Жизнь простого человека в Северной Корее – тайна за семью печатями. Любые сведения о ней – государственный секрет. Иностранцы могут в специальных магазинах покупать на валюту и хотя цены указаны в северокорейских вонах, но они даже в виде сдачи попасть в руки иноземцев не могут. Это запрещено законом. Если передашь чужеземцу банкноту или монетку, то могут и посадить. А какие же зарплаты получают рабочие и служащие в КНДР и на что тратят заработанные деньги? Денежные взаимоотношения напоминают Советский Союз только еще более деформированные тоталитарным режимом.
Как же это происходит? Вот отрывок из моей книги, о том как корейского инженера Чанга послали в Пхеньян за запасными частями для холодильного оборудования.
Когда Чанг ввалился в приемную механического завода. На него смотрели как на сумасшедшего. Какие запасные части? Кто вас сюда прислал? Его отправляли из цеха в цех. Чанг ходил среди работающих станков, где пахло нагретым машинным маслом и горячим металлом, закрывал лицо от сыпящихся сверху искр от электросварки, чуть не задохнулся попав в лакокрасочный цех. Он искал человека от кого зависит, выдадут ли ему запчасти, или нет. Наконец в длинном свежеокрашенном коридоре он стоял перед нужным кабинетом. Табличка гласила: «Отдел снабжения. Прием с 9–00 до 16–00 ». Начальник снабжения завода с удивлением посмотрел на странного посетителя и затем сказал:
– Все вопросы с запасными частями решаются через министерство. Для вас на нашем заводе ничего нет.
Что делать Чанг не знал. Вернуться назад без запчастей было позором. Да и чем он будет ремонтировать оборудование? Парк Тэ Янг, конечно, оставил кое–что для него, но это были "кошкины слезки". Можно было попытаться дать взятку начальнику снабжения, но Чанг не был уверен, что и это поможет. Деньги были, но не слишком много. Искусство взятки – тонкая наука. Дашь много – примут за богатого дурака. Дашь мало – не возьмут, а может, и в полицию заявят. Да и вся натура молодого человека противилась даче взяток. Какие могут быть взятки, если ты живешь в самой справедливой стране, с самым мудрым руководителем, которой весь мир завидует? Но газетные передовицы это одно, а реальная жизнь совсем другое.
Так размышляя, стоял молодой человек, не далеко от проходной завода. Рабочий день заканчивался, и от проходной потянулись рабочие. Чанг выбрал парня одного с ним возраста и спросил:
– Слышишь, друг, у меня к тебе просьба.
– Мне запчасти нужны к оборудованию.
– Какие запчасти?
– Шестеренки разные, пластмассовые или железные, выключатели, припой...
– Зачем тебе?
– Я работаю в мастерской по ремонту.
– Понятно. Пойдем, купишь мне пива, и поговорим.
Чанг купил две бутылки пива, они пошли в парк и уселись прямо на траву. Осень стелилась над ними белыми перистыми облаками, было тепло и влажно.
– У нас кое–что, конечно, есть, но не все. Шестеренки достану, приводные ремни тоже есть, могу подкинуть и парочку фильтров от холодильника, запечатанные, совсем новенькие.
– Отлично, вижу, ты поднимешь в этом толк.
– Понимаю. Деньги есть?
– Есть. Сколько за это попросишь?
– Не волнуйся не дорого.
Они договорились на счет оплаты. Сделка должна была состояться завтра в обед. Нужно было где–то искать ночлег.
– Ты мне не поможешь? – обратился он к парню.
– У меня нельзя, в комнате мать, а еще брат с сестрой. Ночью весь пол занят.
– Понимаю.
– У реки устраиваться не советую. Там, конечно, можно среди кустов найти укромное место, но сейчас ночью холодно и от реки тянет сыростью.
– Значит, рыбки наловить мне не суждено, – пошутил Чанг.
– Какая рыба. Нет там ни какой рыбы и купаться там опасно, тем более пить воду. Запомни это.
– Прямо как у нас.
– Где это у вас?
Чанг не ответил, некоторое время они посидели, молча допивая пиво.
– Может быть, поискать какое–то общежитие или квартиру?
– Ты же знаешь, они сразу сообщат о тебе в народные группы «инминбан». И ты вместо сна будешь объяснять полиции, куда и зачем ты приехал. Я бы не советовал.
– Что же делать?
– Я знаю, что бездомные часто ночуют здесь в недостроенных или еще не сданных в эксплуатации домах.
– Где эти дома.
– Вот видишь там – посмотри три высотки стоят. Я не видел, чтобы когда–то в них горел свет. Попытай счастья там.
– Спасибо, до завтра.
Чанг направился к высоткам, но для начала он нашел небольшую кафешку и заказал там скромный ужин из каши на основе чумизы приправленной острой капустой – кимчи. После еды настроение сразу улучшилось. Он уверенной походкой направился к высоткам. Народу на улицах было немного, на широких пхеньянских дорогах ехали в основном велосипедисты. Машины и автобусы попадались лишь изредка. Столица напоминал город–призрак. Ощущение это усилилось, когда стемнело, и кое–где в домах зажегся свет. В темноте добраться до высоток оказалось сложнее, Чанг несколько раз сбивался с пути, но наконец, очутился возле этих трех высотных башен. Света в них не было. Обычно строящиеся здания огораживают каким–то забором, но здесь и забора не было. Чанг нашел дверь, но она была наглухо закрыта. Еще одна дверь – тот же результат. Неужели придется ночевать на улице? Чанг прошел вдоль дома, приглядываясь к окнам. Вверху окна были закрыты, а внизу он обнаружил открытое небольшое окошко, в которое можно было влезть. Чанг засунул в окошко руку и посветил зажигалкой, но толком ничего не разглядел. Надо было на что–то решаться. Молодой человек залез через окошко внутрь, потом втащил за собой сумку. Он опять осветил помещение зажигалкой, видно было плохо, но все–таки ему удалось разглядеть какие–трубы. Зажигалкой светить было неудобно, металлическая ее часть быстро нагревалась и обжигала руку. Чанг в полной темноте пошел, ощупывая рукой трубу.
Глаза привыкли к темноте. Когда метров через пятьдесят на стене показалась, еле заметная полоска света, Чанг ее заметил. Это была дверь, на счастье открытая. Молодой человек оказался на лестничной площадке. Любое его движение отдавалось в пустом здании гулкими звуками. Под ногами похрустывали мелкие камешки. Вдруг из угла ему навстречу метнулась какая–то тень. Какая–то живность, прошмыгнув мимо его ног, и исчезла в темноте. Все произошло настолько неожиданно, что крыса это, кошка, а может быть и птица разглядеть не удалось. Он поднялся на пару этажей вверх и зашел в одну из квартир. Квартира представляла собой каменную коробку даже без дверей. Стекла, правда, в рамах стояли. Весь пол был усеян мусором, и лечь на него было нельзя. Чанг решил подмести пол и начал обходить соседние комнаты для того чтобы найти что–то пригодное для этой операции – тряпку или на худой конец кусок картона. Тут ему повезло – в одной из комнат он наткнулся на две длинные доски, которые стояли прислоненные к подоконнику. Такая конструкция могла послужить неплохим ложем. Чанг улегся на доски, за окном был главный город страны, город в котором разрешалось жить только лучшим людям, с мыслями об этом он заснул.
Спал он чутко и когда под чьими–то ногами захрустели камушки, проснулся и замер. Шаги были все ближе и ближе, наконец, они остановились совсем близко. Чиркнула спичка, осветив грязное лицо и заскорузлые руки. На мгновенье взгляд Чанга и человека со спичкой встретились:
– Это мое место, – просипел голос хозяина спички.
– Какое место?
– Эти доски. Где ты разлегся. Вали отсюда.
Вначале Чанг думал, что это сторож, но потом понял, что это всего лишь бродяга и осмелел:
–Не уйду.
– Тогда я проломлю твою дурную башку, – сказал бродяга замахнувшись палкой.
Светила луна и было довольно светло. Бродяга, размахивая палкой, двинулся на Чанга. Тот как кошка спрыгнул с досок поближе к окну. Бродяга с размаху ударил молодого человека, целя в голову, но тот нырнув под удар сам нанес бродяге удар в живот. Тот согнулся пополам, невнятно ругаясь. Чанг развернул его в сторону двери и вытолкнул из комнаты со словами:
– Поищи себе другое место.
– Я приду ночью и задушу тебя, – пригрозил бродяга.
– Лучше ложись спать этажом ниже, целее будешь.
Почему–то Чанг совсем не боялся его угроз и быстро заснул. Спал он крепко и не почувствовал как под утро бродяга на цыпочках вошел к нему в комнату. Бродягу привлекла сумка Чанга, и он подумывал, как бы незаметно вытащить ее из–под головы хозяина.
На этот раз Чанга разбудили не звук, а запах немытого тела, которым благоухал его нежданный сосед. Чанг открыл глаза. При дневном свете бродяга выглядел совершенно безобидным и жалким. Чангу даже стало стыдно, что вчера пришлось применить к этому человеку силу. Бродяга же ничего о миролюбивых намерениях молодого человека не знал и когда тот открыл глаза, испугался расправы и запустил в него обломком лежавшего на полу кирпича. Чангу не удалось на этот раз уклониться. Кирпич попал в плечо. Бродяга бросился вниз. Бросок был довольно слабым, хотя и болезненным. На плече осталась легкая ссадина. Чанг не хотел, чтобы его в этом не гостеприимном доме встретил кто–то еще, и засобирался уходить. Дом он покинул таким же способом, как и зашел.
До обеда было много времени, нужно было где–то помыться, да и в туалет тоже нужно было сходить. Это можно было сделать на вокзале. Но где он вокзал, и как туда добраться? Чанг решил действовать по–другому. Он нашел место поукромнее в парке. Для начала, он основательно почистил одежду. Прошлой ночью он здорово испачкался, проникая в дом таким не обычным способом. Когда одежда была приведена в относительный порядок, Чанг отправился к ближайшему государственному учреждению.
– Куда! – окликнул его вахтер на входе.
– К начальнику, – Чанг достал и сунул под нос вахтера командировочное удостоверение.
– По какому вопросу?
– Я представитель армии и имею право обсуждать это только с начальником.
Такая тактика сработала, молодого человека пустили внутрь. Ему нужен был не начальник, а туалет где можно было побриться и почистить зубы.
Потом Чанг посетил буфет при учреждении, где цены на еду были значительно ниже частных ресторанов. Он хотел, отправился в музей, чтобы скоротать время до обеда, но потом подумал и решил сэкономить. Он отправился покататься на метро.
Из моей книги Зона абсолютного счастья.