При всей своей внешней несовместимости, война и мода могут быть взаимодополняющими понятиями. Правда, возникающие связи имеют свою специфику. Так что не стоит надеяться, что брутальные прожженные воины чужды общечеловеческой страсти: им тоже небезразлично, как они выглядят вне строя и на маневрах.
Сохранились забавные письменные документы прошлых лет, наглядно иллюстрирующие заглавный тезис. Как-то одна из гренадерских частей, расположенных на удалении от столицы, а потому снабжавшаяся по остаточному принципу, сетовала в рапорте начальству, что к ним поступили медвежьи шапки. Мол, штука уже не модная, отчего солдаты отказываются покидать расположение части и уходить в увольнение. Офицеры выкрутились, пошив модный фасон без меха за свой счет, но на весь штат их ресурса не хватит. А потому интендантам стоит подсуетиться и прислать что-то менее лохматое, но более современное.
После войны 1812 года появилась мода на бороды и зипуны, а первая мировая, например, навсегда вычеркнула из жизни корсеты и кринолины. Но были и другие, не менее интересные проявления таких общественных забав. И многие войны даже более результативны, чем о том говорят официальные соглашения о перемириях, просто эти итоги не фигурируют в типовых реляциях. Одна только Крымская война внесла столько нового в мир моды, что это стало чуть ли не революцией в индустрии.
Широко известен факт, что русская интендантская служба делала на снабжении действующей армии миллионы. В Севастополь шла гнилая корпия и прелые шинели, а нормальное зимнее обмундирование доставили только летом, и оно, став уже совершенно ненужным, просто гнило, сваленное в кучу. Но и союзникам из противоборствующей коалиции приходилось несладко. Их-то снабжение шло вообще через океан, а там случались штормы и другие стихийные неурядицы, от которых транспорты, бывало, что и тонули. Так что зимой (а она в первый же год войны случилась ветреная и на редкость холодная) французы-турки-англичане мерзли немилосердно и доэкипировались как только могли в самостоятельном порядке.
Фицрой Джеймс Генри Сомерсет, 1-й барон Реглан, к примеру, обеспокоенный непрекращающимися осенними дождями, придумал новый фасон плаща, в котором рукав не вшивался, как прежде, и делался цельнокроеным. Отчего на плече отсутствовал шов и вода просто стекала, не задерживаясь на шве и не стараясь просочиться под одежду. Нововведение прижилось почти во всех армиях мира, и плащи-регланы на случай непогоды шились массово потом как минимум столетие. Даже после того, как появились хитрые ткани с синтетическими пропитками, в принципе не пропускающие воду.
Джеймс Томас Браднелл, 7-й граф Кардиган, тоже оказался не промах. Он разрешил своим офицерам поддевать под мундир вязаные кофты. А, чтобы те не портили уставной вид, кофты делались без воротника и с довольно широким вырезом у горла. Так и появились кардиганы, которые модники носят и сегодня как вполне себе актуальный аксессуар.
Тогда же появилась вязаная шапка-балаклава – эдакий шерстяной чулок для головы с вырезами для глаз и рта. Ее изобретатель неизвестен, но как защита от холода в Балаклавской бухте она применялась часовыми. В начале века это была униформа летчиков для полетов в открытых кабинах тогдашних аэропланов, а сегодня часть униформы всяких секретных службистов.
Это все почти официальные, широко известные истории. Но было в ту войну и еще одно новшество, известное людям сегодняшним. Вот только мы никак не увязываем эти предметы с той войной. Речь идет о сигаретах и папиросах. Можно еще вспомнить байку времен СССР, что все сигаретные и папиросные фабрики в случае войны легко переводятся на производство патронов, а потому диаметр "Беломора" 7,62 мм. На деле же это только забавная байка из серии городского фольклора, но связь все-таки есть.
До той поры люди попроще курили трубки, а лица, претендующие на аристократичность и изысканность – сигары, скрученные из цельных табачных листов. Недорогие трубки уже много лет изготавливались массово на фарфоровых заводах – их, например, полно на местах военных лагерей Людовика XIV и на дне Кингстонской гавани, в которую смыло пиратский Порт-Роял в 1692 году со всей оснасткой из борделей и кабаков. Много трубок насеяно по полям и под Севастополем – трубки эти считались настолько дешевыми, что иных европейских тавернах их выдавали к каждой кружке пива – плохой фарфор не отличался высокой прочностью.
Точно такие же трубки привозили из метрополии и экспедиционному корпусу союзных войск, ведущего кампанию на берегу Черного моря. Вот только в какой-то момент из-за перебоев в снабжении стало не хватать и их. Конечно, в теории можно было задействовать умельцев и навертеть трубок из дерева, но в том регионе с древесиной как-то не очень. И пришлось искать иные пути.
Нашли быстро, причем по обе стороны фронта. В то время ружейный патрон выглядел одинаково: цилиндр из тонкой бумаги, в который паковалась пуля и заряд пороха. Причем патроны могли делаться как промышленным способом, так и на местах – для этого в армию поставляли уже клееные бумажные гильзы. Вот в эти-то гильзы и стали вместо пороха и свинца набивать табак. Выходило удобно и быстро. Так появились папиросы и сигареты.
× Поддержите подпиской наш телеграм-канал: @battlez
Интересен еще один момент. У коалиции самым ходовым калибром считался калибр винтовки Энфилда 1853 года – это 14,56 мм (по дну нарезов). То есть по факту гильзы из бумаги делались чуть меньше. А русские гладкоствольные ружья 1845 года сверлились под размер 18,03 мм. Отсюда разница между европейской сигаретой и нашей папиросой – наши толще. Ну а дополнительная бумажная трубочка, которая есть в папиросе, и которой нет в иноземной сигарете, тоже объясняется просто – толщиной полученного табачного изделия и разницей упаковки патронных бумажных гильз.