Факил МУРЗАКАЕВ
(Окончание. Начало в №№ 25 и 26)
7
Утром он все никак не мог вырваться из дома. Сначала ждал, когда Мубаряк-агай и Василя-апай загрузятся в свой Жигуленок и уедут на рынок. Что-то слишком долго они сегодня возились, чего только не бросали в машину.
Потом он не мог избавиться от Диль-бар. Она ходит за ним следом и всё болтает и болтает, словно сегодня встретились. Можно было понять — она хочет навязать ему свою подругу, эту недотрогу Нурзилю. Девчонка от него не убежит, успеется, тут надо о себе подумать.
Только Дильбар ушла в дом, даже дверь за ней не успела закрыться, он рванул со двора. Пробежав приличное расстояние, он остановился и оглянулся: не гонится ли за ним кто? Однако никого не было видно.
Оказалось, что он выбрался как раз вовремя — ещё немного и опоздал бы на электричку, пришлось бы полтора часа куковать на вокзале в ожидании следующей. Удачно получилось, он купил билет, и электричка втянула свой хвост на вокзал.
В каком месте Уфы эта улица, о которой говорили по телевизору? Всю дорогу он думал только об этом. Пытался расспросить сидящих напротив девчонок, но те толком ничего не знали. Ладно, на вокзале спросит.
Он вышел из электрички, с потоком людей оказался на привокзальной площади и приуныл. Казалось, только спроси, и все узнают, зачем он сюда приехал, и заставят вернуться или даже сдадут в ментовку.
Автобусы все подходили, увозили людей в город. Время идёт, а он всё не знает, куда идти. Собравшись с духом, он спросил у женщины с ребенком:
— Вы не подскажете, на каком автобусе мне доехать до такой-то улицы? — делая вид, что беспокоит её не попусту, добавил: — У меня там сестра живет.
— Садись вон в тот жёлтый автобус, — на бегу бросила женщина. — И доезжай до последней остановки.
Пока доехал, чуть не умер — так долго! Весь город проехал, нужная улица оказалась слишком далеко.
По обеим её сторонам уныло тянулись однотипные дома. В каком из них, интересно, могут продавать наркотики? У кого спросить? Улица-то не пустынна, появляются время от времени и люди, и машины. Не пристало торчать здесь, как вбитый гвоздь, если кто следит, так начнет расспрашивать. Не может же он сказать: «Я — юбиляр1, пришел за абдурахманом», а если скажет, что ищет сестру — не поверят, у него в руках нет даже полного адреса. Хоть ему и нечего было покупать, он начал предельно внимательно изучать витрины киоска. Прошелся по улице туда и обратно, а дальше не знал что делать и встал у киоска. И тут кто-то положил ему руку на плечо, оглянулся — парень примерно одного с ним возраста. Одет в вылинявшую, выцветшую майку-безрукавку, из потрепанных джинсов торчат коленки, носки кроссовок отбиты. Он жестом указал отойти в сторону. Динис послушался. Может, чем и поможет.
— Я уже давно наблюдаю за тобой, — осклабился незнакомец. — Чует мое сердце, ты не зря вертишься в этих краях. — Ширакеша?2
Динис кивнул и засмеялся от радости.
— Абудархман? Дима?3 Батыр?4
— Да мне что угодно.
— Давай деньги!
Парень не стал утруждать себя, пересчитывая деньги, скомкал их и сунул в карман. Перейдя через дорогу, он обернулся к Динису и помахал рукой. Динис тоже не остался без ответа — помахал ему. Мол, не волнуйся, я здесь. А затем события стали разворачиваться совершенно неожиданно. Парень, дойдя до первого этажа дома напротив, постучался в полуоткрытое окно на первом этаже. В нем показалась женская голова и тут же исчезла. Динис, боясь дышать, следил за домом: «Ага, значит, наркотики продаются здесь! Значит, дело выгорит! Выгорит! ..» Но в то же время в душу закралось сомнение: «Хоть бы отдал мне!..» Когда он увидел, как парень протянул руку и что-то взял из окна, лицо его засияло. «Значит, сегодня буду балдеть!» —подумал он нетерпеливо. Но вместо того, чтобы идти к нему, парень двинулся в противоположную сторону: «Неужто обманул?!.» Не зря он волновался, его сомнения подтвердились: парень быстрыми шагами исчез между домами. Даже не оглянулся. Наверное, хотел всем видом показать, что он теперь ему не нужен. Динис, внезапно очнувшись, побежал за ним. Но пока он добежал до тех домов, этого и след простыл. Даже не у кого спросить, куда он мог подеваться, никого вокруг не было.
Он ходил по соседним улицам, пока не устали ноги, но того лжеца так и не встретил. Он совсем изнемог, искал, где бы присесть. Он даже не нашел в себе силы, чтоб отругать себя за то, что доверил деньги первому попавшемуся.
8
Хоть его и обманули, всё же Динис не хотел сдаваться. Наверное, не надо было отставать от этого парня, да кто знал, что его обведут вокруг пальца. Наверное, этот тип сам был наркоман, страдающий от «ломки», или какой-нибудь жулик, который таскал деньги у таких болванов, как Динис. В следующий раз надо быть осторожней.
Но где найти деньги? В электричке, когда он ехал обратно, эта мысль теперь не давала ему покоя ни минуты. Он строил разные планы, то хотел ограбить магазин, то стащить деньги у прохожего. А когда понял, что не сможет сделать ни того, ни другого, сам рассмеялся над собой. Может, у него помутилось в голове от напряженных раздумий? А что, если попросить у Мубаряк-агая и Васи-ли-апай? Скажет, что хотел что-нибудь купить. Например, джинсы. Не дадут. У него даже не одна, а две пары джинсов. И обе новенькие. А что, если продать одну пару? Найдется ли покупатель? Динис никак не мог представить себя продающим джинсы на базаре. Кто позарится на его ношеные брюки, на рынке сейчас можно купить все, что душе угодно. Взять денег у Мубаряк-агая — это самый реальный путь. Денег у них куры не клюют, они не дают пылинке упасть на базарную дорогу, скорее всего, они даже не знают, сколько там денег. Если догадаются, по головке не погладят, конечно. Но волков бояться — в лес
Рис.: А. Чудинов
не ходить. Когда еще будет такая возможность? Надо воспользоваться удобным моментом. А потом возьмет денег у матери и незаметно положит обратно. Вспомнив про отца и мать, он загрустил. Ни самих нет, ни вестей. И когда только они вернутся?
Динис знал, где дома хранятся деньги. В комнате, где спят Мубаряк-агай с женой, стоит большая кровать, возле нее — тумбочка. Там. И Мубаряк-агай, и Василя-апай, и Дильбар — все трое берут деньги оттуда. Приезжая на выходные, перед тем, как тронуться обратно в Уфу, Акрам тоже заглядывает в эту комнату. А вот его мама деньги прячет, и Динису, и сестре, и отцу дает сама, украдкой вынимая их из своего тайника. А тут не портят друг другу нервы, требуя денег. Правильно, Василя-апай время от времени записывает в огромную толстую тетрадь, сколько денег пришло и сколько ушло. Эта тетрадь тоже в тумбочке. Динису пришла в голову забавная мысль. Что, если написать — я взял у вас столько-то денег? Нет уж, писать не станет, так возьмет. Только бы улучить удобный момент!
И такой момент настал. Мубаряк-агай и Василя-апай, как обычно, были на базаре. Покончив с домашними делами, Дильбар собралась в универмаг. Что хотела купить, не говорила.
— Вернусь, увидишь, — сказала она.
Дильбар заглянула в родительскую спальню. «Ага, взяла денег», — подумал Динис. И как только закрылась дверь за девушкой, рванул в комнату. Увидев сотки, пятисотки и тысячные купюры, он возликовал. Глаза лихорадочно горели: «Наконец у него есть деньги! А сейчас — в дорогу!»
Когда Дильбар возвращалась из универмага, он уже был в пути. Пригородная электричка останавливалась на каждом полустанке. Кто-то заходит, кто-то выходит. Когда женщины напротив вышли, их места заняли два подростка. Один надел кепку задом наперед, второй — без головного убора, волосы длинные, до плеч.
— И сильно отругали?
— Сказали — если еще будешь баловаться с Борисом Федоровичем5, отправим в колонию.
— Меня тоже не похвалили, — подрос-
ток с длинными волосами хохотнул.
— Мне велели прочесть вот это. - Парень в кепке вытащил из-за пазухи брошюру. Его друг полистал и бросил на сиденье:
- Ерунда!
Из их разговора Динис понял, что это токсикоманы. Их пропесочили на какой-то комиссии. Возвращаются оттуда.
Вскоре они вышли из вагона. То ли забыли брошюру, то ли не хотели брать, она осталась на скамье. Динис не смог совладать с любопытством и потянулся к ней: «И что, интересно, им велели почитать?» То, что он взял в руки, было пособием для школьников о вреде табакокурения, алкоголизма, токсикомании и наркомании. «Любопытно, чего тут понаписано?» Динис стал лениво листать брошюру.
«...Прежде, чем купить и попробовать наркотик или любой токсикант, подумай: а зачем тебе это надо? Кроме дополнительных проблем, ничего хорошего не получишь».
«А наслаждение? - подумал Динис. -Они нарочно пудрят мозги, учат тому, в чем сами ничего не смыслят». Он отложил брошюру, но потом взялся читать снова - в пути было скучно. Снова стал листать страницы: надо же убить время. Кто-то внимательно прочел пособие, даже подчеркнул некоторые предложения красной ручкой. Динис тоже обратил внимание на эти абзацы.
«Если, попробовав дури, тебе хочется повторить, знай, ты — в начале пути к своей безвременной смерти. Но ещё до её прихода ты испытаешь такие муки и страдания, каких не пожелаешь своему злейшему врагу».
«Наркоман убивает медленной, мучительной смертью не только себя, но и своих родных и близких, загоняет свою семью в беду и боль, в горе и смерть».
«У подростка отсутствует чувство опасности. Ему кажется, что беды, происходящие с другими людьми, его обойдут стороной, он — исключение».
«Эйфория от приема наркотика длится несколько минут, а состояние безразличия, душевной опустошенности, вялости, дремоты и горячего бреда — всю жизнь».
«Начав употреблять наркотики, не думай, что ты пользуешься свободой. Наоборот, ты начал её терять, продавая себя в рабство».
«ТЫ1 думаешь, что наркомания начинается с первого укола? Нет! Наркомания начинается с первой выкуренной сигареты».
«При употреблении первой дозы наркотика исчезает барьер опасности, употребляющим наркотик кажется, что ничего опасного нет и не будет».
- Ерунда!
Динис повторил слова того подростка. Вон, многие считают: «В жизни надо все попробовать», «Один раз не страшно»,
«Я сильный, буду держать себя в руках», «Чем я хуже других?», так и написали в брошюре. Динис думает точно так же.
Электричка подъезжала к станции. Динис вышел в тамбур. Лучше, если он выйдет первым. Если останется позади всех, пока дойдет до остановки, нужный автобус или уедет, или будет полон, даже не мечтай пролезть в дверь.
День был знойный, в салоне жарко. Вдобавок, народу полно. Не то, чтоб сесть, даже стоять-то негде. Лезут друг на друга. А карманники всегда ждут только этого момента. Динис всю дорогу не вынимал из кармана левую руку, берег деньги. К счастью, все обошлось.
Он вышел из автобуса, дошел до знакомого киоска, остановился и быстро оглянулся по сторонам. Как бы не встретить того, белобрысого... Если он здесь, то лучше не показываться на глаза. Все было, как и прежде. Только возле одного дома толпятся трое мужчин. Открыли капот «Жигулей» и время от времени, наклонившись, что-то делают. Видно, налаживают его втроем. Возле нужного дома не было ничего подозрительного. Окно распахнуто наполовину. Значит, хозяева дома.
Динис, набравшись решимости, стал переходить улицу. Он шел прямо к окну. Но пока смело отмерял шаги, в душе появилась какая-то муть. Он даже пожалел, что слишком лихо собрался в эту дорогу. Колени обмякли, он боялся, как бы не свалиться в пути. Постучал в окно и все не мог выговорить то, что вертелось на языке.
— Абдрахман! — выдавил он из себя наконец.
— Деньги! — сказала женщина бесцеремонно.
Он спрятал пакетик, который протянула ему женщина, и не прошел и двухтрех шагов, как кто-то прыгнул на него. Его положили лицом к земле, заломили руки, надели наручники, затем подняли на ноги и пнули под зад. Он чуть не упал, его удержали.
— Иди!
И только тогда Динис понял, что попал в руки к ментам. Это они делали вид, что чинят машину. От злости он не знал, что делать, даже попытался дернуться. Где уж! Тут же получил кулаком по спине. Из глаз брызнули слезы. Вытереть бы — да руки за спиной. Он зашмыгал носом. Его прислонили к машине и обыскали, не оставили места, где бы не прошмонали. Составили протокол вместе с понятыми. Динис, чтоб не видеть пакетик героина, лежащий на капоте, отвернулся.
9
Не понимает Дильбар Диниса. У него девичий характер: посмотришь раз — лицо сияет в улыбке, беспрестанно шутит и смеется, а как начнет травить свои дурацкие анекдоты, так и не остановишь. Посмотришь в другой раз — он, словно убитый горем, весь день ходит хмурый. В такое время к нему лучше не подходить, услышишь такую гадость. К работе он не приспособлен. Оно и понятно, многие городские такие, как попросишь что-нибудь сделать — так сразу в отказ. А ещё Дильбар удивляется — Динис вдруг раз, и куда-нибудь исчезнет. И что он находит в бесцельных шатаниях по улицам? Все по своей городской привычке — там работы нет, надо же как-то убивать дни.
Вот опять исчез неизвестно куда, даже не дождался её возвращения из универмага. Ладно, пусть ходит, проголодается — вернется. Дильбар чувствует себя виноватой перед Нурзилей. И чего они там не поделили? Обнадёжил девчонку, проводил разок и все на этом. А Нурзи-ля ходит теперь набыченная. Приходит редко. Недавно все крутилась возле Ди-ниса, а теперь старается не попадаться на глаза. Дильбар попыталась расспросить, в чем дело, но та прячется. Дильбар намекала Динису, чтобы он рассказал, в чем дело, но тот по своей дурацкой привычке только отшучивался.
Динис не появился и после обеда, и даже вечером, когда совсем стемнело. Они и не знали, что думать, что предпринять. Мубаряк-агай советовал сходить в центр. Может, он там застрял? Вместе с Дильбар и Нурзилей вызвался пойти Раян. (Нурзиля, как услышала, что Динис пропал, сразу забыла обиду, прибежала вся в слезах). Расспрашивали всех встречных. Но Диниса никто не видел. Растерянные, они зашли и в ночной бар, и даже — стыдясь — заглянули в казино. Но его нигде не было.
Василя-апай, почувствовав, что парень запропастился не просто так, обеспокоенная ушла в спальню.
— Дильбар, ты сегодня сколько потратила? — крикнула она дочери. Подозрения её оправдались. Не хватало крупной суммы.
— Может, он уехал к себе в Сибирь? — сам с собой говорил Мубаряк-агай. — Сел на поезд или даже полетел на самолете?
Как говорится — утка, когда волнуется, ныряет задом. Так и Мубаряк-агай, хоть и понимал, что если он поехал домой, то доедет не сегодня, все равно позвонил с сотового. Телефон, само собой, не отвечал.
— Ты говоришь, поехал домой, так ведь все вещи здесь, — Василя-апай рылась в вещах Диниса. — И паспорт здесь. Без паспорта ни на поезд, ни на самолет не сядешь.
Мубаряк-агай снова вцепился в телефон. Если попался за драку, то привели в милицию. Но там его не было. И в больницу такой не поступал. И где он может ходить? Хоть бы не влип в какую-нибудь историю. Ходячее расстройство! И если до утра не вернется, то ничего не останется, как сообщить в милицию о его исчезновении. У всех в душе теплилась надежда, что он вот-вот войдет в дверь с виноватым лицом.
Ночь провели беспокойно. Ранним утром зазвонил телефон. Трубку снял Мубаряк-агай.
— Это Динис?.. Это он? — загалдели Василя-апай и Дильбар.
Мубаряк-агай жестом велел им заткнуться. Мать с дочерью терпеливо ждали, пока отец договорит.
— Попался с наркотиками, — выпучил глаза Мубаряк-агай и швырнул трубку на место. — Его милиция схватила.
— А? Что? — Василя-апай и Дильбар не могли ничего понять.
— Попался с наркотиками! — еще сильнее разозлился Мубаряк-агай на жену и дочь, до которых все не доходило, что случилось с Динисом. — В Уфе попался!
— Как. Как он попал в эту Уфу? С кем?
— Это уже у самого спросишь.
Василя-апай осела на диван.
— Что мы скажем его родителям? — На ее глазах выступили слезы. — Они же скажут, что мы не уследили за ее сыном.
— Нечего по Америкам шастать! — зло сказал Мубаряк-агай и поднялся с места. — Надо ехать в Уфу.
* * *
— А, родитель наркомана приехал! — сказал следователь.
— Простите, но не я отец, — сказал озабоченно Мубаряк-агай.
— Он что, приемный сын?
Обычно, подростки, сбивающиеся с верного пути, бывают из неполных семей. Но Мубаряк-агай не понял, почему следователь задал ему такой вопрос. Он злился, что тот спрашивает всякую ерунду, но прикусил язык. В таких местах лучше попридержать язык.
— Это сын моего бажая.
— Что за бажай такой?
— Да муж сестры жены.
— А! — протянул следователь, который так ничего и не понял. — Так где его родители?
— Уехали в Америку к дочери. Должны уже вернуться.
— Понятно. — Следователь неторопливо протёр очки, неторопливо надел их обратно, словно для него не было дела важнее, чем это. — Родители, значит, развлекаются за границей, а сын их здесь бедокурит, нам дел прибавляет..
— А в чем дело? Что он натворил такого, за что надо было сажать? — осмелился спросить Мубаряк-агай. — Ведь совсем мальчишка.
— Так говорю же вам: у него в кармане найден наркотик. Ознакомьтесь с протоколом. — Следователь протянул бумагу. — За это законом предусматривается или штраф, или 15 суток ареста.
Голова Мубаряк-агая склонялась все ниже и ниже. Вот ведь, приходится на старости лет краснеть за чужих детей.
— Скажите, пожалуйста, откуда он взял деньги? Наркотики ведь стоят дорого.
— Он стащил у нас. — Мубаряк-агай не видел смысла скрывать это и от злости рассказал все, как было.
— Понятно, — протянул следователь.
Хоть и не хотелось, но Мубаряк-агай согласился заплатить штраф. Сначала он подумал было — не подержать ли в каталажке этого выродка, но затем смягчился. Неизвестно, что там с ним могут сделать. Откуда знаешь, кого там держат под арестом. Да и на милицию надежды нет — они только и знают бить людей. Придется еще отвечать за него перед родителями. Потом и Василя не отстанет от него, все будет наседать — почему он не привез с собой племянника, почему оставил гнить в тюрьме. И ещё добавит: козу скотиной не назовешь, бажая родственником не назовешь.
Хотя прошло уже около суток, Динис все так же был напуган, губы дрожат, глазами хлопает. Увидев Мубаряк-агая, расплакался.
— Ошибся. простите. с кем не бывает. — все повторял он, проглатывая слова. — Вы уж не говорите ничего папе с мамой, если узнают, убьют..
Мубаряк-агай покачал головой, мол, до сих пор до тебя не дошло, что же ты натворил.
2005 г.
Перевод с башкирского Айдара ХУСАИНОВА и Зухры БУРАКАЕВОЙ