При покупке билета в Москву я неправильно назвал дату и приехал в аэропорт на день раньше, чем указано в билете. Это был первый шаг то ли поперек судьбы, то ли по ее воле.
В кассе мне предложили поменять билет на выбор: на рейс через полчаса с потерей значительной части стоимости или через два часа практически без потери денег. Я не хотел ждать и вылетел ближайшим рейсом. Это был мой второй шаг, который мог быть судьбоносным.
В середине пути Як-42 вдруг затрясло так, что вот-вот, казалось, повылетают все его заклепки и болты. Через некоторое время командир объявил, что по техническим причинам самолет возвращается в Казань.
Из примерно 40 пассажиров около 30 были туркмены-гастарбайтеры. Все – мужчины. Они вели себя совершенно тихо, видно покорились судьбе. В душе у меня варилась какая-то каша. Мелькали мысли, что надо бы позвонить жене, отдать какие-то последние распоряжения… А потом раздумал и отдал все на волю судьбе.
Придавал моральных сил жизнерадостный смех двух безбашенных девиц, которые неудержимо веселились всю обратную дорогу. Мужественно вели себя стюардессы, хотя по глазам было видно, что душа у них не на месте.
А я, как законченный журналист, позвонил в агентство новостей. Перед посадкой самолет долго нарезал круги над Казанью, сжигая топливо. А в это время руководство аэропорта уже донимает по телефону корреспондент агентства…
Сели жестко, но благополучно. Хотя поломка, как выяснилось много позже, была серьезной.
Нам предложили лететь следующим рейсом, тоже на Як-42. Тем самым, от которого я тогда отказался. Вот она – судьба!
Звонит мне жена, которая узнала о происшествии из новостей. «Возвращайся домой! – кричит она мне. – Не испытывай судьбу!».
«Я не испытываю судьбу, - отвечаю. – Это судьба меня испытывает».
…Снова летели те же туркмены. Снова так же, как и в первый раз, они первыми ринулись на регистрацию и столпились у окошка. Так же стадом они скучились у прохода к досмотру, потом давились у выхода на перрон, штурмовали автобус, потом - трап самолета. Мы же, небольшая группа «белых людей», сзади философски смотрели на этих пробивных азиатов и думали: куда они так торопятся?
В самолете мой сосед-туркмен всю дорогу перебирал четки. Я же достал из сумки бутылку бальзама «Татарстан», которую вез в качестве гостинца, и стал угощать всех желающих. Стюардессы – те самые, что были на злосчастном рейсе, - с готовностью принесли стаканы. Все, кроме туркмен и стюардесс, с радостью выпили и разговорились.
Я спросил у тех безбашенных девиц, отчего они так веселились тогда?
«Это у нас была истерика» - ответили они.
(Если вам понравилась публикация, вы можете подписаться на этого автора).