет бесплатным. Пошли в часть. На КПП сидит какой-то дагестанец. Алик ему говорит: "Приглашаем отличников боевой и строевой подготовки на концерт панк-рока!" Короче, договорились, и дембеля уж собрались, да прибегает тут командир части: "Никого не пускать!" - кричит..."
Алик: "Там в клубе над сценой была натянута сетка. Ну, чтоб сверху на музыкантов никто ничего не бросал. Лёня играл, поднял гитару грифом вверх и вдруг - гитары у него в руках нет! Она зацепилась колками за сетку и повисла..."
Леня: "Немцы почему-то думают, что если приехали русские, то надо пить много водки. Но мы не можем пить столько водки, как они думают. А сами они при этом пьют много больше, чем могут. Но мы-то с нашим опытом трезвы, как стеклышко, а они минут через двадцать уже лыка не вяжут".
Паша: "У немцев поговорка такая появилась, когда оправдываются, что с утра голова болит: с русскими, мол, всю ночь пили. Хотя на самом деле он пил один или с чужой бабой и выпил-то всего грамм сто".
Леня: "Немцы на самом деле пьют много. Это лажа, что они якобы пьют мало. Просто у них все дорого, а если на халяву!.."
Паша: "Мы проползли по самому дну Европы. В Германии, Италии и Испании мы по таким местам проехали, куда нормальные люди боятся заходить! Играли и в хороших залах, в ФРГ играли в тысячнике. А бывало, что выступали в барах, где еле умещалось человек пятьдесят, как, например, в Аспейтии, Стране басков..."
Лёня: "Там, наверное, вообще народу живет не более восьми сотен человек. И все панки поддерживают ЭТА - террористическую организацию басков. Возили они нас в горы, в один домик, знакомили с террористами. Один из них был в Никарагуа, людей постреливал. Приняли они нас на ура!"
Паша: "А в Италии панки поддерживают тесные контакты с "Красными бригадами"... В Аспромонте (Калабрия) мы жили в "оккупированном" доме. Панки отхватили себе огромный дом. У них там были свой ЦК и Политбюро, они хорошие деньги зарабатывали на баре. Для своих там, конечно, все бесплатно, а для других - за деньги. Есть у них свой спортивный зал. Но панков из других тусовок они к себе жить не пускают: пусть, мол, тоже себе дома захватывают".
Алик: "На той улице проститутки стоят через каждые десять метров. На следующий день после концерта они знали всех нас в лицо и здоровались, как со всеми обитателями дома. А в скверике рядом - нам объяснили - собираются продавцы героина. Но нас героином не заманишь!"
Лёня: "А в Бремене после нашего концерта полиция "оккупированный" дом закрыла: слишком громко играли!"
Алик: "В Сан-Себастьяне нас поселили на заброшенной фабрике, где мы играли концерт. Панки оборудовали в недрах этой фабрики бар: сцена, стойка. А наверху, откуда раньше начальник цеха присматривал за работой - комнаты для гостей. После нашего концерта хозяева забыли отключить две бочки с пивом, только крантики завинтили. А мы утром пошли чистить зубы и по пути нажали на крантики, и с тех пор чистили зубы только пивом. На третий день приехал хозяин, увидел, что пива поубавилось, но ничего не сказал, только давление в бочках отключил. Но пытливый русский ум быстро сообразил, как подключить бочки обратно, и мы продолжали "чистить зубы" пивом, пока через неделю нас вежливо не попросили уехать, так как пиво кончилось".
Паша: "В Мадриде мы жили сначала в "оккупированном" доме, потом нами заинтересовалось телевидение, и мы переселились в четырехзвездочный отель. Пять дней там прожили, пока снимались. А потом пришлось переезжать на квартиру к друзьям".
Лёня: "После первых гастролей по Германии мы никак не могли уехать в Москву. Сидели в Берлине несколько недель без денег, питались бананами - там у них это самая дешевая еда, пара марок за килограмм".
Паша: "Я бананы очень люблю, за один присест могу съесть несколько килограмм..."
Лёня: "В конце концов в посольстве нам дали бумажку с просьбой помочь посадить нас на поезд. Но тогда как раз случился компьютерный бум, и все негры везли к нам компьютеры: сунут проводнику 5-10 баксов и едут. На первый поезд нас не посадили. До отхода второго оставалось несколько минут. Мы уже думали, что придется ночевать на вокзале на груде инструментов, как вдруг прибегает Саша Агеев (администратор Московской рок-лаборатории) и кричит, что договорился. Мы бежим со всех ног: поезд уже трогается. Какой-то негр с компьютером на тележке устремляется в тот же вагон, что и мы. Куда там! Смели негра и загрузились..."
