Читайте произведение на канале «Эра победителей»
Начать с первой главы
** ** ** ** ** ** **
После долгих и кропотливых усилий у Игрит, наконец, получилась пантера. Она осмотрела свое произведение со всех сторон и, сочтя свою работу удавшейся, понесла ее в школу показать Учителю. Это была уже ее третья попытка.
Как обычно, он бросил на скульптуру лишь беглый взгляд, а затем, отвернувшись к окну, произнес:
– Ну, что ж, неплохо. Но это не то, что я ожидал от тебя.
– Что же не так, Учитель? Я переделала ей осанку и оскал. И она мне нравится….
– «Нравится» – это мало. Я жду от тебя искусства, а не копирования формы. Она похожа на пантеру – это самое большее, что я могу сказать о ней.
Игрит огорчилась. Она много трудилась, но, с другой стороны, она чувствовала, что ее внутренний арбитр также не очень доволен.
– Я в замешательстве, Учитель. Сейчас я даже не знаю, что в ней не так и над чем мне работать, – растерянно произнесла Игрит, глядя на скульптуру.
– Все не так, – Учитель повернулся к выходу, – просто ты не знаешь пантер. Единственный способ узнать ее – стать ею.
И он вышел.
Игрит продолжала неподвижно сидеть, пребывая в задумчивости. Стать ею? Что он имел в виду?
Внезапно ее осенило.
Вот оно что! Стать ею! Игрит чуть не подпрыгнула от радости. Как она не подумала об этом сама! Ну, конечно же, – стать ею!
В порыве нетерпеливой решимости она направилась к питомнику Опула почти через весь город.
Добравшись, она встретила там смотрителя, того самого человека, который поил пантеру тогда, на дороге, когда Игрит впервые увидела Подружку.
Игрит попросила разрешения приходить в питомник наблюдать за пантерой, объяснив, что ей необходимо выполнить задание по скульптуре. Смотритель не возражал и пригласил ее пройти к клеткам, где содержались хищники.
– Пожалуйста, – попросила Игрит, – мне бы хотелось видеть именно Подружку.
– Боюсь, это невозможно. Подружка нездорова и вряд ли способна стать моделью.
Они подошли к ее клетке. Пантера лежала в дальнем углу на боку, вытянув лапы.
– Что с ней? – спросила Игрит.
– Что-то с лапой. Я выпускал их в открытый вольер. Потом гляжу – хромает. Я ее сюда забрал. Лежит, второй день не ест ничего. Сдохнет, наверное, хотя жаль ее.
– Может, еще не поздно что-то сделать?
– А что ты сделаешь хищнику? Тут уж как ему повезет… Да и на что она тебе? Вон, Атлет – красавец, с него и ваяй. А те, вон, двое, с прошлого помета, подрастают, так что есть и Подружке замена... Садись здесь. Только клетку не открывай ни в коем случае, они нападать обучены – это сторожевые, только меня признают. А я пойду, работы много.
Игрит посмотрела на Атлета. Да, красавец, шерсть блестит, глаза светятся, умные.
Но Подружка была особенно пластична, когда она видела ее здоровой, и воображение рисовало ей именно Подружку, когда она работала над скульптурой.
Игрит вновь подошла к лежащей в отдельной клетке пантере. Было видно, что распухла передняя лапа. Пантера открыла глаза, взглянула в недоумении на незваного гостя и снова их закрыла, не шевельнув даже головой.
Игрит вышла на улицу.
Питомник находился на самой окраине города, за ним на многие километры простиралась прекрасная Солнечная Долина, которая местами была размечена прямоугольниками возделанных земель, а кое-где покрыта островками живописных рощиц или невысокими холмами в зарослях буйно цветущей зелени. В оправдание своего названия, вся долина была залита ярким солнечным светом.
Девушка с удовольствием вдыхала благоухание полевых ароматов. Именно в этих местах, где-то недалеко отсюда, ей удалось создать свой первый художественный шедевр, в то время едва осознаваемый ею.
Несколько минут Игрит созерцала это великолепие загородной природы, затем быстро зашагала к городу. Она надеялась разыскать одного лекаря, который жил здесь неподалеку.
Игрит не знала этот район хорошо, но ей повезло быстро найти нужный дом, и, к счастью, она застала там и самого лекаря.
– Нет, дорогая, мне очень жаль, но я не могу заниматься животными, когда во мне нуждаются люди… На севере Флесила в реке только что чуть не утонул мальчик. Опрокинулась лодка с сетями, и он вместе с ней пошел ко дну. Говорят, в сетях запутался... Какой-то смельчак вытащил его, но в каком состоянии парнишка – неизвестно. Мне необходимо срочно быть там и мне не до распухших лап... Извини, дорогая, не могу ничем помочь.
Игрит молча повернулась к выходу.
– Постой, – окликнул ее лекарь.
Он подошел к шкафу с множеством полок и принялся рыться среди многочисленных баночек и флаконов, стоявших там.
– Это редкий случай, судя по твоим словам. Как правило, кошки легко справляются с любого рода ранами и нагноениями самостоятельно, посредством обычной кошачьей гигиены… А, вот она!
Он извлек небольшую баночку и потянул Игрит.
– Возьми это. Я делал сам эту мазь. Пусть ей сделают перевязку и оставят на три дня. Если нет общего заражения, то это ей поможет.
– А если есть?
– Тогда она завтра умрет... Ну, беги, дорогая, мне пора идти, – он похлопал ее по плечу.
Игрит вышла на улицу. Она привычно произнесла короткую молитву за спасенного мальчика, попросив ангелов Солнца позаботиться о нем, и побежала обратно к питомнику. У нее тоже было важное дело.
«Только бы смотритель был на месте», – думала она. Но его там не оказалось. Она заглянула во все вольеры, но там были только животные, которые испуганно на нее таращились.
Так и не найдя смотрителя, она отправилась прямо к Подружке.
Животное лежало в той же позе, на том же месте. Игрит вновь вышла на улицу в надежде увидеть смотрителя, затем она вернулась и еще несколько минут постояла у клетки, глядя на беспомощного зверя.
«Вряд ли она способна кого-нибудь загрызть сейчас», – подумала Игрит, еще раз оглянулась по сторонам и осторожно отодвинула задвижку. Пантера подняла голову, но тут же закрыла глаза и снова легла.
«Совсем плоха», – с жалостью подумала Игрит.
По-прежнему никого вокруг. Ей не было страшно, но она испытывала неудобство, оттого что делала что-то без спроса.
И все-таки она медленно открыла клетку и ступила внутрь. Дверца еле слышно скрипнула.
Пантера насторожилась. Она приподняла корпус и уже неотрывно следила за Игрит, которая шаг за шагом к ней приближалась.
Девушка прошла мимо поилки и куска свежего мяса. Почему-то вид нетронутой пищи придал ей уверенности.
– Не бойся, кошечка, – приговаривала Игрит, отчего ей самой становилось спокойнее, – все будет хорошо, вот увидишь, только надо потерпеть немного...
Пантера по-прежнему не сводила с нее глаз, но не делала никаких движений. Игрит приблизилась настолько, что ей было хорошо видно распухшую лапу, которая была глубоко порезана, но не кровоточила, а гноилась.
Пантера стала проявлять беспокойство. Она оскалилась, обнажив белые острые клыки.
Игрит замерла.
Может, с ней надо поговорить? Она постаралась, чтобы ее голос звучал спокойно и ровно.
– Подружка, девочка, я не желаю тебе зла, мы сделаем перевязку – и ты поправишься… Не бойся, Подружка, – говорила она пантере.
«Не бойся, Игрит», – говорила она себе, делая при этом еще один шаг вперед.
Перед ней было крупное упитанное животное, наверняка, очень сильное. Животное, способное в один прыжок и следующее мгновение покончить со своей жертвой.
Игрит была так близко, что видела четкий рельеф мускулов под гладкой блестящей шерстью. Между ними было полшага расстояния.
Игрит затаила дыхание. Сейчас предстояло самое опасное. Нужно было не только дотронуться до больной лапы хищника, но и провести целую процедуру. Пантера спрятала клыки, но взгляд ее был внимательный и настороженный.
Девушка оглянулась на оставленную открытой дверь клетки. До этого момента у нее оставался шанс покинуть клетку, избежав неприятностей.
Она вновь посмотрела на хищника, пытаясь оценить степень его подвижности.
К удивлению Игрит, пантера, все это время напряженно за ней наблюдавшая, вдруг обессилено опустила голову на пол и закрыла глаза.
Игрит подумала: «Если я сейчас выйду, то зачем я тогда заходила?», – и медленно присела возле лапы пантеры.
Ее вдруг охватило необъяснимое спокойствие. Она уверенными движениями открыла баночку, указательным пальцем зачерпнула ее содержимое, другой рукой приподняла лапу над полом, провела процедуру от начала до конца и, сняв с себя широкий пояс, завернула лапу, которая показалась ей очень горячей.
Во время перевязки пантера иногда напрягала мышцы, вероятно, ей было больно, но оставалась по-прежнему неподвижной.
Когда все было сделано, Игрит очень медленно поднялась и, не сводя глаз с хищника, спиной вышла из клетки.
В этот момент, вздрогнув всем телом от только что пережитого напряжения, она почувствовала, как чьи-то сильные руки схватили ее за плечи.
– Ах, ты, вздорная избалованная девчонка! – перед ней стоял Опул и тряс ее за плечи. За его спиной стоял испуганный смотритель.
Лицо Опула было совершено бескровно.
– Она видит тебя в первый раз, она могла просто испугаться, испугаться и броситься! Это что тебе – шерстяная игрушка?!
– Простите меня, – пролепетала Игрит.
Опул отпустил ее плечи и перевел дух.
– «Простите»?! А тебе хоть пришло в голову, что ты рисковала сейчас не только своей жизнью? Что было бы со смотрителем, со мной, случись что? Какая неслыханная вольность! Как ты посмела проигнорировать запрет? Почему не позвала смотрителя?
– Но никого не было, – пыталась защищаться Игрит, – никого. А для нее, – она кивнула на пантеру, – может быть, этот шанс – последний.
– Неужели?! Я своими руками лишил бы ее всяких шансов еще до того, как кто-нибудь, вроде тебя, попытался бы изображать лекаря у нее в клетке, если б знал, что такое возможно!
Опул постепенно приходил в себя. Более ровным голосом он продолжил:
– Сегодня же твоему отцу будет доложено о твоем поступке! Это должно быть наказано. И еще, я запрещаю тебе появляться у вольеров!
Он направился к выходу. Игрит попыталась остановить его:
– Я очень виновата перед вами. Я готова понести заслуженное наказание. Отец очень любит меня, но он строг, и мне придется отвечать за все, что произошло, я не стану отпираться... Но я вас очень прошу, если Подружка выздоровеет, позвольте мне навещать ее иногда. Она необычайно красива, это особенное животное, и мне хотелось бы ее еще увидеть…
Игрит умоляюще смотрела на Опула.
И он смягчился. Шок, который он испытал несколько минут назад, когда увидел Игрит в клетке с хищником, уже прошел, и в душе он не жаждал для нее наказания. Будучи человеком отходчивым, он уже был вполне доволен тем, что никто не пострадал.
«В конце концов, доброе и отважное сердце – это не так уж плохо», – подумал он.
Тем не менее, являясь противником попустительства, счел необходимым проявить разумную строгость:
– Вряд ли это возможно после всего, что случилось, – и удалился.
Изображения из открытого источника Интернета
Если Вас заинтересовала книга, Вы можете скачать ее в электронном виде на сайте магазина.
Начать читать можно здесь – глава первая.